— Тогда был ее первый аборт. И помог в этом Заур. Моментально взял Вику в свои руки, окружил любовью и заботой. — Алёна пожала плечами. — Гусь ее совсем не сломал, она внешне была совершенно спокойна. Вела себя так же, как и всегда. Но вот, что происходило внутри, только Бог знает.
— Что ты знаешь еще? — Хриплым голосом спросила я. Я не знала, как реагировать. Я была в полнейшем шоке. — Не про Заура и Гуся, а вообще. Чем она занималась?
Господи, как же паршиво спрашивать об этом сейчас. Задавать этот вопрос подруге, а не самой сестре. Мы занимались своими делами, проблемами, совершенно не замечая, как Никита и Вика тонули в болоте, а мы им просто не протягивали руку. Я чувствую во всем случившемся свою вину. Не доглядела… Во что она могла сейчас вляпаться? Что-то похуже изнасилования? Или же просто сбежала с любимым от нас? От тех, кто даже не спрашивал, как у нее дела и в порядке ли она.
— Да ничем особо. — Алена прочистила горло. — Знаю только, что последние полтора года скакала по папикам.
— Как это понять? — Глупый вопрос, Настя. Ну неужели ты не знаешь, что это значит? Знаю конечно. Только вот почему-то хочется верить, что я все не так поняла.
— Давайте откровенно, ладно? Вика очень красивая и выглядит постарше своих лет. Ей спокойно давали семнадцать — восемнадцать. И в погоне за красивой жизнью, она находила обеспеченных мужчин, которые возили по ресторанам, отелям, говорили, что она их единственная и неповторимая. Последнее время, она занималась именно этим, а сама прикрывалась тем, что остается с ночевкой у меня.
Обхватываю себя руками и отрицательно мотаю головой. Я так не хочу верить в то, что это правда. Но зная Вику, ее поведение, характер, то всё, что сказала Алёна, имеет место быть.
— Как мы этого не заметили? — Я задаю этот тихий вопрос скорее сама себе, не думая получить ответ со стороны. Но подружка Вики заряжена на разговор, поэтому ответила.
— Вас не было в ее жизни. Вы и ваша мама были постоянно на работе. Бабушка ничего не видит и не слышит, ей бы за собой уследить и не травмироваться. Брат…, да я вообще его не помню дома. И как мне известно, он сам был не очень положительным персонажем в этом мире. Вас нельзя обвинять в том, что произошло. Вы последние года не жили, а выживали. Я думаю, что это осознанный выбор Вики.
Какой осознанный выбор в четырнадцать лет?! Ей голову запудрили, слова любви наговорили, а она и рада. Но что-то доказывать такому же подростку, как сестра, я не видела смысла. Лишь только немного кивнула головой и вытерла с щеки вновь ползущую слезу.
— Она говорила, что Заур предлагал ей куда-то поехать поработать. Только куда, я не знаю. Возможно, она сейчас работает и как закончит, вернется.
Или всё будет так же, как с «Гусем». Тяжело получается сделать глубокий вздох. Жжет все внутренние органы. Чувствую, что приключилась большая беда. И выкарабкаться из этого просто так не получится.
— Спасибо, Алён. Ты очень сильно нам помогла. — Говорю правду. Она сказала даже больше, чем я ожидала. Девочка, как минимум, раскрыла мне глаза.
Еду домой, а у самой на душе бушует шторм. До сих пор не могу принять всё сказанное. В какой момент она решила, что надо поступать именно так? Вспоминаю, как украла деньги, потому что хотела жить, как все. Вспоминаю, как жаловалась на кашу по утрам и отсутствием чего-то другого. Как смотрела на новые модные куртки нося старую. Она хотела жить хорошо и нашла именно такой выход. Если бы я только знала, мы бы поговорили. Такие действия, какие делала она, никогда не приводят ни к чему хорошему. Нельзя вечно жить за счет других, когда-нибудь это может обернуться непоправимым. И изнасилование будет лишь щепоткой соли из огромного мешка.
Дома рассказываю всё, как есть. Не скрываю ничего. Мама с каждой минутой становится всё бледнее и бледнее. В какой-то момент ее накрывает истерика, душераздирающий крик. Она не справляется с эмоциями. Бьет старинный фарфор и хрусталь. Кричит о том, что она отвратительная мать. Да лучше бы она, чем ее дети. Я на это всё смотрю и слушаю молча, не вмешиваясь и не пытаясь успокоить, потому что сама хочу сделать точно так же. Мы все виноваты в том, что произошло.
— Мои люди выяснили, что вчера она была в аэропорту. Села на самолет и улетела в Ирак. Была не одна. Камеры зафиксировали ее с мужчиной. Он был в черных очках, густой бородой, кепке. Лицо нечитаемое. В какой-то момент они с Викой разошлись. Мои люди немного надавили и выяснили, что это был некий Каррар Бутти. Больше я ничего не смог выяснить.
— Ирак? — Сердце снова оказалось в пятках. Резко стало мутить, голова закружилась. Хотелось выплюнуть все свои органы наружу, настолько стало плохо. Мама просто осела в этот момент. Плюхнулась, как тряпичная кукла в кресло.
— Поймите, что если бы это была Россия, то Вика давно бы была дома, но это Ирак. Это совершенно другое государство со своими правилами. Я постараюсь и сделаю всё, что в моих силах, но… Я не могу вам давать гарантий.
— Саша, ну как же так? — Чуть ли не срывая голос в крике спрашивает мама. — Как так? Помоги, молю!!!
— Лариса Эдуардовна, я ещё раз повторяю, я не всемогущий! Я очень хочу вам помочь! И сделаю для этого всё, что в моих силах! Обещаю! Но это чужое ГОСУДАРСТВО!
Мам в истерике ушла в ванную комнату, в то время как я, просто была эмоционально опустошена. Что делать? Куда писать? Куда податься? Я просто не понимала, как дальше жить.
— Насть, я не хочу еще больше усугублять ситуацию, но там распространено сексуальное рабство. Она могла туда улететь со своим потенциальным торговцем.
— Но как они улетели? Она же несовершеннолетняя.
— Подделали документы.
Подытожил Саша. И тут же послышался грохот в дверном проёме. Мама слышала все, до мельчайших подробностей. Женщина не выдержала эмоционального всплеска и упала в обморок.
26 — глава
Неделя поисков казалось вечной. Маму было не узнать, она поругалась со мной, с бабушкой, а самое главное, разорвала отношения с Дмитрием, который утверждал, что уверен, с Викой всё в порядке. Она просто в очередной раз треплет нервы. Но маму было не переубедить.
Женщина, словно разъярённая львица, обивала пороги консульства. Ее не было дома днями и ночами. Успокоить маму было просто нереально. Саша же в свою очередь подключил все свои связи и поднял на уши органы внутренних дел России. Как раз благодаря ему, мы не упустили из виду следующие события.
— Слушаю. — Саша нахмурился, когда ему начали говорить что-то по телефону. — Андреева Виктория Ярославовна. Да. Да, что вы говорите? Выезжаю.
Мама с огромными глазами подлетела к мужчине схватив за грудки. В этот момент почувствовала укол неприязни. Будто бы хотела встать перед Дроновым и дать отпор родному человеку. Но вовремя подавила в себе желание.
— Что они сказали?! — Чуть не срываясь на крик спрашивает мама.
— Всё в порядке. — Отвечает совершенно спокойно Саша и смотрит на меня. — Она в полиции.
Была ли это гора с плеч? Определенно. Я выдохнула, но появилось очень много вопросов.
— Езжай за ней один, а мы подождём дома.
— Ещё чего! Я еду с ним. — Начала противиться женщина.
— А я сказала, мы будем ждать дома. — Чуть повысила голос. — Не хотелось бы чтобы посторонние люди стали свидетелями концерта.
— Какого концерта? — Нахмурилась мама.
— Моего, мам. Возможно, и твоего. Неизвестно еще, как эта полоумная себя поведет. — Я тяжело вздохнула и взяв за руки женщину, заглянула в глаза. — Она жива и здорова. Давай просто дождемся её и уже потом всыплем по самое не хочу! Потому что я, за себя не ручаюсь!
Через пол часа дверь квартиры открывается. Я ожидала такого от себя, но никак не от мамы. Женщина подлетает к Вике и со всей силы лепит подзатыльник. А затем кидается в объятия с поцелуями. Однозначно надо не забыть маме нанять психолога. А лучше психотерапевта. С нашей семейкой лишним не будет.
