Ознакомительная версия.
— Пап! — Жанна участливо заглянула отцу в глаза. — А может, тебе и не уходить? Ну и живи с нами! Куда ты уходишь? Зачем?
— Да, — вступила в разговор Инесса. — Как жили, так и будем жить. — Она уже не плакала, только руки дрожали от волнения и нос распух и покраснел.
— Что-то не получается как жили… Как-то нечестно…
— Что нечестно? Раньше было честно? Все девятнадцать лет? А теперь нечестно? — Инесса опять начала заводиться.
— Раньше все несерьезно было… — Он прекрасно понял, что жена намекает на его гулянки на стороне. — Так… отдых, развлечение. А сейчас — другое.
— Нет, пап! Ты объясни, — продолжала допытываться Жанна, — уйдешь ты на квартиру, и что?
— Буду с ней встречаться! Когда у нее, когда у меня… ну… в комнате этой. Может, приручу ее. В смысле, привыкнет она ко мне, захочет со мной старость разделить…
— Пап! Что-то я тебя не узнаю. Ты же всегда веселый, заводной, всегда вокруг тебя движение, кураж… И вдруг — старость! Вдруг какая-то тоска в голосе. Почему так?
— Да потому, что неправ я, наверное, что оставляю вас… Что мать обижаю. Не заслужили вы никакой обиды, никакой боли. Но и себя насиловать не могу. Не знаю, что произошло… Только все мысли мои о ней, все устремления мои с ней связаны… Никогда ничего подобного в жизни не было. — Он помолчал. Набрался смелости посмотреть жене в глаза. В них плескалось такое горе, такое отчаяние, что он тяжело вздохнул и продолжил: — И с вами оставаться не могу. Понимаю, что каждую минуту буду вас обманывать, потому что каждую минуту мечтаю о другой. Я не хочу вас ни обманывать, ни обижать! — Затем разлил оставшееся вино по рюмкам: — Давайте найдем в себе силы остаться близкими друзьями… Давайте справимся вместе с этой непростой ситуацией.
Жанна подняла глаза на мать и каким-то интуитивным чутьем поняла: сейчас случится беда. Инесса побледнела, глаза ее лихорадочно заблестели, руки шарили по столу в поисках… ножа. На несколько секунд Жанна опередила мать, накрыв ее нервную руку, зажавшую нож.
Истерика у Инессы была настоящей, долгой, выматывающей. Кончилось тем, что отец отнес бьющуюся в рыданиях жену в ванну, включил холодную воду и окатил с головы до ног. В одежде, в тапочках. Она задохнулась холодным потоком, замолчала. Дала себя раздеть, вытереть, переодеть в сухое. Жанна с отцом уложили ее в постель, дали горячего сладкого чая.
— Пап, — попросила Жанна, — может, останешься еще сегодня?
— Конечно, — он на удивление легко согласился, — правда, это ничего не меняет.
Он остался. Потом еще на два дня, и еще на неделю. Но это действительно ничего не изменило.
С уходом отца денег стало не хватать катастрофически. Жанна работала все время, но платили ей немного. А потом — эти вечные переходы с одного места работы на другое никак не способствовали росту зарплаты. Отец материально почти не помогал. Теперь у него появилось несколько новых статей расходов: аренда комнаты, помощь Оксане плюс свои собственные нужды. Пару раз в месяц он привозил Инессе и Жанне сумки с продуктами. Но такого участия им не хватало. Никаких денег ни Инесса, ни дочь у него не просили. Понимали, что нет. И выглядел отец теперь каким-то озабоченным, усталым. Никакого былого блеска не осталось. Как он живет в новых условиях, Жанна толком не знала. Инесса тем более. Он выбирал моменты, когда только дочь была дома. Тогда заходил с продуктами.
— Пап! Ну ты как?
— Нормально! Работаю. Живу.
— А с этой… ну, с Оксаной? Как у вас?
И тут отец начинал рассказывать, какая она замечательная, какая умная… И что Оксана сказала, и что сделала. И какой свитер она ему подарила, и на какую новую стрижку он благодаря ей решился…
Отец в такие моменты и вправду выглядел неплохо. Когда он говорил об Оксане, то будто бы молодел даже. Слова лились из него как из рога изобилия… И глаза начинали лучиться. Но истинного счастья в них не было.
— Пап! А тебя устраивает твоя жизнь?
На этом вопросе отец, как правило, сникал. Но поскольку Жанна была настойчива и повторяла свой вопрос неоднократно, то однажды он ответил честно:
— Понимаешь, дочка, как бы я ни ответил, я причиню тебе боль. Скажу, что счастлив, — ты огорчишься, наверное, из-за того, что я счастлив не с мамой, а с другой женщиной. Если скажу, что меня не устраивает такая жизнь, то опять ты расстроишься и сочтешь меня неумным. Ради чего стоило ломать копья, если все зря?! Так или нет?!
— Пожалуй, что так, — согласилась дочь и, немного помолчав, переосмысливая услышанное, продолжила: — Пап! Ну а если совсем честно, без условностей, без оговорок… Скажи, ты рад такому повороту своей судьбы? И не думай, что сделаешь мне больно. Скажи как есть.
Разговор происходил в дверях. Отец заглянул буквально на минутку, просто занес продукты, куртку свою осеннюю забрал… Стоял в дверях и мучительно подыскивал слова. Создавалось впечатление, что он сам себе хочет ответить… Что он не дочери своей сейчас душу открывает, а самому себе признается в чем-то поистине важном.
— Если честно: я ни о чем не жалею. Считаю, что поступил правильно. Понимаешь, случилось что-то необыкновенное: не флирт, не роман… Любовь. Да, немного странная… Я до сих пор не знаю сам, взаимная ли…
— Как это? — удивилась дочь.
Разговор, похоже, затягивался, а они стояли на пороге и говорили о таком важном, что прервать его перемещением казалось невозможным.
— Я никогда не спрашивал, любит ли она меня. Сама она никогда не признавалась. Но, знаешь, Оксана ко мне так относится, что я ни о чем большем и не мечтаю!
— Что, лучше, чем мама?
— Мама? Нет… Не знаю… Не сравнивал. Надо же, никогда не задумывался… Мама прекрасно ко мне относится. Относилась… — поправился он, — но дело, видимо, в том, что мне нужна отдача именно от Оксаны. Поэтому я и ценю ее отношение. И сам готов все сделать для нее. Даже не ожидал от себя подобных порывов.
— Пап! А почему вы не живете вместе? Никак я не пойму этого!
— Да не хочет она! Говорит, что все ее устраивает. Замуж ей выходить почему-то неинтересно. А жить под одной крышей с мужчиной означает признать в нем мужа. И так по кругу.
— А почему она замуж за тебя не хочет? — Жанне стало даже как-то обидно за отца. — Ты спрашивал?
— Спрашивать-то спрашивал. Только ответа не получил. «Не хочу, и все!» Я думаю, не любит она меня, потому и не хочет.
— Пап! Ну как же ты живешь с осознанием того, что тебя не любят?! Это же ужасно!
— А что мне делать? Я-то люблю! Куда я свою любовь дену? Отдаю ей себя всего…
— А нужно ли ей это? — с сомнением спросила Жанна.
— Ну, раз до сих пор не бросает меня, значит нужен! Это-то и греет.
— А вдруг… вдруг у нее еще кто-то есть? Ты извини, конечно, что я так наотмашь! Ну просто непонятно как-то…
Ознакомительная версия.
