ему, что мы любим друг друга.
Габи побелела.
— Ты ему так сказал?
— Ну, может, не совсем так, но Марк всегда тут же делает какие-то свои выводы.
— Я не собираюсь выходить за тебя замуж. — Габи попыталась превратить все в шутку. — Перестань меня дразнить.
— Думаешь, я дразню? — Он подмигнул ей и как-то странно рассмеялся. — Я… прости, Габи. Что-то я не то говорю. В последнее время я иногда несу бог знает что. Сам не знаю почему. Прости меня. У тебя усталый вид, пойдем-ка поужинаем сегодня вечером.
Она хотела отказаться, но потом передумала. Не надо принимать всерьез его выходки. Кроме дружеского расположения, она ничего больше к нему не испытывает, он отлично это знает, но ведет себя ужасно. Как бы то ни было, лучше уж ходить с ним по ресторанам, иначе он будет постоянно осаждать ее дом. Терпение отца на исходе, он жалуется, что в последнее время не имеет ни минуты покоя. И сама она тоже. Пора положить этому конец. Ей было жаль Джо, он выглядел все хуже и хуже. Усталый, бледный, похудевший. Однако жалость ему не поможет и ничего не изменит, и она не должна из жалости позволять ему управлять ее жизнью. Надо что-то придумать, чтобы он без особых переживаний покинул ее.
— Пойдем. Жду тебя в шесть, — сказала Габи. — А сейчас не отправиться ли тебе в собственный офис и не дать ли мне возможность поработать? — твердо добавила она.
Джо колебался.
— Ладно, пойду погляжу, как работают аудиторы, — с неохотой сказал он и усмехнулся, устремив куда-то вдаль хмурый взгляд. — Погляжу, глубоко ли копают мне могилу.
— О чем ты говоришь?
— Ни о чем, — пробормотал он. — Все же я не зря сюда зашел — заполучил тебя.
Он повернулся и пошел к двери, оставив ее в некотором изумлении. Она не понимала, что с ним происходит, и была встревожена, к тому же нервничала, представляя себе его реакцию, когда она сегодня попросит его прекратить их встречи.
Глава 8
— Знаешь, Эд, я точно приросла к этому автомобилю, — сказала Габи новому фотографу Эду Редди, который делал последние полагавшиеся по контракту снимки для «Мотокрафт инк». Все рекламные ролики были уже отсняты.
Она красиво изогнулась на капоте бело-голубого «Шевроле-56», ослепительно улыбаясь в объектив Эду. Золотистые волосы каскадом спадали на крыло, черно-белые бикини придавали ей вполне экзотический вид.
— Мило, мило. Высший класс! Еще одну улыбку! Взгляд на меня. Облизни губы. Так, так… — Эд заходил то с одной, то с другой стороны, наклонялся, приседал, отщелкивая один снимок за другим.
— О'кей, ставим точку! — сказал он наконец, победно улыбаясь.
— Слава тебе, Господи! — вздохнула Габи. — Мне уже начало казаться, что я тоже стала частью этой шикарной машины. А кстати, чья она?
— Моя.
Этот глубокий, басистый голос нельзя было спутать ни с чьим другим! Габи порывисто села, и, как она ни старалась сдержаться, сердце бешено заколотилось у нее в груди. Марк вышел из-за ярких ламп, зажав в пальцах дымящуюся сигарету. Со времени праздничных каникул в Хамптоне Габи ни разу с ним не сталкивалась, и от одного только его вида кровь горячо запульсировала в ее жилах, ярко прилила к щекам. Загорелый, волосы красиво подстрижены. В синем костюме, который, наверное, стоит целое состояние, и в белой рубашке, подчеркивавшей его роскошный загар, в галстуке с разноцветной полоской. Он выглядел просто потрясающе. Лучше бы он облысел и растолстел, тогда бы она забыла его прежнего и только бы удивлялась, что она когда-то в нем нашла.
— Приятная машинка, — похвалил Эд. — Меняю на мой мотоцикл.
— Сожалею, но сделка не получится, — усмехнулся Марк. — Семейная реликвия.
— Пойду выпью кофе. Вам принести?
Марк с улыбкой покачал головой, но глаза у него были холодные и жесткие. Он смотрел на Габи.
— А тебе, Габи? — спросил Эд.
— Да, пожалуйста. Черный, без сливок. Спасибо, — с трудом выговорила она.
— С удовольствием принесу. Вернусь тут же.
Эд вышел из студии и захлопнул за собой дверь, оставив Габи наедине с Марком. На нее стал накатывать страх. Судя по его мрачному взгляду, он жаждал крови. Габи постаралась подавить страх и виду не показать. Если бы он только выслушал, она доверилась бы ему, рассказала бы, как она тревожится о Джо.
Марк подошел ближе, положил руку на крыло, рядом с ее ногой.
— Габи, а ты не помнишь эту машину? — спросил он, не глядя на нее.
— Я могла бы помнить?
— Она стояла в гараже. Я тебя на ней никогда не катал, просто не пришлось, никогда не было времени. Но ты видела ее. Тогда она была красная. Сплошь красная.
Она ее помнила, конечно, но не хотела, чтобы он знал об этом. Она начала скользить вниз с машины, Марк протянул руку и, небрежным движением ухватив ее за бедро, удержал на месте.
— Прекрати, — дрогнувшим голосом сказала Габи.
Он отнял руку, но ей не понравился его взгляд. Она не понимала, почему в его глазах такая злость и презрение.
— Перестань притворяться недотрогой, милочка. И оставь свои надежды.
Она смерила его сердитым взглядом.
— Я знала, что ты явился сюда не для того, чтобы ласково погладить меня по спинке, так что можешь не стесняться в выражениях. Это Джо наговорил тебе что-то про меня?
Марк настороженно поднял голову.
— А зачем бы еще мне приходить сюда? — спросил он. — Дело в том, что в последнее время Джо ведет себя очень странно. Я беспокоюсь о нем. Догадываюсь, что его проблемы каким-то образом связаны с тобой, потому я и пришел сюда — чтобы откровенно с тобой поговорить. Если тебе хочется работать у нас, прекрати с ним встречаться.
— Неужели ты думаешь, что я ничего не замечаю, не вижу, что с Джо творится что-то неладное? Выглядит он неважно и иногда даже действует неразумно. Но моей вины в этом нет. Никакого вреда я ему не причиняю.
Это верно, выглядел Джо неважно, но что тут Габи может поделать? Джо жил в каком-то фантастическом мире, и большинство его фантазий было связано с ней. О Марке он не склонен был вести с ней разговоры. Он строил всякие планы по поводу собственной работы и всеми возможными
