Она круто развернулась, толкнула двери и вышла. Я осталась растерянно глядя на открытую площадку лифта. Дверцы закрылись, и он пошел вниз.
— У меня больше нет подруги, — пришла резкая мысль, и сердце сжалось от досады и боли, — неужели она права? Нет, — покачала я головой, — он любит меня и не изменит мне. А впрочем, время покажет. Сейчас же любима и мне хорошо.
Теперь я вспоминала ее чаще, особенно после нашего отпуска. Пришла к нам работать еще одна девушка, Вера и она стала моей соведущей. У меня совсем не оставалось времени для грусти: была вся в семье, в заботах и дома и на работе.
Дни летели быстро, недели за неделями, месяц за месяцем. И вот уже скоро Новый год, наш первый семейный праздник. Начались радостные хлопоты. Валера привез из тайги елку, которую мы поставили в гостиную и наряжали ее целый вечер со смехом с шутками. Муж с дочкой уже давно были друзьями и понимали друг друга с полуслова. Мне было интересно наблюдать за ними, за их ужимками и подмигиваниями, когда они объединялись против меня. И потом, когда я удивлялась их проделкам, весело смеялись. Я же, качала головой, но и то же время, радовалась их дружбе. Валера души в ней не чаял и даже баловал. Мне, иногда, приходилось увещевать его не делать из дочки избалованную эгоистку, на что тот смеялся:
— Ах, дорогая, — обнимал меня, — я так хотел дочку и получил ее. Она моя маленькая принцесса и позволь баловать ее по своему усмотрению.
— Ну-ну, — ворчала я, — смотри, как бы потом не пришлось плакать.
На что он подхватывал ее на руки и кружил по комнате. Она захлебывалась от счастливого смеха, обнимая его шею. Я улыбалась и немного грустила.
— Ребенок понемногу забывает тоску по своему отцу. И, может быть, это и к лучшему. А Валера знает, что путь к сердцу женщины — это ее ребенок. Хотя сам тоже влюбился в Катюшку. И это замечательно. Скоро Новый год и это будет самый счастливый год в моей жизни.
Так думала я, и свято верила в это. Только мы предполагаем, а Бог располагает.
Глава 20
Я прождала его всю ночь в канун праздника. Валеру срочно вызвали на работу. Он едва успел сообщить мне, что летит в стойбище, чтобы забрать больного и успеет к праздничному столу. Катюша уже спала, после нашего тревожного ожидания, а я все еще сидела на кухне, положив перед собой телефон. Выпив уже третью чашку кофе, не отрывала глаза от дисплея, моля Бога увидеть на нем звонок от мужа. То, что наш праздник испорчен, и мы были врозь, уже не мусолила, теперь же мои мысли были только с ним. Я и плакала и молилась.
— Только бы он вернулся, только бы ничего с ним не случилось.
И он вернулся ко мне, усталый, голодный и с подарками для меня и Катюшки. Это был щенок хаски, бело-черный комок с голубыми глазами.
— Мне его подарил старый чукча за то, что прилетел забрать его внучку рожать в городскую больницу. Так и сунул в руки, когда спросил про ребенка, мол, есть кто. Я сказал, что есть дочка и тогда он принес мне щенка. Думаю, что Катюшка обрадуется такому подарку. Как ты думаешь?
— Конечно, обрадуется, — улыбалась я сквозь слезы умиления к его вниманию и тому, что вернулся живым. Правда, мы не смогли встретить все вместе ночь под Новый год, но Валера уверил меня, целуя, что таких праздников у нас будет еще очень много.
— Ведь впереди у нас Лизонька, целая жизнь. Верно?
Вымывшись, он переоделся, и мы сели в кухне уже провожать новогоднюю ночь. За окном занимался серый рассвет утра нового дня. Легли и тут же уснули: он усталый от работы, я от переживаний.
Проснулись от радостного визга Катюши.
— Это она нашла щенка, — заулыбался заспанно муж.
— С Новым годом, родной, — поцеловала я его, — Я люблю тебя.
— И я тебя люблю. И тебя с новым годом.
Праздновали целый день. Приходили Юрий с Таней и Александр с Ксенией Петровной, Валек и соседские дети по площадке с которыми подружилась дочка. Потом они выбежали во двор со щенком и уже все дети сбежались к ним, поиграть с представителем ездовой собаки, распространенной по всему Камчатскому краю.
Мы смотрели из окна и радовались глядя на веселую кутерьму дворовых игр детей. Мокрая, но радостная, Катюшка ввалилась в квартиру, когда уже наши гости покинули нас. Остались лишь Таня с Юрой. Как всегда мужчины разговаривали, а мы мыли посуду и варили кофе. Потом вместе слушали рассказ Валеры о его полете в становище.
— Нас застала пурга, но была возможность вылета. Образовалось окно, и я решился на такой полет. И правильно сделал, потому что моя роженица, чуть не родила в вертолете, — засмеялся он.
— Ты решился на такое, зная последствия? — ахнула я.
— Дорогая, — пересел ко мне муж и обхватил мои плечи, — я опытный профессионал и тебе не надо беспокоиться. Правда, Юр?
— Верно, — кивнул тот, — уж если за дело берется твой муж, то можно быть спокойным — он знает свое дело. Вспомни поиск геофизиков недавно?
Я пожала, как в ознобе плечами и тут же прижалась к мужу. Как же мне вдруг стало страшно и тоскливо от мысли, что могло всё закончиться печально.
— Тьфу-тьфу-тьфу! — мысленно сплюнула и улыбнулась ему, глядя с любовью в его зеленые колдовские глаза.
Вечером в постели, я рассказала ему о своих страхах и попросила быть предельно внимательным.
— Не волнуйся, любимая, — целовал он меня, — это просто моя работа и тебе надо будет привыкнуть.
— Ладно, — приникла я к нему, — я обязательно так и сделаю.
Дни шли за днями, недели за неделями и уже приближалась весна. Таяли нескончаемые снега, солнце грело сильнее, небо синело ярче. Настроение было радостным еще и потому, что я узнала о своей беременности. Узнав об этом ожидаемом нами событии, Валера был так счастлив, что говорил об этом постоянно и уже даже надоедал мне своими вопросами и мелкими заботами.
— Успокойся, — ворчала я, улыбаясь, — ведь это моя вторая беременность, так что всё будет нормально. Есть опыт.
Но муж продолжал, и я радовалась его такому вниманию. А когда мы узнали через УЗИ, что будет девочка, то он и вовсе ошалел от радости.
— Дочка! — чуть ли не кричал он в поликлинике, когда ему показали наше творение на экране, — У меня будет дочка! Спасибо-спасибо тебе моя дорогая, — целовал он мои пальцы, — я так ждал, так хотел именно девочку.
— Надо же, — удивилась врач, глядя на радостное лицо мужа, — обычно мужья хотят сыновей, а вы дочку.
— А я необычный муж, — смеялся Валера, глядя в оживленное лицо женщины.
— Ты точно необычный муж, — целовала я его потом дома, когда он подарил мне золотое ожерелье с янтарем.
— Это тебе за дочку, — поцеловал он меня в шею, когда застегивал его.
Наша семейная жизнь протекала естественным путем — спокойно и радостно. Валера был мягким и внимательным к нам и все смеялся, называя нас своим «любимым гаремом», Катюшка хорошо училась и обзавелась многочисленными друзьями, хаски вырос в большую ласковую собаку, с которым они по очереди гуляли, а я готовилась к рождению еще одного ребенка.
Кроме всего мы радовались предстоящей свадьбе Юры и Тани, которая должна состояться скоро. Долго они шли к этому и, наконец, решились. Татьяна летала и была на волне счастья. Я помогала ей во всем: заказать свадебное платье, ресторан, тамаду и гостиницу для ее якутской родни. За месяц пришлось выбивать разрешение на их въезд и размещение в городе. Пришлось вновь мне побеспокоить Степана Петровича, моего бывшего свекра. Он откликнулся и помог, как и всегда в таких случаях. Ника прислала великолепное свадебное платье из дорогого московского бутика, а аксессуары мы подобрали здесь, по каталогу. Было много свадебных хлопот, и я уставала по-настоящему. Частенько тянул живот, и болела поясница. Валера ругал меня чрезмерной опекой молодых, но я отметала его тревогу и говорила, что это только поднимает мне настроение.
Наконец настал час пик — свадьбы Юры и Танюшки. Целая кавалькада машин выстроилась перед ЗАГСом. Мы всей семьей участвовали в церемонии: я и Валера свидетелями, а Катюша держала шлейф свадебной фаты невесты.
