Несмотря на то, что место для разговоров по душам было не подходящее, Игорь очень хотел узнать причину, по которой Марфа развела такой кипишь на ровном месте.
— Не беспокойся, если не залетишь — я на тебе женюсь.
Нельзя было сказать, что он горел желанием отцом становиться в ближайшее время, но дрожи в коленках такая перспектива не вызывала, как и любого другого вида отторжения. Особенно если представить себе пацана мелкого и активного…
Марфа прервала поток размышлений Игоря резкими словами:
— Я по — твоему как и большинство тех баб бестолковых, с промытыми мозгами, кульминацией всей своей жизни представляю мужа и стайку детишек? Хрен тебе!
— Что? — Игоря буквально смыло волной негодования. — Ты думаешь, что все телки, что семью хотят безмозглые?
Вот уж открытие.
— Я считаю, что безмозглые все те, кто кроме брака никаких целей в жизни не имеют или предают их ради идеи создания семьи. Все самое интересное и захватывающее в жизни девушек происходит до того, как они замуж выходят. Дальше жизни не видят. Ты мне хоть одну, из тех кто дома сидит безвылазно, покажи, такую чтоб глаза горели и мечты имелись. Нет таких, Игорь. Я такой скучной становиться не хочу.
Парень моргнул.
— Тебя послушать, в рабство бедные попадаете, — он, конечно, знал, что Марфа была «не как все», но не до такой же степени.
— Для мужчин явно плюсов побольше. Жениться можно не по любви даже, а ради удобства. Вам готовят вкусную еду, подают её красиво. Вещи по дому собирают, стирают, гладят и аккуратненько в шкаф убирают. Секс регулярный. Наследников рожают. А — а-а, ну и жилетка бесплатная для выплеска переживаний. Слушать, поддерживать, переживать будут безоговорочно. А женщина что получает? Отказ от своих мечтаний и целей. Ежедневная рутина. А кому «очень» повезет ещё и на работу бегать. Заебись. Я это всё проходила, Стравинский. Не присунь Антоша этой шлюхе, я бы через год два продала свою студию или закрыла, чтобы у любимого мужа времечко ценное не отбирать, вдруг отвлекусь и не до жалею. Прав не остается, только обязанности.
По мере того, как пыл у Марфы разрастался, челюсть Игоря падала всё ниже и ниже, а глаза расширялись от удивления.
— Не смотри так на меня, — рявкнула Марфа. — Бесишь.
Игорь покачал головой, дескать, ушам своим не верю.
— Я похоже неплохо голой приложил тебя о стену. Может всё таки к врачу? — он протянул руку в её сторону, но Марфа шарахнулась от неё в сторону.
Девушка была слишком недовольна собой. Ей казалось, что такой жалкой она не выглянула даже в тот момент, когда об измене Антона узнала.
«Позорище!» — внутренне недовольство собой высказала.
Дверь в комнату резко распахнулась.
Марфа вздрогнула, совершенно забыв о том, что не заперта та была.
Пару секунд Алекс прожигал собравшихся взглядом, после чего овладел собой.
— Хотел бы сказать, малыш, что ты хорошо выглядишь. Но нет, — обратился к Марфе. — Врать не буду. Ужасно. Надеюсь — тебе было хорошо и твой потасканный вид хотя бы приятными эмоциями будет оправдан, — после переключил внимание на Игоря. — Стравинский, думаю тебе будет полезно пообщаться с начальником охраны заведения. Заодно и узнаем, за эксклюзивный ли я материал выложил крупную сумму, или ещё экземпляры имеются, — мужчина взглядом указал на висящую в углу камеру, давая понять о чем речь ведет. После снова переключился на свою подчиненную. — Звук не пишет, но картинки будет достаточно, чтобы нам с тобой, Фушоночек мой, планы по поводу помолвки испортить.
Глава 41
Марфа посмотрела на себя в зеркало и вздохнула.
— Выгляжу как дешёвая портовая…
Алекс не дал ей договорить, поднял руку вверх и сжал ладонь в кулак, дескать, прикрой ротик.
— Никогда они так не выглядели. Не наговаривай, — приподняв двумя пальцами подбородок Марфы, он поправил её челку под кабаре — повязкой. — Моя завораживающая девочка, от тебя магнетизмом веет. Бархат, кристаллы, я тебя удивлю, но шлюшки иначе выглядят. Хотя и нравятся мне порой.
Лосано подмигнул Марфе.
Его прекрасное расположение духа не слишком то много уверенности Марфе придавало.
Надо ли говорить о причинах её плохого настроения? Толпа каких — то долбанных мужиков стала свидетелями их с Игорем близости. Пусть даже через экран… Мало заманчивая ситуация вышла. На этом фоне даже мысли о глубокой ссадине не приносили такого беспокойства.
«А если всё таки запись осталась?» — раздражающая душу мысль снова мелькнула в голове.
О — о — о. Она не отпускала Марфу уже второй день. Репутационные потери обещали быть колоссальными, если приватная запись всплывет.
Алекс хлопнул в ладоши и громко произнес:
— Не думай об этом. Я тебя уверяю, они не рискнут. Это с тобой я такой милый, остальные знают, что я ни разу ни душка. Прихлопну любого, кто помешает мне достичь поставленных целей.
Марфа, стоящая напротив, с каким — то несвойственным ей трепетом, разглядывала лицо друга, вмиг ставшее серьезным и даже нахмуренным. Она была благодарна ему за поддержку. Внутренний мандраж, несмотря на все усилия, присутствовал.
Вчера он замотал её в свой пиджак и вывел из клуба через вход для персонала. Видя как её было плохо он придержал свои шуточки, зато наутро обрушил на подчиненную весь скопившийся арсенал ироничных шуточек. Начиная от того, что он «и сам умеет пожестче, и попроси его Марфа, показал бы как безопасно БДСМ — экспериментами заниматься» до того, что «одним выстрелом она сразу двум мужикам изменила».
— Может быть нам повременить? — с надеждой спросила Марфа.
— Ага, как же. Мечтай, Фушик. Я и так долго ждал пока от тебя отвалится отросток — переросток.
О любви Лосано к Антону можно было оды слагать, как только он не проходился по нему за последнее время.
Алекса люто злило нежелание Антона разводиться с Марфой. Парень подключил все связи имеющиеся у его семьи, чтобы затянуть процесс, чем портил планы звезды мира моды.
Рука Марфы непроизвольно снова ко лбу потянулась. Лосано её перехватил, обхватив пальцами тонкое запястье.
— Не трогай. Никого не заметно. Расслабься. Вспомни чему те правила, которым я учил тебя.
— Похоть правит миром? — Метель слабо улыбнулась.
Ей хотелось поморщиться. Обезболивающее, которым был обколот её лоб прекращало действовать.
— Нет, Марфа Михайловна, — произнес с жутко смешным акцентом. — Другое. Ты сама создаешь свой стиль. Мнение окружающих зависит от того, как ты себя преподносишь. Если будешь «никакой», — Алекс выразительно произнес последнее слово. — То тебя не запомнят или более того, сами создадут твой образ. Придадут ему нужные им очертания — серая мышка или дрожащая лань, — он говорил не скрывая своего отношения к подобным экземплярам. — В мире моды, моя дорогая, слабым не место. Разве ты слабая?
Вздохнув, Марфа расплавила плечи и вздернула подбородок, чем вызвала улыбку на губах Лосано.
— Вот и умница. О твой стандартный покер — фейс любые сплетни разобьются с легкостью.
Участвовать в шоу с многомиллионной аудиторией Марфе приходилось впервые. Лосано же чувствовал себя как рыба в воде. Легко и непринужденно болтал с гримерами, дал советы команде о том, как лучше выставить свет и переставил операторов так, чтобы съемка велась исключительно с его рабочего ракурса.
О, это был исключительный пунктик. Ни в одном журнале, ни в одной, даже захудалой статье, нельзя было найти ни единой его фотографии снятой с левой стороны.
Марфе ничего не оставалось, кроме как подстроиться под его неторопливый и расслабленный шаг. Алекс словно бы давал людям эстетически насладиться своим присутствием. Врожденный талант или годами отточенное мастерство, но Алекс приковывал к себе взгляды. Марфа знала, что так происходит всегда и везде.
Если он вальяжно развалится в кресле, закинув ногу на ногу, то рядом сидящим мужчинам и доли внимания не досталось, даже если бы они свой торс оголили. Его абсолютная уверенность в себе перебивала любые выдающиеся внешние данные.
