Но даже думать об этом больно.
Прислушалась. Кто бы тут ни был, он спит. В прошлый раз не особо рассмотрела палату. Там диван? Или человек на стуле мучается. Охрану ко мне что-ли приставили? Зачем? Сбежать, точно не сбегу…
И тут пронзила, догадка… или желание, не знаю что сильнее…
— Дима?
Сопеть за моей спиной моментально перестали. У меня даже в ушпах заложило от тишины. Казалось, я сама перестала дышать…
— Дима? — я повторила несмело и тише, чем в первый раз.
Он резко рванул ко мне, оббегая кровать.
— Я здесь. — сел перед койкой так, чтобы наши лица оказались на одном уровне.
Взгляд расстерянный, хочет дотронуться, но не решается. Тяну к нему ладонь. Он аккуратно берет её и целует. Как будто я фарфоровая! Так нежно! Так бережно!
— Я здесь… — шепчет в мою руку.
Он знает?
— Они сказали…? — не смогла закончить вопрос, но этого и не потребовалось.
Он не отвечает, а просто кивает не поднимая головы.
Чувствую, как его трясёт. Ему не все равно…
Он оплакивает нашу потерю не меньше меня. Это становится ясно, как только он поднимает на меня глаза. Столько боли…
— Дим, прости меня пожалуйста… Это все я виновата. Если бы я не ушла, все было бы хорошо. — затараторила… и опять плачу…
— Тише-тише… ты не виновата, маленькая…
Не знаю, сколько мы так просидели вместе. Он успокаивал, целовал, гладил до тех пор, пока я не успокоилась.
— Ты останешься?
Он кивнул.
— Кир отпустил. Точнее выгнал! — он усмехнулся.
— Как выглал? — я аж попыталась подняться от такого заявления и тут же зашипела от того насколько это было глупо.
— Тише-тише! В отгулы принудительно отправил. Я весь твой, на два дня! — пожурил меня и уложил обратно.
Ещё пол ночи мы просто разговаривали, стараясь не задевать болезненных тем. Я рассказывала о приключениях в салоне красоты, а он о том, как провел последние два дня, точнее три.
Рассказала ему про Дину. Он тоже. Не могу сказать, что было приятно это слушать, но правда не всегда бывает красивой. Иногда просто нужно принять её как данность.
Единственное о чем я умолчала, это то, как упала. От этой правды хорошо не станет никому.
37
Утром меня ждал сюрприз, в виде моей мамы, влетевшей без стука в палату, и застывшей на её пороге, когда увидела Диму, держащего меня за руку.
Она оценивающе окинула его взглядом с головы до ног.
— Мама? — мой голос прервал неловкую затянувшуюся паузу.
— Здравствуй Катя. — она поджала губы — Не знала, что у тебя гости. — вздернула подбородок и заозиралась по сторонам, рассматривая палату.
— Знакомьтесь! Дима, это моя мама, Анна Анатолиевна. — мой голос дрожит, но ситуация сама диктует условия, людей надо представить друг другу.
Этикет этикетом, а знакомить их вовсе не хотелось, поняли это все находящиеся в палате.
Одна большая неловкость. Никак иначе не могу охарактеризовать то, что сейчас происходит.
Дима весь напряжен и предложил свое решение.
— Я могу оставить вас? — он прошептал мне на ухо.
— Ты хотел домой сходить, переодеться. — подбросила ему идею.
Он пришёл ко мне прямо с работы, в костюме. Спал на небольшом диванчике, если там вобще можно уснуть. Наверняка не будет против переодеться и принять душ, поесть, в конце концов!
— Это не быстро… — нахмурился.
— Я тебя тут подожду! — пошутила! — Обещаю не уходить никуда и не сбегать.
Он улыбнулся и взял меня за руку.
— Я скоро вернусь! — подмигнул мне. — До свидания! — неловко попрощался с моей мамой, обходя её.
— Всего доброго. — зажато ответила она.
Она очень заинтересованно наблюдала, пока мы с Димой общались. Проводила его взглядом. И только когда за ним закрылась дверь, подошла и заговорила со мной.
— Здравствуй милая! — поцеловала меня в щеку. — Ужасно выглядишь! Ну, как ты?
Ну, ужасно, в понимании мамы, я выгляжу всегда. Значит все нормально.
— Хорошо.
— Твой врач тоже так сказал. — она села на стул закину ногу на ногу и откинувшись на спинку. — Кто этот Дима?
Рассказал ли ей что-либо папа? Понятия не имею. Значит будем говорить правду, да и сам вопрос, что она задала, скорее риторический.
— Мы… встречаемся.
— Солнышко, мне врач ВСЁ рассказал. — она забарабанила ногтями по сумочке, что лежала на её коленях.
Взгляд укоризненный. Никакого сочувствия и сопереживания. Обидно… А так хочется поддержки…
— И что? — я сглотнула.
Она пододвинулась на самый краешек стула, ближе ко мне.
— Я, конечно, тебя понимаю, как женщина! Твой Дима, очень… — глаза у неё хитро заблестели — очень привлекательный мужчина! Кстати, разве твоего парня не Саша звали? — она нахмурилась.
— Это бывший парень. — пояснила я. — С Димой мы не так давно вместе.
— Вот как? — искренне удивилась — От кого же тогда ты была беременна? — немного странный вопрос.
— От Димы. — недолго думая выдала, эта информация ни на что не повлияет.
— Встречаться можешь с кем угодно, но беременнеть то зачем? — такое искреннее удивление…
— Мама…
— Экземпляр, конечно прекрасный! Но! Он не из нашего круга! — сменила тон на назидательный.
Она все продолжала и продолжала говорить и выдавать какие-то глупые доводы… А я все больше понимала, что родителям меня подкинули. И брата тоже. Он у меня хоть и балбес, но нормальный.
Ну или я ненормальная какая-то… потому как её слова мне кажутся кучей бессвязной нелепицы…
— Хватит! — я впервые сейчас повысила голос на маму.
Она это тоже про себя отметила, по всей видимости. И сейчас возмущению в её глазах не было предела!
— Мама, я не вернусь домой. — говорила как можно спокойнее.
— Что? — чуть ли не взвизгнула.
— Я не вернусь домой. — повторила, а пока она переваривала информацию, решила прояснить. — Я не хочу жить в этом доме. — нервничаю и тереблю одеяло. — Я хочу учиться. А потом я хочу пойти работать. — наверное я говорила что-то ужасное, ведь именно ужас я сейчас видела в её глазах.
— Я буду жить с Димой. — это я сказала твёрдо.
Она соскочила с места.
— Ты не понимаешь, что говоришь! Ты бредишь! — она закрыла рот ладонями и несколько секунд неверяще таращилась на меня. — Какой позор! Моя дочь связалась с каким-то отребьем, которое её обрюхатило! А теперь она ещё и пахать на него будет у плиты, и на работе с пяти до семи!? — мама мастер-трагедии, но сейчас явно переигрывает. — Да надо радоваться, что случился этот выкидыш! Нашей семье не нужны прибдудные дворняги! — она посмотрела на меня как на мусор.
Не ожидала таких откровений. Так вот значит кем для неё являются все, за пределами её круга! Какая же она гадкая…
— Уходи.
— В чем я неправа, дорогая? — она вздернула подбородок, буквально выплюнув последнее слово.
— Во всем! Ты во всем неправа. — я разозлилась и теперь не хочу молчать, хватит — И мне очень жаль, мама, что мой ребёнок, пусть даже и не рождённый, твой внук, для тебя всего лишь безродная дворняга! Мне очень жаль, что я твоя дочь! И я рада, что в дальнейшей моей жизни тебя, с твоим отвратительным, ценичным мировоззрением не будет! — от избытка эмоций я еле сдерживала с, чтобы не закричать.
— Не боишься пожалеть о своих словах? — процедила и зло посмотрела.
— Самое страшное со мной уже случилось! Тебе нечем меня напугать. Уходи. — она продолжала сверлить меня ненавижящим взглядом. — Уходи! — я все же крикнула и злость на её лиц сменилась удивлением, она сделала шаг назад, но осталась в комнате.
Я нащупала кнопку вызова персонала и начала судорожно на неё нажимать. Медсестра прибежала молниеносно! Распахнула дверь и остановилась, оценивая обстановку.
— Что случилось? — спросила у меня.
— Я… я очень переживаю, что моя мама заблудиться, пока ищет выход… помогите ей, пожалуйста. — еле сдерживалась, чтобы опять не перейти на крик и не расплакаться.
Медсестра непонимающе заморгала.
