— Тебе страшно? — он поднял ее лицо за подбородок и пытливо заглянул в глаза.
— Нет… То есть немного страшно. Я боюсь за тебя. За нас. Мы попали в торнадо. Что с нами будет, куда оно нас выкинет?
— Синеглазка моя, — он улыбнулся и нежно погладил большим пальцем по щеке. — Торнадо — неразумная стихия, ее не подчинить, в отличие от Ваграма. Прямо сейчас на меня работает целая армия, чтобы найти его слабое место. Детективы, юристы, экономисты, айтишники. Он просчитался, когда убил мою сестру и поднял руку на тебя. От возмездия ему не уйти.
— Я тоже так думаю… Точнее, хочу так думать. Но, прежде, чем говорить о возмездии, надо залатать течь в своей лодке.
— Ты про предателя? — из его глаз исчезли все до одной смешинки. — Я над этим работаю.
— А что, если подозреваемым пройти через детектор лжи? Это самый надежный способ выявить вруна!
— В спецназе нас обучали, как обмануть детектор лжи. Почти все подозреваемые — бывшие спецназовцы. Это не вариант.
— Если ты выделишь главных подозреваемых, я могла бы провести с каждым сеанс и попробовать вывести обманщика на чистую воду.
— Ты умеешь работать детектором лжи? — Альфа удивленно поднял брови.
— Конечно. Если человек гипнабельный, он признается во лжи. Если нет… Я постараюсь сделать так, чтобы он даже не догадался о сеансе гипноза.
Альфа нахмурился и кивнул.
— У меня есть кое-кто на примете. С них и начнем!
— Хорошо. И еще одно. Альфа…
— Да?
— С твоей мамой все в порядке? После Ириной пропажи она сама не своя. Может быть, ей стоит обратиться к психологу?
Лера почувствовала сквозь легкую ткань футболки, как напряглись его мышцы, а в глазах мелькнул недобрый огонек.
— Моя мать не сумасшедшая.
— Нет, конечно.! Я же не говорю… Просто…
— Не надо об этом! Машина ждет тебя у входа в дом. Не порти того, что у нас есть!
Наверно, надо было смолчать, — у каждого ведь имеется свое табу, — и, находясь в своей прошлой жизни, она бы однозначно прикусила язык. Но сейчас, после всего пережитого ее запас выдержки и терпения стремительно скатывался к нулю, поэтому Лера отпрянула от мужчины, пожала плечами и заявила как можно небрежнее:
— А между нами разве что-то есть? Общие проблемы и общие враги — вот и все.
Глава 37
Альфа вел джип, по привычке сканируя дорогу по окружности на триста шестьдесят градусов. Обыденная бдительность помогала отвлечься от давящей атмосферы, воцарившейся в салоне после размолвки с Лерой.
Он в сотый раз бросил взгляд в зеркало заднего вида, нахмурился и сильнее надавил на газ. Его насторожил белый субару, уже пол часа двигавшийся следом на подозрительно ровной дистанции.
Вот и сейчас тот ускорился, заметно превысив разрешенную на участке скорость. Пришлось сделать ход конем и остановиться на ближайшей заправке. Субару промчался мимо, демонстрируя за рулем бритую налысо девицу с пирсингом в носу. Наверно, очередная любительница экстрима и быстрой езды.
Заправившись, он отпустил девушек в уборную и купил всем троим перекус. Мать настояла на том, чтобы ехать отдельно, в сопровождении Медведя. Почему бы нет? Тот классный спец, глаз наметан на опасность, реакция молниеносная, техника езды отличная. А главное, мать останется довольна — всю дорогу она будет главным оратором, без устали вещающем благодарной аудитории, как правильно жить.
К счастью, Медведь умеет долго слушать, впитывая любую информацию без возражений, как губка, и этим выгодно отличается от Альфы.
Его собственной выдержки хватало на пол часа общения с матерью, а потом изнутри срывало щит отстраненности, и каждое нравоучение превращалось в невыносимую пытку. Скребло острым ножом по чувствительной коже.
«Ну почему ты выбрал себе хай-тек? Скучно же! Лучше бы в изящном, средиземноморском стиле квартиру оформил, как у Алены Игоревны! Хочешь, я у нее телефон дизайнера выведаю?»
«Зачем тебе повар, когда я готовлю лучше любого повара? Давай перееду к тебе! Хотя бы волноваться не буду насчет твоего питания! Что? Не хочешь напрягать мать? Да мне это в радость! Что значит, у тебя своя личная жизнь? Пожалуйста, встречайся со своими девушками, я же не запрещаю!»
«Оказывается, сын Алены Павловны уже давно обосновался на Бали. На пару часов в день заглянет в компьютер — и снова в море купаться! Я видела его фотографии. Что ни снимок — он загорелый, в плавках, а в руке красивый бокал с зонтиком. Вам бы познакомиться! Может, он поделится с тобой рецептом успеха?»
Матери постоянно мерещилось, что чужая жизнь красочнее и успешнее, чем у сына. После смерти отца эта иллюзия крепчала с каждым днем, надувалась, как мыльный пузырь.
Между тем, Альфа давно мог бы прохлаждаться на Бали, Мальдивах, Сейшилах, да хоть в Дубае! Но желание держать руку на пульсе своих кампаний, а главное ответственность за мать с ее стеклянным здоровьем, не отпускали надолго заграницу. Вечные поиски лучших кардиологов, и, как итог, — искусственный клапан у нее в сердце. И, возможно, не только в сердце присутствовал этот самый клапан.
У матери дома имелся большой фотоальбом в коричнево-кожаном переплете, который хранился отдельно от прочих. Когда шестилетний Ванюша случайно обнаружил спрятанные фотографии и спросил, что за тетя обнимает молодую мать, та отшутилась. Потом он подрос и поинтересовался, почему никогда не встречал бабушку по маминой линии, но ответа так и не услышал. И только превратившись в теперешнего Альфу, бывалого спецназовца со связями, он разузнал по своим каналам много чего любопытного. Например, что бабушка, Анастасия Федоровна Альфаирова, последнюю декаду своей жизни провела в психиатрической больнице, куда ее закрыла собственная дочь.
История звучала мутно, была связана с громким скандалом и гибелью соседа, — того вытолкнули из окна, — но как это случилось, никто не знал. А мать эту информацию держала под семью замками. «Не помню!» «Не знаю!» «Амнезия вследствие шока.» Вот и весь сказ!
И все же факт наличия бабушки с официально диагностированной параноидальной шизофренией его немало напрягал. Гены, черт их подери! — такая хреновина, от которой не отмахнешься! Они тебе всаживают в программу не только цвет глаз вместе с цветом волос, но и склонность к определенным болезням.
Частенько, ох частенько Альфа ловил себя на том, что оценивает свои поступки с точки зрения ментальной адекватности. Пожалуй, в итоге, это сыграло ему на пользу, став причиной небывалого, железобетонного самообладания.
И все же с матерью его самоконтроль давал слабину. А также он неизбежно начинал нервничать при любых разговорах о психическом здоровье, что своем, что родных.
Пару часов назад Лера, сама того не подозревая, затронула назаживающую рану, постучалась в замурованную наглухо тайну, и теперь она ехала позади обиженная на его реакцию, в молчании уткнувшись в окно, и даже на вопросы Совы обходясь односложными ответами.
«Синеглазка моя драгоценная, если бы ты только знала, куда сегодня пробовала вторгнуться!»
И главное, ведь не объяснишь ей истоки проблемы! Потому что откровенность в данной ситуации вынудит впервые признать вслух, что его гены испорчены. Корни гнилые. Прошлое больное. А его будущее… Никто не даст гарантию, что его дети не унаследуют бабкину болезнь.
Вот такой непростой расклад.
Альфа дождался, пока его пассажирки пристегнутся, и плавно газанул. Всего лишь час-полтора — и они достигнут пункта назначения. Он опять едва заметно окинул взглядом окружающее пространство. Хотя маячок остался в предыдущем доме и слежка за ними маловероятна, бдительность терять нельзя.
Он усмехнулся.
"Контролируй себя и свое окружение!" — подходящий лозунг для его жизни. Жизни потенциального, — мать его! — параноика!
Глава 38
В просторном офисе сегодня сломался кондиционер. Какая-то заботливая душа раскрыла нараспашку все окна, и теперь здесь вовсю хозяйничал сквозняк. Обдувал приятной прохладой вспотевшую шею, легонько касался волос, шаловливо скидывал бланки со стола. Лера подняла упавшие листочки на стол и закрепила их сверху своей сумочкой.
