— М-м… — сорвалось на выдохе. — Я к тебе вообще-то по делу пришла! — развернулась к нему лицом, предприняв попытку удержать связь с реальностью.
Слишком быстро и безнадёжно уплывала моя выдержка и адекватность, когда он прикасался вот так… Хотя смена позиции облегчения тоже не особо принесла. Ведь небесный взор смотрел с таким теплом и лаской, что в нём тоже хотелось лишь утонуть и пропасть, позабыв обо всём прочем на свете.
— Хм… По делу? — сделал вид, что призадумался Габриэль, а на деле вновь прижал к себе. — Ты о своих документах? Дед отправил курьера. Он их привёз, пока ты спала.
Всё та же часть меня, что отчаянно желала верить в непричастность Габриэля, призывала молча кивнуть и закрыть тему. Но другая — тоже никак не затыкалась.
— Просто так, взял и привёз? — прищурилась я подозрительно.
— Не то чтоб, прям уж так просто “взял и привёз”… — продолжил изображать задумчивость португалец, выдержал показательную паузу. — Возможно, я предварительно пообещал деду сжечь его отель и парочку виноградников вместе с домом, если он продолжит упрямиться и бесить меня…
И снова я заулыбалась. Слишком ярко представила себе обозначенное им. И да, поверила. Вот так просто. Без всяческих новых сомнений. Пусть и опрометчиво с моей стороны.
— Так чем ты тут занимался без меня? — закрыла предыдущую тему, сменив на новую.
Габриэль тоже улыбнулся в ответ.
— Показать?
Глава 11.1
Ответной реакции дожидаться не стал. Коварно развернул обратно к себе спиной и заново склонился.
Почему коварно?
Да потому что моей шеи вновь коснулось его обжигающее дыхание, а рассудок опять приказал долго жить. Благополучно и отдельно. Потом и вовсе…
— Ноги на ширину плеч, — обронил негромко мой соблазнитель, дождался, пока я выполню сказанное, — ещё слегка назад левую, — сам же подвинул за бедро.
Руку так и не убрал. А другой поймал мою ладонь, обе — уложил мне на низ живота, слегка надавил.
Надо ли уточнять, что в этот момент ни о какой дыхательной гимнастике в моей голове и малейшего представления быть не могло?
— Вдыхай и выдыхай. Медленно. Размеренно, — добавил Габриэль. — Расслабься. Чувствуй. Как воздух поднимается из тебя вверх и исчезает.
Я честно, старалась. Вдыхала. Выдыхала. Каждый раз отбиваясь от собственного воображения, которое то и дело подкидывало совсем другие варианты нашего времяпровождения с учётом этой же позы. И чувствовала, да. Совсем не воздух. То, насколько тверда мужская плоть, что упиралась мне в спину.
Так какая к чертям размеренность и расслабленность?!
Особенно, если в скором времени его пальцы самым бессовестным образом сползли с живота ниже, забрались под рубашку, уместились мне между ног, поглаживая, лаская, проникая, растягивая изнутри. Безумно правильно. Безудержно необходимо.
И если накануне я могла бы списать охватывающее нас обоих безумие на…
— Пирог. Который вчера испекла Мария. Он был с каким-то афродизиаками. Так ведь? — запрокинула голову назад и прикрыла глаза от нахлынувшего удовольствия, пробормотав едва ли достаточно громко.
Больше хотелось стонать в голос.
— Скорее всего, — согласился Габриэль.
— Угу. И это было вчера, — отозвалась. — А сегодня?
Сегодня никаких оправданий не было.
Разве что:
— А сегодня я хочу тебя ещё сильнее, minha beleza, — последовало, наряду с поцелуем на стыке шеи и плеча. — И не в каком-то там пироге дело. У меня и без него крыша давно поехала. Из-за тебя. Ты сама — мой личный афродизиак. Засела в голове. Так глубоко, что больно. Как заноза. Не избавишься. Сдохнуть легче, чем отказаться…
Он и не отказывался. Брал сполна. Не ждал моего разрешения. В ответном признании тоже не нуждался. Позабыл о нежности. Целовал — уже жадно, голодно, ненасытно. Оставляя отметины. На шее, губах, бёдрах. А я и не сопротивлялась. В очередной раз плавилась в его жарких объятиях, поддавалась, проигрывала, позабыла о границах и дозволенности, таяла и растворялась в его умелых ласках. И уже намного позже задумалась о том, насколько сильно меня задели его слова.
Будто клеймом в душе отпечатались…
Не вывести.
Верила ли я ему?
Неважно.
Но верить хотелось намного сильней, нежели вернуться домой. И это… пугало. До чёртиков.
Я что, влюбилась?
Буквально в первого встречного…
После одних суток бурного секса.
Да бред же!
Полнейший…
Но тогда почему тянуло к нему, как магнитом?
Может, подкупало то, что он сдержал своё слово?
И теперь передо мной стоял выбор. Уйти. Или остаться. То, чего хотел сам Габриэль — ясно как день. Он не хотел отпускать.
А я…
Я прервала все свои размышления, заслышав привычно угрюмое и мрачное:
— Гонсало?
Поспешила приоткрыть дверь ванной комнаты, где последние полчаса стойко делала вид, что меня заботила сушка волос после приёма душа.
Неужели дед всё-таки объявился?
Нет, не объявился. Не самолично. Габриэль сидел на кровати и прижимал к уху телефон, к нему обращался. Вернее к абоненту… И даже не совсем к абоненту. В смысле, не к мужику. Ведь вторил ему зычный девичий голос.
На русском!
О-очень знакомом русском!
— Что ты сделал с нашей подругой?! — вопила так громко в трубку Лена, что я на другом конце комнаты услышала. — Мы сейчас приедем с полицией!
Ох ты ж…
Надеюсь, я не ослышалась!
Нет, не по части полиции…
Девочки!
Мои роднулечки!
Красотулечки мои!
Глава 11.2
То, что не одна Лена участвовала в разговоре, я убедилась очень скоро.
— С кем ты разговариваешь? — поинтересовалась я мягко, ступая ближе к Габриэлю.
Слишком уж недовольным он выглядел.
Надо срочно это его поганое настроение искоренить!
— Ни с кем! — выдал он тут же для меня.
Но меня этим не проведёшь. Ещё один девичий голос в трубке зазвучал также громко и отчётливо. Ди! Обе мои подруги совершенно точно находились вместе, знали где я сама, и…
— Отдай мне трубку, по-хорошему, а? — предложила, продолжая приближаться к Габриэлю.
Он вздохнул. Тяжело. Обречённо. Тоскливо. И я даже почти поверила, что всё не так уж и плохо — сделает, как я попросила.
Но потом…
— Нет! — рявкнул.
То ли для Ди. То ли для Лены. То ли для меня. То ли для нас всех сразу. Ни хрена не понятно. По этой части. А вот то, что вызов он вырубил — очень даже сразу понятно стало. Сперва выключил. Потом ещё и телефон швырнул. С психу. Последнее — сомнению тоже не подлежало. Ибо сверлил меня мужчина таким яростным взглядом, что ничего иного и не оставалось.
— Ты уходишь, — вынес вердиктом, поймал за руку, не позволяя дотянуться до выброшенного телефона.
И кто скажет, почему у меня сердце подло сжалось в этот момент?
— Я не хочу, чтобы ты уходила, — произнёс всё так же мрачно, притянул к себе, усадил на колени, замолчал и обнял обеими руками, уткнулся носом мне в макушку, глубоко вдохнул, продолжил намного тише: — Я не могу тебя отпустить. Понимаешь? Не могу. И не хочу. Не после того, что почувствовал рядом с тобой. Вместе с тобой, — снова замолчал, опять глубоко вдохнул, словно не просто дышал, а именно мной. — Не уходи. Остаться. Со мной. Хотя бы до конца своего отпуска, — попросил совсем тихо, практически беззвучно.
Объятия стали практически болезненными. А я невольно вспомнила всё то, о чём размышляла совсем недавно, в ванной.
Разве можно влюбиться в первого встречного? Желать его до такой степени, чтоб с трудом думать о чём-либо ином? Ведь остаться с Габриэлем, в самом деле хотелось. Невзирая ни на что.
С другой стороны:
“Хотя бы до конца своего отпуска” — повторилось в моей голове его голосом.
Почему нет? Потому что потом я буду корить себя? Потому что это неправильно и слишком соблазнительно? Потому что я — не та, кто может беззаботно провести несколько денёчков с горячим мужчиной, после чего с ностальгией вспоминать подобную интрижку? Тысячу раз — да! А всё равно…
