— Совершенно верно, сеньора, — вежливо ответила Тони. — Как вы себя чувствуете?
— Превосходно, сеньорита, — коротко ответила Лаура.
— Может быть, вы присядете? — и Тони указала на скамейку.
— Нет. Я не испытываю желания, сеньорита сидеть с вами, — грубо ответила Лаура. Тони облизнула губы.
— Зачем же вы пришли сюда и попросили Луизу показать вам, где я нахожусь, сеньора?
— Совсем не в силу тех причин, о которых вы, может быть, думаете. Тони вздохнула:
— Каких причин?
Лаура пожала плечами. Она была в темно-синем платье, и Тони подумала, что она никогда еще не казалась такой красивой и аристократичной.
— Когда я приехала, я думала, что мне удастся поговорить с вами наедине. А когда я узнала, что дома нет ни графини, ни Франчески, вы не можете себе представить, как я была рада. Не потому, что я не хочу видеть графиню, которую считаю своим близким другом, или Франческу, хотя последнее время она стала проявлять в моем присутствии определенную грубость, но просто потому, что у меня будет возможность поговорить с вами, и нас никто не услышит.
Тони закаменела.
— Сеньора, — сказала она, стараясь говорить спокойно, — уже в третий раз мы с вами ведем неприятный разговор. Я уверена, вы хотите со мной поговорить о графе, а мне, честно говоря, безумно надоело. Я не хочу говорить вам грубости, сеньора, но если мое присутствие здесь вам неприятно, поговорите с графом, а не со мной!
— Вы дерзки, сеньорита, — воскликнула опешившая Лаура. — Но вы правы, я действительно хочу поговорить о том, что касается Рауля, и не имею намерения обсуждать этот неприятный вопрос с ним.
— Сеньора, — начала устало Тони. — Нам больше не о чем говорить с вами…
— Напротив. Нам нужно поговорить о многом. Например, почему вы здесь остались?
— Разве я вам не говорила, что я не хочу здесь оставаться?
— Сегодня нет. Но в тот раз — да. Тони закусила губу.
— Я не думаю, сеньорита, что мне нужно обсуждать с вами причины моего поведения.
— Вы думаете, нет? Тогда я сама скажу вам, почему вы здесь остались: вы влюблены в графа!
— Сеньора! — в ужасе произнесла Тони.
— Вы посмеете это отрицать? — сердито произнесла Лаура. — Вы, может быть, подумали, будто ваше присутствие здесь объясняется тем, что Рауль находит вас привлекательной! — И Лаура резко рассмеялась. — Глупо думать, сеньорита, что граф Рауль Фелипе Винсенте делла Мария Эстрада может заинтересоваться вами! Я не могу сказать, что вы лишены привлекательности, но чисто в крестьянском смысле.
— Да как вы смеете! — Тони почти лишилась дара речи.
— И очень может быть, что Рауль мог немного развлечься с вами, но никогда, ни на мгновение, не думайте, что это было чем-то большим.
Тони искала, что сказать.
— Что позволяет вам приезжать сюда и разговаривать со мной таким образом? Вы даже не помолвлены с графом.
Лаура откинула голову.
— Это простая формальность, уверяю вас. Мы не кидаемся беззаботно в гущу событий, как вы у себя в стране, делая ошибки, за которые потом приходится расплачиваться всю жизнь. — Она замолчала. — Эстель… сеньора де Каль, предостерегала меня насчет вас! Она рассказала, какой змеей вы можете обернуться.
Тони с трудом поднялась на ноги.
— Надеюсь, вы сейчас уйдете. Я не хочу выслушивать вас.
— Сеньорита! — Лаура, увидев, что Тони не слушает ее, почти закричала:
— Я говорю сядьте, сеньорита!
На лице у Тони отразилось удивление. Лаура, уперев руки в бока, внимательным взглядом изучала ее.
— А теперь, сеньорита, я расскажу вам нечто, что может вас заинтересовать.
— Я не желаю вас слушать, — Тони закрыла уши руками, но не могла не слышать резкого голоса Лауры.
— Неужели вас никогда не интересовало, почему к Полю не очень благожелательно здесь относятся? Конечно, интересовало! Не отрицайте, что у вас вызывает любопытство также и этот ужасный шрам Рауля.
— Он не ужасный, — вырвалось у Тони.
— Он отвратителен, — сказала Лаура гневно. — Но это неважно. Когда мы поженимся, я заставлю его воспользоваться услугами пластической хирургии.
Тони отвернулась.
— И поэтому, — безжалостно продолжала Лаура, — я вам все расскажу. У Поля, вашего так называемого друга и бывшего жениха — у Поля с Элизой, женой Рауля была связь!
— Что? — Тони в изумлении взглянула на нее. — Но… но десять лет назад… У Элизы была трехлетняя дочь!
— Да, это так. Десять лет назад ей было двадцать пять, а Полю — только двадцать, но это их не остановило. Брак Элизы никогда не был счастливым. Поль приехал сюда, когда умер отец Рауля, и они сразу же почувствовали влечение друг к другу. Элизе было скучно, Рауль часто уезжал, а здесь так одиноко! Поль был молод и, я думаю, красив, а Элиза была не такой женщиной, чтобы думать о тех, кому может причинить боль своими поступками.
Тони не верила своим ушам. Так вот почему Рауль ненавидел Поля — на то у него были все основания. Но это не объясняло, откуда у него появился шрам.
— Судить об этом — не мое дело, сеньора, — сказала она бесцветным голосом. — Вы поверяете семейные дела постороннему человеку.
— Да, и у меня на то есть причины! Надо же объяснить вам, как глупо вы себя ведете! — В нетерпении она топнула ногой. — Подождите, я еще не все сказала. Я должна рассказать вам о том дне, когда погибла Элиза.
Тони склонила голову, презирая себя за то, что хочет узнать правду, какой бы она ни была.
— Не продолжайте, прошу вас, — взмолилась она. — Я не хочу ничего слышать!
— Да нет, хотите, сеньора, конечно, хотите. Вы просто робеете, а может, боитесь того, что можете услышать.
— Может быть, но я, по крайней мере, говорю правду.
Лаура захлебнулась от возмущения.
— Да как вы смеете говорить это мне когда вся ваша жизнь сплошной обман! А графиня уже знает, что вы не невеста Поля? Тони пожала плечами.
— Я действительно сделала вид, что я невеста Поля. Но это был с моей стороны совершенно невинный обман. Я не знала, зачем он хочет, чтобы я приехала сюда с ним.
— Вы надеетесь, что я вам проверю? А вы сами разве не надеялись на кусок пирога, который ему удастся выманить у своей бабки?
— Вы просто дрянь! — воскликнула Тони.
— Не смейте оскорблять меня! Я тоже могла бы назвать вас как-нибудь весьма живописно!
— Это слово вам очень подходит. Я уверена, Рауль и не догадывается, какая вы есть на самом деле.
— Не называйте его Раулем! Вы не имеете на это права. Он граф делла Мария Эстрада, и не забывайте об этом!
— Как же мне забыть об этом? — воскликнула Тони, чувствуя, что слезы выступают у нее на глазах.
— Вот это верно. Как же можно забыть мужчину, который в своем роде уникален! — начала успокаиваться Лаура. — Тем не менее, я должна рассказать вам еще кое-что, о чем вам следует знать. В ту ночь, когда Элиза погибла, она собиралась бросить Рауля и уехать к Полю в Лондон. Хотел ли Поль, чтобы она так поступила, я не могу сказать… Я этого не знаю, ведь у него никогда не было своих денег. Но он, видимо, не знал женщин с таким темпераментом, как Элиза. После скандала с Раулем она в жутком гневе умчалась на машине. Нетрудно представить себе, что она разбилась — она весьма посредственно водила машину. Но когда она погибла, Рауль тоже много пережил. — Лаура всплеснула руками. — Нет, конечно, я не хочу сказать, что он так уж страдал. В конце концов, он ведь не любил ее.
