Когда они с Винсом вышли на подъездную дорожку, от напряжения между Сэмом и ее братом у Отэм стало покалывать голую шею, а «хвост» показался слишком тугим.
- Веди себя хорошо, - шепнула она Винсу. Останавилась перед Сэмом и посмотрела тому в лицо. Свет от дома заливал ему лоб, чуть искривленный нос и верхнюю губу. - Не знала, что ты в городе.
- Я в городе.
Что ж, она заметила.
- Не знала, что ты собираешься прийти.
- Я и не собирался, но вдруг решил. Полчаса назад. – Он чуть вздернул подбородок. – Винс.
- Сэм.
- Мне нужно поговорить с тобой минуту, - сказал Сэм, глядя в упор на Винса.
- Со мной?
- Нет, с твоим братом.
Этого Отэм и боялась. Она схватила Винса за руку:
- Не бей его.
Винс отцепил ее пальцы от своей куртки:
- Я не ударю его первым.
Сэм усмехнулся.
- У тебя не будет шанса ударить меня вторым, водолаз. – Он прошел мимо Отэм и Винса к краю дорожки и остановился в чернильно-черной тени старого дуба.
Винс тоже засмеялся, но в его смехе не было веселья. Его учили убивать, но Отэм видела, как Сэм вырубает людей. Людей, больших по размерам, чем Винс.
- Обещаешь?
Он направился по дорожке, и его «нет» последовало за ним.
- Что значит «водолаз»?
Отэм взглянула на сияющую светлую макушку сына. Скорей всего, нужно отвести его в дом, но она не думала, что парни начнут драться на глазах у Коннера. Хоть они и ненавидели друг друга, Коннера они любили больше. По крайней мере, Отэм надеялась на это.
- Думаю, это значит «морской котик».
- О. Папочка собирается побить дядю Винса?
- Конечно, нет. – По крайней мере, Отэм надеялась на это. – Они просто шутили.
- О чем они говорят?
Она напряглась, чтобы услышать, о чем говорят Сэм с Винсам, даже чуть наклонилась вперед, но до нее долетал только низкий рокот голосов.
- Мужские дела.
- Что такое мужские дела?
Будто бы она знает.
- Машины.
- У дяди Винса нет машины. У него мотоцикл и пикап. Но его пикап не такой большой, как у папы.
Из того, что Отэм могла видеть, казалось, будто руки Сэма все еще лежат на его бедрах, а руки Винса все еще скрещены на груди.
И снова она услышала, как Сэм усмехнулся, а затем вышел из тени и прошел по дорожке к Отэм.
- У тебя есть «Риз» в корзинке? – спросил он Коннера.
- Десять или двадцать штук!
- Отлично. Можешь дать своему старику-отцу штучку?
- У меня много сладостей. Заходи и увидишь.
Сэм оглянулся на Отэм:
- Не возражаешь?
Будто это имело значение. Она покачала головой, глядя, как из тени к ней направляется Винс.
- Обними дядю на прощание, - сказала Отэм сыну.
- Хорошо. – Уже набивший рот сладостями Коннер побежал к Винсу и обнял его за талию: - Пока, дядя Винс.
- До скорого, Наггет. Дай пять.
Коннер поднял сжатый кулак и тут же отдернул его.
- Слишком медленно, Джо. – И побежал обратно к Сэму, взял его за руку и потянул вверх по ступенькам.
Отэм подождала, пока они не исчезли в доме, прежде чем спросить:
- Что это было?
- Мы пришли к пониманию.
- К какому пониманию? Что он сказал?
Винс перекинул ногу через «Харлей» и выпрямил байк.
- Выкинь из головы.
- Винс! К какому пониманию?
Винс вздохнул:
- Он сказал, что собирается чаще бывать здесь, так что мне лучше привыкнуть к его виду.
- И?
- Ничего.
Мотоцикл низко заурчал, наполнив ночь двойным выхлопом и положив конец беседе. Винс задним ходом вывел мотоцикл с дорожки и уехал, оставив Отэм смотреть ему вслед.
Там было что-то большее, чем просто «ничего». Отэм знала Винса слишком хорошо, чтобы поверить.
Она выдохнула и пошла вверх по ступенькам к входной двери, украшенной дружелюбным призраком.
За последние три часа она устала от выпрашивания сладостей и надеялась, что Сэм не планирует остаться надолго. На утро у нее была назначена встреча с двумя будущими невестами, так что нужно быть в форме.
Открыв дверь, Отэм поднялась по ступенькам, пока Коннер рассказывал свою последнюю «тук-тук» шутку. Сэм смеялся, будто эта шутка была верхом остроумия.
Хотя она таковой не была.
Коннер сидел рядом с отцом на светло-зеленом диване, его куртка валялась на столе. Две светлые головы склонились друг к другу, пока отец и сын рылись в корзинке со сладостями, стоявшей между ними. Большой номер шестнадцать на маленьком свитере Коннера принадлежал не только Сэму: очевидно, этот номер носил также кто-то по имени Бобби Кларк.
«У Бобби мощный щелчок, - сообщил Коннер Отэм несколько недель назад. – Но у папы мощнее. Он три раза становился игроком с самым сильным щелчком».
- Отличный синяк, - похвалил Сэм фингал Коннера.
- Он прям как у тебя. В прошлом сезоне.
- Но шрама на щеке у меня нет.
- Знаю. Но, наверное, будет.
Отэм сбросила куртку и прошла в столовую.
- Не объешьтесь этими конфетами.
Коннер притворился, что не слышит ее.
- Можешь взять «Кит кат», пап.
- Мне нравится «Дотс». Обычно я приклеивал конфеты разных цветов к зубам и гонялся за Эллой.
- Кто это Элла?
- Моя сестра. Я рассказывал тебе о ней.
- А, да. Она умерла.
Отэм повесила куртку на кресло и вернулась в гостиную. Она привыкла к мужчине в доме. Винс был здесь почти все время, но Сэм принес с собой иную энергетику. Та не была агрессивной или оборонительной, как в прошлом, но и уютной не была. Ее было слишком много.
Слишком много притягивавшего тестостерона, который исходил от расположившегося на диване мужчины и наполнял комнату.
- Тебе лучше отдать эти «Дотс» мне, чтобы у тебя зубы не сгнили, - сказал Сэм, роясь в корзине. – И может, эти «M&M’s» тоже. Там должны быть зеленые, а я знаю, как сильно ты ненавидишь все, что напоминает овощи.
Последнее, в чем нуждался Сэм Леклер, были зеленые «M&M’s».
- Можешь забрать все.
Взглянув на Отэм, Сэм снова посмотрел в корзину.
- Спасибо, но я… - он резко вздернул голову и уставился на Отэм так, будто она внезапно превратилась в пришельца. Его брови взлетели на лоб, а голубые глаза сузились.
В злого пришельца
Отэм оглянулась, ничего не увидела и снова повернулась к Сэму:
- Что?
Он указал на ее белый свитер:
- Какого черта на тебе надето?
- Хоккейный свитер. – Она опустила глаза и ткнула пальцем в пингвина спереди. – В этом году хоккей – наша тема на Хэллоуин.
- Это «Питтсбург». - Его голос был тихим. Убийственным.
- Мне он нравится. У пингвина на лапах маленькие коньки. – Отэм посмотрела на Сэма. – Он симпатичный.
