к чертям собачьим, он точно свихнется, и никакая реабилитация ему уже не поможет. Нет, он должен, нет, обязан! немедленно съехать из собственного дома, улететь на несколько месяцев за границу и привести себя в адекватную форму.
Только вот зверь внутри уже прочувствовал ее сладкий опьяняющий вкус. Ее дурманящий фиалковый запах впитался в кожу. Ее блаженные стоны не замолкали в ушах ни на секунду. Он был не в силах избавиться и стереть из памяти это мучительное хмельное наваждение. К утру в кабинете громить уже стало нечего. Оставалось только связать себя чем-нибудь, чтобы не вломиться к девушке и не продолжить то, что они начали в небольшой комнате с роялем.
― Сурен, заканчивай портить мебель! — рявкнула Армине, заходя к нему в кабинет. — Перестановкой в доме заведую я! Что случилось? И почему ты здесь сидишь?! Останови ее немедленно!
― Не понял…
― Принцесса уходит! — в панике закричала Армине и сразу накинулась на него. — Что ты ей наговорил?! Что ты сделал?! Вчера с девочкой все было нормально, я ей бульончика сварила, покормила, Армине о ней хорошо позаботилась. А сегодня она чемодан собирает! Я кого спрашиваю, что ты натворил?!
― ЧТО она делает?! — опешил Волков и быстро вышел из кабинета. Он взглянул на лестницу и увидел Анну, спускающую вниз небольшой черный чемоданчик.
― Анна Александровна, что происходит? — спросил Волков настороженно.
― Я ухожу, — отрезала она. — Меня уже ждет такси.
― А можно поинтересоваться куда?
― К себе домой, — упрямо заявила она. — Спасибо вам, Станислав Георгиевич, за то, что приютили бедную сироту. Защитили. Накормили, — бросила она ему с издевкой. — Однако я больше не могу, да и по правде говоря, НЕ ХОЧУ злоупотреблять вашим гостеприимством.
― Да мне плевать, что ты хочешь! — рявкнул Стас, предупредительно засунув руки в карман, чтобы ненароком не придушить ее прямо у себя в гостиной. — Немедленно поднимайся к себе!
― В таком тоне я отказываюсь продолжать беседу, — с достоинством обиженной графини ответила Анна, направляясь к двери.
― Вай, дети, что вы ругаетесь?! Давайте сядем, спокойно поговорим, я тортик испекла! Хотите тортик? Вкусный, со взбитыми сливками! — затараторила обеспокоенная Армине.
Волков мгновенно очутился перед дверью и преградил решительно настроенной девушке путь.
― Анна Александровна…
― Станислав Георгиевич, — перебила Анна. — По-моему, в нашем брачном договоре не указанно, что я обязана жить в вашем доме!
― Анна Александровна, — Волков с силой стиснул зубы, закипая. Девочка явно нарывалась, но он уже натворил вчера дел, поэтому пытался держать себя в руках.
― Смею вам напомнить, что вы мне никто! — продолжила она, обиженно надув губы. — Чтобы мне указывать, как я должна поступать и где жить, для начала станьте мне настоящим мужем. А пока… Вы не можете мне приказывать и грубо со мной разговаривать. Так же вы не имеете право распоряжаться моей жизнью. У нас с вами взаимовыгодный контракт. А брак — ФИКТИВНЫЙ! Я все сказала, а теперь, будьте любезны, освободите проход!
Армине охнула, всплеснув руками. А вот Волков… кажется после фразы о настоящем муже, он прослушал все остальное. Он неосознанно облизнул губы и продолжал молча стоять как полный дебил. Потому что перед глазами одна за другой проплывали видения, как она выгибается и дрожит в его руках, пока он ее ласкает языком. И вместо ругани, он бы с удовольствием закинул строптивую девицу на плечо, поднялся с ней на второй этаж и с несдерживаемой охотой в полной мере потребовал исполнения своего законного супружеского долга!
― Анна Александровна, — собрав всю свою выдержку в кулак, сдержанно заговорил Волков. — Смею вам напомнить, что в вашей квартире небезопасно. На вас недавно совершили покушение и я…
― Пусть ваши люди проверят мою квартиру, — чуть ли не отдала приказ эта зазнавшаяся принцесса. — И я не против того, чтобы меня и дальше сопровождала охрана. Но жить с вами под одной крышей я отказываюсь! — выплюнула это ему в лицо малолетняя девчонка.
― Значит так, — запасы терпения Волкова таяли на глазах. Ему до чертиков надоело плясать под дудку этой дурехи. Он дьявольски улыбнулся: — Хочешь уехать к себе домой? Вперед! Но если ты переступишь порог моего дома, ни о какой охране речи идти не будет! С этого момента ты сама по себе! Подумай хорошенько, девочка!
― Вай, Сурен! Что ты творишь?! Она же еще ребенок! — охнула Армине.
― Молчать! — рявкнул он, не отводя взгляда от раскрасневшегося лица Анны. Он думал, что культурная воспитанная девушка, как обычно, смутится. Волков рассчитывал, что после встречи с киллером она испугается ночевать одна в своей квартире. Он надеялся, что она передумает. Обычно Стас с легкостью предугадывал ходы своих противников. Поэтому и одерживал победу почти над всеми своими конкурентами. Он мог с легкостью предсказать, акции какой компании взлетят вверх в самое ближайшее время, а какой фирме грозит полный крах. Он целую финансовую империю создал на своем зверином чутье. Только вот в этот раз Волков явно просчитался.
Изумрудного цвета глаза резанули его в самую глубь. Два острых драгоценных камешка словно пробрались до чертовых внутренностей и безжалостно нанесли удар. Анна приподняла брови, наигранно мило улыбнулась и промолвила:
― Что-то я не помню, Станислав Георгиевич, чтобы мы с вами переходили на “ты”. Вы уже неоднократно позволили себе лишнее. Я прошу вас впредь тщательнее следить за собой, — затем она обратилась к Армине и уже искренне добавила. — Спасибо вам огромное за все. Я вам позвоню, как доберусь домой. Не переживайте, все будет хорошо, — девушка взяла свой небольшой чемодан и с видом гордой королевы, несущей в массы свое царское величие, вышла из дома.
Есть люди, которые могут быть богатыми как Крез, так же бедными как церковные мыши. Отличительной их чертой является чувство собственного достоинства. Это не купишь за деньги, не обменяешь ни за какие блага. Такое передается только по крови. Этих людей невозможно купить или сломить. Их не втопчешь в грязь, потому что, как бы их не пытались очернить, врожденная честь и гордость с легкостью докажут насколько они внутренне чисты и благородны. До этого момента Волков знал только одного подобного человека: своего друга,
