То есть продать его можно только вместе с владелицей, а потом передать новому хозяину через ребёнка. Звучит чудовищно…
“Не понимаю, зачем я Орлову?.. Разве что инкубатор для наследника?”
Вот и ответ, зачем Орлову так необходим ребёнок от неё. Он успешно занимается золотодобычей и за последний год приобрёл два новых участка! Наверняка, он заплатил Мезецкому огромную сумму и теперь ожидает от этих денег отдачи.
Поэтому пока Зоя не родит ему наследника, которому передаст прииск, он не допустит развода. Мезецкий, которого золотодобыча, доставшаяся от отца, не очень заботит, заключил выгодную для себя сделку. И теперь заинтересован в том, чтобы дочь отыграла свою роль до конца и ему не пришлось возвращать Орлову деньги. Потому он и не вмешивается в происходящее, наоборот, вынуждает её вернуться к мужу-тирану.
Получается, для Зои единственный путь для на свободу – это родить и оставить мужу золотого младенца… Жестоко…
Эти мысли непрестанно крутятся в голове, пока я собираюсь на празднование юбилея фирмы моего бывшего клиента.
Иду туда без особого энтузиазма. Среди приглашённых будут многие его деловые партнёры, в том числе и зарубежные. Возможно, каждый из них будет искать новые выгодные знакомства для будущего сотрудничества. Однако я вряд проведу время с пользой для своей работы. Вряд ли кому-то придёт в голову на празднике интересоваться семейным адвокатом.
Как обычно, меня сопровождает Алёна. Она рассчитывает привлечь внимание к своему фонду и найти новых спонсоров. У неё разработаны планы по расширению, но всё упирается в финансирование. А люди почему-то с большей готовностью помогают приютам для бездомных животных, чем фонду помощи женщинам, попавшим в тяжёлую жизненную ситуацию.
По жуткой статистике, более половины убитых женщин погибают из-за домашнего насилия. Зачастую полиция и окружающие предпочитают не вмешиваться, оставляя жертв один на один со своими мучителями. Реальную помощь, поддержку и защиту эти несчастные могут получить только в организациях, подобных фонду Алёны. Их спонсорская поддержка – очень благородное дело и в самом прямом смысле спасение человеческих жизней.
Когда гости разбредаются по огромному залу и кучкуются по интересам, спутница оставляет меня одного и пускается окучивать толстосумов, а затем выходит к микрофону на сцену. Алёна – мастер своего дела. Она умеет находить нужные слова и быть убедительной. После таких вечеров её фонд обычно получает щедрые пожертвования.
Я от скуки рассматриваю гостей. Некоторые из них мне известны, я киваю им в знак приветствия. Кто-то подходит поздороваться, и мы перебрасывается парой фраз.
Адвокат – не психолог, но должен уметь читать людей по их поведению, жестам, мимике. И я пытаюсь оттачивать свои навыки при любом удобном случае, например, как сейчас – наблюдая за гостями.
Взгляд останавливается на стройной блондинке. Меньше всего ожидал увидеть её здесь.
Зоя Мезецкая стоит рядом с яркой женщиной средних лет и несколькими иностранцами, предположительно из Китая. Лицо женщины мне знакомо – наверняка встречались раньше на подобных вечерах, однако фамилию вспомнить не могу. Она производит впечатление бизнес-вумен, крепко стоящей на ногах, которая привыкла всё держать в своих руках, как наша Шольц или Алёна. Уважаю таких женщин, но с ними порой бывает очень непросто.
Что тут делает Мезецкая? Как-то не вписывается она в эту компанию. Первая мысль: решила вернуться к мужу и сопровождает его. Но следом понимаю, что не сходится: её вечернее платье выглядит слишком блекло, не по статусу для жены известного бизнесмена. Кроме того, на ней отсутствуют украшения – непременный элемент женского дресс-кода на таких мероприятиях. Значит, она ехала сюда не из дома. Да и Орлова я здесь сегодня не видел.
Любопытство не даёт покоя. Делаю несколько шагов в сторону Зои, чтобы получше рассмотреть. Она беседует с китайцами… на китайском. Это открытие меня поражает. Китайский язык мне кажется сверхсложным, почти ракетной наукой, и я преклоняюсь перед людьми, способными им овладеть. А она, судя по всему, говорит на нём свободно.
Спустя короткое время к ним присоединяется немолодая пара, и Зоя переходит с ними на блестящий английский, периодически комментируя что-то на китайском. Английский я знаю хорошо и могу по достоинству оценить её высокий уровень и отличное произношение.
Она тут в качестве переводчицы? Не скажу, что воспринимаю её как красивую, но глупую куклу. Однако я откровенно потрясён, не ожидал от неё такой образованности.
Возвращается Алёна, удивлённо выгибает бровь, заметив Мезецкую, но не комментирует, а подхватывает меня за руку и тянет через зал знакомить сначала со своим однокурсником, а затем с предпринимателем из соседней страны, который заинтересовался её фондом.
Весь вечер я зачем-то налегаю на алкоголь. И время от времени ловлю себя на том, что высматриваю среди гостей Мезецкую. К концу мероприятия обнаруживаю, что она не менее свободно говорит ещё и на немецком. Сколько же языков знает эта женщина-загадка? Моему восхищению и удивлению нет предела. А ведь я думал, что умею разбираться в людях…
Кажется, на время я даже забываю, что она – дочь своего отца. Воспринимаю её как талантливую переводчицу и до умопомрачения красивую девушку.
Зоя одета предельно просто. Возможно, платье из секонд-хенда. Но сидит на ней идеально. Да на её фигуре всё будет так сидеть! Тонкая кость, хрупкий стан, утончённые аристократические черты лица, хоть и бледновата. Она выглядит принцессой – не меньше. Настоящая княжна, не чета своим старшим сёстрам.
Не могу отвести взгляд. Она не броская, но завораживающе привлекательная. И я, нарушая все мыслимые гласные и негласные принципы, почему-то позволяю себе взглянуть на неё не как на клиентку, а как на женщину.
Фасон платья не предусматривает наличие бюстгальтера. Кажется, я вижу очертания её сосков. Фантазия тут же подбрасывает картинки того, что скрывается за мягкой тканью.
Хочу снять с неё эту тряпку, хочу разглядывать её грудь, ласкать, крутить пальцами крохотные горошины, попробовать их на вкус…
Хочу услышать, как она при этом будет стонать. Хочу поставить её раком и трахать, доводя до экстаза, а потом кончить на упругую белоснежную попку…
Мысли шокируют своей неуместностью. Нет сомнений, во мне просто бесчинствует алкоголь, которого я прилично выпил за вечер.
Она – дочь убийцы моей матери. Расчётливой твари, для которой человеческая жизнь – ничто. А яблоко от яблони, как известно, недалеко падает. Внешность обманчива. Она лишь до поры скрывает внутреннюю гниль Мезецких.
Зоя – чужая жена. Даже не так. Она – жена человека, встать на пути которого смертельно опасно. И речи быть не может, чтобы прикоснуться к ней, пока она принадлежит ему, и остаться в живых. А он её от себя не отпустит. Даже сейчас, я уверен, пристально следит за ней на расстоянии.
– Здравствуй, Зоя, – рискую подойти, когда женщина, которую она сопровождает, отлучается с одним из гостей и оставляет переводчицу одну.
Она вздрагивает, увидев меня.
– Здравствуйте… – говорит немного растерянно.
– Поговорим?
Я не в форме, мозг соображает слабо. В голове шумит, в глазах мелькают неприличные картинки с Мезецкой в главной роли. Но мне срочно нужно прояснить несколько вопросов.
– Извините, я на работе. У меня испытательный срок. Боюсь, что хозяйка будет недовольна… А мне очень нужна эта работа, – торопливо выпаливает и отходит.
С нашего последнего разговора прошло больше недели. Завтра я встречаюсь с Орловым. Моё предположение о психушке и опеке вполне может оказаться верным. Разговор будет как проход по минному полю. Мне предстоит аккуратно отказать ему. Это огромный риск, учитывая его возможности и уже прозвучавшие угрозы. Но подыгрывать я не стану ни при каких условиях. Впрочем, он и без меня вполне может реализовать свои чёрные планы.
Понимает ли Зоя, насколько близка к краю пропасти и насколько призрачны перспективы избежать падения?
