Ознакомительная версия.
– Еще опасней, что ты от других отличалась: дети жестоки до безрассудства, они ненавидят и изводят тех, кто выделяется из их массы и не соответствует их законам! Могла наполучать еще больше именно за это! – кипятился Красноярцев.
– А я от них и не отличалась, – рассмеялась звонко Алиса. – Я всех обманывала не обманывая.
– Это как?
– Когда мы только начали учиться в первом классе, – принялась объяснять она, – у нас как-то проводили урок, на котором детям предложили рассказать про свою семью. Ну, кто у них родители, кем работают, есть ли сестры и братья, бабушки с дедушками. Ну я по детской непосредственности и сказала, что папа у меня работает в Индии и он йог. Одноклассники вместе с учительницей меня обсмеяли, и дети принялись дразнить «йогшей». «Эй, йогша!» – кричали они мне. Я пришла домой и пожаловалась бабушке. А она меня научила, что если тебе кто-то задает вопрос, а ты на него не хочешь отвечать, то надо человека отвлечь, чтобы он вообще забыл, о чем спрашивал. А чем лучше всего отвлечь человека? – спросила она интригующе у Красноярцева.
– Ну, не знаю, – задумался он, – развеселить, наверное?
– Это само собой, – махнула рукой Алиса. – Но есть одна беспроигрышная тема, всегда интересная человеку: он сам. Отвлеки его: ой, у тебя тут ниточка на плече, или какие у тебя красивые… что угодно от одежды до глаз небесной чистоты. Или спроси встречно: «Слушай, а ты почему так хорошо сегодня выглядишь?»
Скажи ему что-то хорошее, похвали. Самое лучшее – это сказать человеку то, что он хочет услышать: толстому, что он похудел, некрасивому, что у него есть нечто особенное, и так далее. А вот потом уж человека надо насмешить, чтобы он окончательно забыл предмет своего интереса к тебе. И я стала учиться шутить. Я и так-то была хохотушка-веселушка, мы с родителями постоянно смеялись и шутили, особенно с мамой. А тут в семь лет специально начала учить детские анекдоты и шутки всякие, розыгрыши и оттачивала умение быстро отвечать с юмором в любой ситуации. Именно тогда я сделала для себя главное открытие: рассказывать что-то о себе и о своей семье, делиться с людьми откровениями о личной жизни – себе дороже. Любая информация, изложенная человеком со злым умыслом, может сыграть против него же. Ну а потом я привыкла к такому, скажем так, камуфляжу житейскому. И к пятнадцати годам была самой востребованной девочкой в классе, да и в школе – балаганила бесконечно.
Она шутила не задумываясь. Шутки, комичные цитаты и анекдоты сыпались из нее, стоило Алисе открыть рот. Ее уважали ученики, искали с ней дружбы и зазывали в свои компании, ее уважали и любили преподаватели, она участвовала в различных школьных постановках, капустниках и общественных занятиях. При этом умудрялась замечательно учиться, успевала делать все уроки, продолжала заниматься йогой и помогать в бывшем отцовском центре, который он продал знакомому индусу.
И все окружающие, в том числе и бдительные соседи по дому, директор и преподаватели Алисиной школы, пребывали в иллюзорной уверенности, что все про эту девочку и ее семью знают и она вся такая открытая и понятная, как на ладони.
И никто даже предположить не мог, что Алиса живет одна.
В самом прямом смысле.
– Это замечательно, конечно, – строго произнес Красноярцев, – что у тебя дар особый и образ мышления ироничный. Но я все равно не понимаю, как твои родители решились оставить ребенка одного, незащищенного и неприсмотренного! Не понимаю, и все! К тому же девочку! Любой аферист или педофил какой-нибудь мог воспользоваться твоей беззащитностью! Это просто ё-мое какое-то, да и только!
– А я была защищена, – возразила Алиса и так же спокойно заметила: – Ты калитку-то открой.
Ярый так разволновался, разнервничался почему-то из-за той далекой одинокой девчонки, что и не заметил, как они подошли к участку и давно уж стоят у калитки.
– Да, – раздраженно кивнул Алексей, открыл калитку, пропустил вперед Алису, зашел следом, запер калитку на замок и строго предупредил девушку: – Но мы не закончили разговор.
– Давай чаю попьем, а потом и поговорим дальше, – предложила Алиса.
Что-то незримое витало вокруг них, нечто принадлежавшее только им двоим и окутывающее, как тогда в кафе, в незримый кокон, такое, что домашние уловили этот необъяснимый флер и постарались не мешать Алексею с Алисой.
Мальчишки были заняты собиранием конструктора, который в числе прочих подарков привез Красноярцев. Мишаня лишь выскочил из комнаты Темки, пообнимался с дядькой, удостоверившись, что все дома и в его маленьком мире все в порядке, торопливо рассказал о конструкторе и убежал обратно.
Старшее население собралось в гостиной на диване и смотрело какой-то исторический фильм. Зоечка, увидев их, подскочила, засуетилась было заботой, но Алиса ее остановила:
– Сиди смотри кино, мы сами прекрасно справимся.
– Да? – уточнила Зоечка, внимательно посмотрев на них, и тут же согласилась, что-то такое рассмотрев для себя очевидное. – Ну, хорошо. Там на кухне на столе всякие сладости, мед и пирожки постные, салфеткой все накрыто, вас дожидалось. Разберетесь!
– Разберемся, разберемся! – уверила ее Алиса и предупредила: – Мы на веранде сядем, чайку попьем.
Травяной чай пах совершенно замечательно, идеально вписываясь в загородную летнюю жизнь, а разогретые на сковороде пирожки и необыкновенно душистый мед, разлитый по хрустальным розеточкам, дополняли своими ароматами картину этой дачной благости. Алиса с Алексеем пили душистый чай и угощались закусками, обмениваясь краткими замечаниями и наблюдая, как сумерки уступают место ночи. Налили по третьей чашке янтарного напитка, и только тогда Красноярцев напомнил про их прерванный разговор:
– Мы остановились на том, что ты утверждаешь, будто была защищена, когда осталась одна.
– Так оно и было, – уверила Алиса. Медленно отпила несколько глотков чаю, поглядывая в сгущающуюся на участке темноту, в которой растворялись контуры деревьев, и приступила к пояснению: – Меня оберегал дед, который к тому времени работал в солидном полугосударственном бизнесе и имел серьезную службу безопасности, способную защитить меня от чего угодно. Но это не столь важно. Главное – у меня был папа. – Она поставила чашку на блюдце, посмотрела на Красноярцева и снова перевела взгляд за окно. – С самого моего рождения у нас с папой возникла особая связь. На любом расстоянии он всегда знает, что со мной происходит, как я себя чувствую, и всегда заранее предугадывает, какие неприятности, трудности или тяжелые проблемы мне грозят. И всегда старается их предупредить.
– Как? – скептически поинтересовался Красноярцев.
Ознакомительная версия.
