А она то продрогнет. Хилая и мерзлявая.
— Смотри не влюбись только, — усмехается Михаил, на что Ефремова только презрительно фыркает. — Не сделай из меня принца своей сказки.
Фырчание служит ему ответом. В целом этого мужчина и ожидал. Вряд ли от этой девушки хоть когда-то доведётся услышать признание. Слишком гордая.
— Никогда. Я вообще никогда не влюблялась, чтоб ты знал, — уверенно и неожиданно жёстко отсекает Ефремова. — Знаешь, в принципе проститутке это без надобности.
— Ну, Сонечка Мармеладова бы с тобой поспорила, — посмеивается мафиози, хотя даже это отдаётся некоторой болью в голове. Но пальцы всё равно пробегаются по её волосам. — Найдёшь ещё своего Раскольникова. И будешь счастлива. Молодая ты ещё — всё впереди.
— Как будто со стариком разговариваю, — закатывает глаза девушка, но видя, как скривилось его лицо, затихает и переходит на шепот. — Мне замолчать? Сильно болит?
— Всё в порядке… Просто голова болит. Как говорится, старость не радость. Да и я не идиот, Крис, знаю, что для тебя уже точно староват. Помучаю тебя немного и отпущу. Просто не привязывайся ко мне. Не надо заботы. Внимания. Договорились?
— Я и не собиралась. Мы уж точно не герои романа друг друга…
А сама почему-то подумала, как бы незаметно намочить полотенце и опустить на его лоб. Ведь ей раньше это помогало от головной боли. Должно же и ему помочь, верно? Надо просто дождаться, пока он уснёт. И не забота это, а просто… Просто ей не хочется это объяснять ни себе, ни ему. Но уж точно это не привязанность!
И только кто-то в небе усмехнулся. Знал. Сонечка уже нашла своего Раскольникова.
20. Зеленоглазка.
— Уже было поздно,
Тьма опускалась на город,
А она всё ждала, не отходя от окна.
Ждала, что придёт и что непременно обнимет,
Именно так, как обнимал лишь её всегда.
Михаил не появлялся в особняке уже около недель. Просто ушёл тем чуть морозным утром и больше не давал о себе знать. В принципе это всегда было в его правилах. Уходить, не прощаясь. Впрочем, Кристина ничего другого от него не ждала. Всё же девушка была не полной идиоткой. Она определённо не думала, что стала хоть как-то важна мафиози. Обычная шлюха. Он довольно чётко определил ей это позицию. И это вполне себе устраивало Ефремову.
Только, на удивление, мужчина, как и обещал, оплатил ей курсы у хорошего преподавателя. И водитель теперь раз в два дня отвозил её к месту занятий, коим был один из довольно именитых университетов Москвы, и каждый раз непременно спрашивал о необходимой ей литературе. Это в какой-то степени радовало. По крайней мере, днём.
Теперь у неё появились хоть какие-то дела и занятия. Любимый предмет снова вошёл в жизнь, и теперь ей была позволена даже такая роскошь, как читать любимые английские книги в оригинале по ночам.
Кристине нравилось забираться на диван в зале, чуть сгибать колени и ставить на них книгу, чтобы тут же жадно заскользить по строчкам. Однако каждый раз, когда стрелка настенных часов переваливалась за «12», девушка грустно вздыхала, качала головой и то и дело непроизвольно косилась в окно, прислушивалась к самому лёгкому шуму во дворе. Результат был тот же.
Хозяин дома так и не появился на пороге.
Но Ефремова предпочитала не забивать этим свою голову. В конечном итоге они ничего друг другу не обещали, а те моменты, что были, вероятно, всего лишь какое-то помутнение в рассудке. Она невольно задумалась об этом, когда водитель снова привёз её в университет.
Он был достаточно тих и молчалив, да и обычно девушка не любила болтливых людей, однако сегодня её это раздражало. Не хотелось признаваться себе в том, что это было вызвано острым желанием узнать хоть что-то о Михаиле из любого хоть какого-то мимолётно брошенного слова.
Только вот спросить напрямую не позволяла гордость. Поэтому брюнетка лишь изнутри закусывала щёку и прикрывала глаза, стараясь отвлечься от посторонних мыслей. Таких глупых и совершенно ненужных. Ей точно нет до всего этого совершенно никакого дела. Куда больше её волнует предстоящее занятие.
Ведь учеба всегда увлекала Кристину, особенно когда она касалась любимого еще с детства предмета. Ей всегда нравилось изучать новую иностранную литературу, разбираться с тонкостями английского языка, разговорными сленгами. И то, что, наверняка, казалось другим муторным и невыносимым, ее привлекало. Этому даже слегка удивлялся преподаватель.
Действительно, сложно было думать, что шестадцатилетка с вопиющим макияжем может оказаться не такой уж тупой. Разрыв шаблона. Ей не раз приходилось с этим столкнуться. Люди в большинстве случаев подвержены стереотипам, а если это еще и богатенькие мужики, то тем более. Разве что Михаил не судил по людям по их внешнему виду. Природная проницательность и интеллект и так не давали ему ошибаться. Это Ефремова поняла почти сразу. Сначала безумно этого испугалась, а потом сама пошла за ним, не думая и интуитивно.
— Значит теперь ты точно принадлежишь мне, — удовлетворённо заявил мафиози, понимая, что с этой девушкой вряд ли возникнут проблемы. Она в полной его власти и подчинении, и сама не сопротивляется этому. Резким движение он скидывает со своих плеч длинный пиджак и протягивает его ей, цепляясь за чуть восхищённый взгляд. — Надень. Я не хочу, чтобы ты заболела в первый же день, добавив мне проблем.
Девушка хмыкнула, но натянула на светлые плечи теплую ткань, ощущая запах дорогого парфюма. Она поставила бутылку обратно на стол и быстрыми шагами двинулась за мужчиной, игнорируя бросаемые на неё взгляды».
Как оказалось, это было в прямом смысле слова жизненное решение. И о нем девушка не жалела, только совсем немного… скучала. Хоть и настойчиво не признавалась себе в этом. Глупая блажь и одиночество. И ей уж точно не пристало думать об этом, разве это ее дело? Разве ее это волнует?
Ее куда больше волнует разбор тематического задания, которое она и без того выполнила идеально. Волнует все, кроме этого. Волнует всё, кроме этого чёртового…
Голова Михаила ныла, боль мешала толком соображать, спутывая мысли, а перед глазами отчего-то появлялись чёрные пятна. Началось это ещё с обеда и не думало отступать. Выпитые за день таблетки почему-то не помогали, и только лишь несмелые девичьи прикосновения немного снимали эти давящие ощущения. Совсем чуть-чуть, но даже это казалось облегчением.
Его руки сами по себе опустились на тонкую талию, притягивая ближе, а его глаза, цвета тёмного шоколада, благодарно заглянули в зелёные. От этого Кристина улыбнулась краешком губ, наклоняя голову вбок, чтобы не прервать зрительный контакт просто потому, что ей нравилось смотреть на него.
Хотя всё происходящее всё ещё виделось ей странным. Тёмная ночь. Они вдвоём на просторной кухне. Полуобнажённый мужчина и девушка в белой рубашке, совершенно не прикрывающей её достоинств. Но вместо вполне логичного секса, они просто стоят рядом и смотрят друг на друга».
— Мне кажется, вы витаете в облаках, Кристина? — неожиданно произнес Петр Семенович, а его голос вырвал девушку из размышлений. А сам мужчина выжидающе смотрел на новую ученицу поверх своих огромных очков, которые ему жутко не шли. — Всё же вам стоит сосредоточиться на «Ways of expressing future action»*.
— Yes, of course. I have to think about it*, — с едкой усмешкой ответила Ефремова, перекидывая волосы набок и делая кое-какие пометки на чистой странице в тетради. Действительно, не стоило отвлекаться на какие-то глупые мысли. Нужно было продолжать обучение.
Так они пробеседовали около полутора часов, которые, вопреки обыкновению, показались брюнетке какой-то вечностью. Может быть, просто потому, что эта тема была ей совсем неинтересна. А, может, просто хотелось уехать домой. В любом случае, как только время вышло, Кристина поспешно попрощалась и вылетела из аудитории.
Идти быстро на высоких каблуках было задачей тяжёлой, поэтому девушка обычно всегда шла медленно, по старой привычке похотливо виляя бёдрами. Но сегодня что-то неудержимо гнало вперёд, как будто что-то жгло внутри. И Кристина повиновалась, скорее, направляясь к выходу из университета. Хотя, если бы попросили объяснить свой порыв, то она бы не смогла.
