крутой такой был в институте. Перевелся к нам на третий курс. Ну еще бы не быть таким, когда отец у тебя банком владеет. Надо отдать ему должное, никогда особо не кичился своим статусом, но аура властности, привитая старшим Амировым, всегда его окружала. Девчонки кипятком писали, парни уважали или остерегались. А у меня не было такой мощной поддержки за спиной. Была лишь цель чего-то в жизни достичь. Была мечта. Разница статусов не помешала нам общаться. Но, как водится, между двумя молодыми и горячими парнями пробежала новенькая второкурсница, которая динамила всех подкатывающих парней. Маме только не говори, ― смеется папа, обращаясь ко мне. ― Она не знает эту историю. Так вот. Ас к ней подкатывал, я тоже. Бесполезно. Глазки строит, но к себе не подпускает. И тут нам в голову пришла «гениальная» мысль. Мы поспорили, кто первый затащит ее в постель. Прости, дочь, ― отец нервно покрутил в руке пустой стакан из под виски. ― Не для твоих ушей рассказ. Месяца два мы ее окучивали. Половина курса следила за тем, кому же она сдастся.
― Вы выиграли, задев самолюбие Аслана Амирова? ― попробовал предугадать результат Гер.
― Нет. Девчонка сделала нас обоих, но закончилось все неприятно. Если коротко, то сначала она отдала победу Аслану, а через полтора месяца после Новогодней вечеринки ушла со мной. Естественно, мы узнали об этом позже, а еще через пару месяцев блондинка заявилась к нашим родителям и заявила, что беременна. Моим сказала, что от меня, ну а отцу Аслана, что от него.
― Ой, е… ― Гер запустил пятерню в волосы. ― Я деда не застал, но наслышан о том, как он умел наказывать.
― Да нам обоим тогда хорошо досталось. Ушлую девчонку к врачу отправили. Сроки посчитали и выяснили, что беременность была от меня, а Аслан не виноват. Это я по пьяни не предохранялся, ― строго посмотрел на Германа, словно намекая, мол слушай и запоминай, как бывает. ― А твой отец все это время пытался доказать своему, что он был аккуратен. Но Ленар Амиров оказался непреклонен. Сына чуть ли не позором семьи объявил, но постепенно все утряслось. Только с тех пор Ас меня люто возненавидел. Он сначала разбил мне лицо, за то, что я так нас обоих подставил, а потом просто игнорировал. Наши дороги после института окончательно разошлись, пока мы не встретились уже в бизнесе. Амиров деловой человек и задвинув личное, стал со мной работать. Вот такая история, дети.
― А что стало с той девушкой? Она родила? ― спросила я. Интересно ведь, вдруг у меня есть старший братик или сестренка.
― Нет конечно, ― отмахнулся папа. ― По настоянию родителей сделала аборт. Это все, что я знаю. В наш институт после случившегося она так и не вернулась.
― Я бы тоже не обрадовался такой подставе, ― вздохнул Гер.
― Дураками были. Юная кровь бурлила. Прямо как у тебя сейчас, ― смеется отец. ― Но мне хочется верить, что моя дочь для тебя и правда особенная, и ты будешь ее беречь.
Глава 19. Первая ссора и возвращение в привычный ритм
Герман
Непривычно. Странно…
Всегда хотел так говорить с отцом. Казалось бы, поговорили о всякой ерунде. Так, воспоминания, ответственность. Классика. Но мне стало легче и в какой - то момент захотелось позвонить своему отцу. Но я не стану этого делать. Сначала мне предстоит ему доказать, что я все-таки достойный сын, а не кусок дерьма, у которого в башке бабы и тачки.
Таська спит у меня на плече закинув ногу на живот. Осторожно перебираю пальцами ее волосы. Заметил, что это меня успокаивает.
Так и провалялся опять до рассвета почти без сна. Урывками проваливался в темноту, но назойливые мысли выдергивали обратно.
Тихо встал, переложив девушку с себя на подушку, сделал кофе и вышел с сигаретой на балкон.
Сегодня по плану прозвонить арендодателей подходящих для сервиса помещений. Надо договориться, съездить посмотреть. Потом заскочить к ребятам, у кого я ремонтировал свою машину. Кто, как не они, подскажет, где лучше заказать необходимое оборудование и инструменты для моего первого самостоятельного проекта.
― Ты чего не спишь? ― хриплым ото сна голосом спросила Тая, обнимая меня сзади за пояс.
― Планов много, ― накрыл ее ладошки своей. ― И не надо мне говорить про пастельный режим, ― она только набрала в легкие воздуха, от чего ее грудь приподнялась и скользнула сосками, обтянутыми футболкой, по моей спине. ― Мне нормально уже, а голова пройдет. От того, что я сижу в четырех стенах, ничего не изменится и деньги сами себя не заработают.
― Но врач сказал… ― пытается возразить.
Развернулся к ней лицом.
― Мне плевать, что сказал врач! Не надо делать из меня недееспособного нахлебника! Какого хрена все всегда пытаются решать, как для меня лучше?!
― Придурок! ― Тая толкнула меня в грудь, обтянутую корсетом. ― О тебе заботятся!
― Не надо. Так. Обо мне. Заботиться, ― произнес, разделяя каждое слово. Прижал девушку к прохладной двери. — Это слишком, ― прохрипел у ее губ уже спокойнее.
― Пусти, ― Таська обиделась на мой срыв. Она не понимает, что за последние несколько лет на «Я сказал», «Я решил», «Я знаю, как для тебя лучше» у меня выработалась настоящая аллергия.
― Нет, ― целую ее в сжатые губы.
― Гер, прекрати, ― она пытается меня оттолкнуть.
― Хочу тебя, ― улыбаюсь, веду языком по щеке. Тая забавно морщится, меня отпускает. ― Ты такая сексуальная, когда злишься.
― Обойдешься! ― девушка вновь пытается меня оттолкнуть. Выставив колено между ее ног, упер его в стену. Теперь ей некуда деться. ― Гера! ― Тая недовольно сопит. ― Прекрати. Ты сначала орешь на меня, а теперь что?
― А теперь мы будем мириться, ― улыбаюсь. ― А ору, потому что давить на меня не надо, ― провел костяшками пальцев по скуле. ―
