и практически легла грудью на спинку скамейки. — Слушай только меня и свое тело.
Я кивнула и закусила губу, и тут Страм снова шлепнул меня по попе. Совсем не сильно, но эффект неожиданности и прохладный утренний воздух заставили мои ягодицы гореть.
— Тебе больше нельзя уходить куда-то без меня, — начал свою воспитательную речь Страм, а я вся горела изнутри от звука его голоса. — Понятно, Луна? Никуда! Ты будешь отпрашиваться у меня даже в туалет или в ванную.
Я нахмурила брови.
Это как-то странно. Почему мне нельзя ходить в туалет и ванную?
— Перестань анализировать! — Страм снова шлепнул меня уже ощутимее, а затем провел пальцами от моей промежности до попки, намеренно задевая аксессуары и словно проталкивая их ещё глубже.
Я стыдливо застонала и выгнула спину от удовольствия.
— Ты не будешь одеваться пока я тебе этого не разрешу, — ещё один шлепок. — Ни один элемент одежды ты не наденешь и не снимешь без моего разрешения. Ясно?
— Да-а, — застонала я, борясь с пожаром на щеках.
В этот момент Страм сильнее задел мой хвостик и потянул его вверх, и я вскрикнула от приятной тянущей боли.
— Если я тебе не выдал никаких распоряжений, касательно завтрашнего дня, первых часов твоего пробуждения или дальнейшего часа, значит ты просто находишься рядом со мной и ждёшь его.
Боже! Это слишком! Я должна сторожить его как собака и терпеливо ждать каждого слова?!
Но Страм вновь потянул мой хвостик вверх, и я невольно согласилась.
— И последнее: ты переезжаешь ко мне, — ещё один самый ощутимый шлепок и мне казалось я была в миллиметре от того, чтобы прийти к финишу.
— Все поняла?! — строго спросил он, вновь доводя меня до безумия прикосновениями к аксессуарам.
— Да! Господин! — выкрикнула я, в конец обезумев от возбуждения. — Пожалуйста, я больше не могу. Потрогайте меня ещё! Прошу Вас!
— Умничка, — он провел пальцем вдоль моего позвоночника, добавляя ещё больше остроты в свою игру. — Вот таких послушных девочек я люблю. Ты заслужила награду.
Страм потянул меня за цепочку на ошейнике, одновременно второй рукой немного сжал мне шею, и прижал к своему телу. Я инстинктивно схватилась за его запястье, боясь, что мужчина придушит меня или сделает больно, но все движения Александр делал мягко и плавно, ни на секунду не забывая, что под воздействием аксессуаров со мной нужно обращаться ещё нежнее.
Мужчина прошёлся носом по моей скуле к виску и втянул запах волос. От этого совершенно простого действия у меня пронеслись мурашки.
— Моя маленькая послушная девочка, — прошептал он, четко разделяя каждое слово. — Сейчас тебе будет очень хорошо.
Мужчина отпустил цепочку и погладил ладонью мне живот, интригующе спускаясь вниз. Дойдя до аксессуара с розовым камушком, он медленно провел по нему, выбив из моих легких весь кислород.
Я тихо застонала и упёрлась ягодицами в пах мужчины, желая чувствовать оба аксессуара. Пушистый хвостик приятно касался моих бедер, словно тоже лаская меня, как и Страм.
Движения пальцев мужчины стали ощутимее. Теперь он двигал аксессуар во мне круговыми движениями, а затем просунул палец между ним и моим нижними губками и принялся их растирать.
Я застонала в голос и подалась навстречу пальцам Александра. Моя грудь вздымалась от рваного сбитого дыхания. Бедра дрожали от напряжения и возбуждения. Кожа стала невероятно чувствительной. Я ощущала и покалывающую утреннюю прохладу, и прикосновение к спине своих волос, и мягкую шёрстку хвостика, и обжигающее дыхание мужчины на своем виске.
Страм с нажимом растирал мои губки, раскрывал складочки, немного выводил и снова вводил в меня аксессуар, доводя до безумия, пока второй рукой надёжно прижимал меня к себе за горло.
Сейчас я чувствовала такое доверие к нему, что ничего не боялась. Я четко осознавала только одно: Страм обо всем позаботится.
— Моя податливая послушная девочка, — ласково заговорил Александр, касаясь моего виска губами. — Пойдем, надо тебе сменить положение, иначе на твоих коленках останутся синяки.
Я отрицательно замотала головой, и накрыла руку Страма на своей промежности, призывая его не останавливаться. Но мужчина поднял меня прямо так - не меняя положения. Придерживая меня ладонью за промежность, а всей остальной рукой, прижимая меня к себе.
Затем он обошел скамейку и поставил меня на ноги уже возле высокой спинки.
— Господин... Страм, — задыхалась я от желания и из-за прерванных ласк. — Пожалуйста... Я хочу Вас, а не Ваши руки...
— Не торопись, — он забросил мне одну ногу на спинку скамейки, вынуждая меня встать на носочек. — Я хочу сполна насладиться моей послушной девочкой.
Мужчина аккуратно вывел из моего лона аксессуар, и я заскулила от чувства пустоты и неудовлетворённости.
— Нет... Пожалуйста... Верните назад! — взмолилась я, понимая, что не переживу долгие ласки, без этой спасительной пробочки.
— Терпение, маленькая, — довольно улыбнулся он и схватил пальцами основание хвостика. А затем принялся совершать им несколько резких коротких толчков.
— Ты такая горячая малышка, — Страм доводил меня до безумия, и я уже кричала не сдерживаясь. — Такая податливая... Отзывчивая... Я посажу тебя на домашний арест... Будешь моей игрушкой... Ты поняла?
— Да! — выкрикнула я, и тут же ощутила, как мужчина вошёл в мое лоно своей плотью.
Я зажмурилась и заскулила от тянущей боли. Теперь, когда во мне был хвостик, я была совсем узкая и испугалась, что Страм меня травмирует.
— Больно, — тихо выдохнула я. — Но, пожалуйста, не останавливайтесь!
— Не бойся, я буду очень аккуратным, — Страм поддержал меня под бедро, чтобы я ещё выше забросила ногу на спинку. — Расслабься. Я никогда не обижу мою девочку.
Мучительно медленно мужчина максимально раскрыл мои складочки пальцами и осторожно вошёл в меня до предела.
У меня потемнело в глазах. Сейчас Александр казался мне слишком большим. Но страсть переполняла меня, и я уже не могла остановиться.
Мужчина все смелее и агрессивнее входил в меня, растягивал лоно, сжимал мое бедро, другой рукой ласкал мне грудь, а я теряла чувство пространства. Я абсолютно не слышала собственных криков и стонов, но слышала тяжёлое дыхание моего мужчины. Я пьянела от чувства принадлежности Страму, от чувства безопасности и защищённости, и я поймала себя на мысли: хочу, чтобы он наказал меня ещё раз.
— Мой Господин, —
