Раскаяние - Екатерина Орлова

Спустя час медленного, жесткого, ласкового, игривого и доводящего до исступления секса, Роуз отправилась в ванную в моей спальне, а я пошел вниз, в гостевую. Мы разделились, потому что до работы оставалось всего пара часов, и нам нужно было собираться, а Розали нужно было еще заехать переодеться.

Я жарил блинчики, когда она появилась в кухне. Волосы были высушены и свисали на спину свободными локонами. Она подошла ближе и заглянула мне через плечо.

— Ммм, блинчики, — пропела она. — А топпинг есть?

— Нет.

Она игриво надула губки, которые я без промедления поцеловал.

— Только шоколадная паста.

— Джордж, — Она шлепнула ладошкой по моему плечу, и я рассмеялся.

— Посмотри в холодильнике, она должна быть там.

— Шоколадная паста? В холодильнике? Ты ее кусками нарезать собираешься?

— Что? — я снова рассмеялся.

— Она должна быть мягкой, Мун, чтобы ее легко можно было намазать на блинчик, — ответила она, наклонившись возле открытой дверцы холодильника.

Черт! Это зрелище превращает мой мозг в желе. Я уже начал задумываться о том, чтобы послать работу к черту.  Я прочистил горло и поправил себя.

— О, у тебя есть бананы! — воскликнула она победно. — Мы добавим их на блинчики. Это будет объедение.

Мы готовили завтрак на моей кухне и смеялись. Роуз нарезала бананы, кладя каждый третий кусочек попеременно то себе, то мне в рот. Я не очень любил сладкое на завтрак, но из рук Роуз ел бы даже цемент.

— Как твоя мастерская? — спросил я, когда мы уже завтракали за барной стойкой.

— О, нормально, — ответила она, махнув рукой.

— Скучаешь по работе?

— Я работаю.

— Роуз, я про мастерскую.

— А, это. Ну да, немного.

— Немного? — усмехнулся я. — Девушка, куда вы дели Розали Стар?

Роуз хихикнула, прикрыв рот, чтобы не вываливалась еда.

Она запила блинчик кофе и заговорила:

— Она здесь, с тобой. Но я начала действительно получать удовольствие от своей новой работы. Это прекрасные разработки. А еще общение с новыми людьми. И, что греха таить, туфли на каблуках.

Я изумленно уставился на нее.

— Ты же всегда любила джинсы, шорты и кроссовки.

— Да… — она помедлила. — Но, знаешь, я… В общем, мне нравится.

Роуз слегка покраснела и отвела взгляд. Господи, эта девушка все еще не утратила способность краснеть. Я счастливчик. Придвинувшись ближе, взял ее за подбородок, приподнимая лицо, чтобы она посмотрела на меня.

— Чего ты не договариваешь, Розали? — прищурившись, спросил я.

— Я тебе все рассказываю, — ответила она, слегка посмотрев влево.

Лжет. Я знал это. Чувствовал это. Я даже догадывался о причине, по которой ей начала нравиться обувь на каблуках, но хотел, чтобы она произнесла это вслух.

— Розали… — угрожающе тихо произнес я.

— Ладно, — выдохнула она и снова отвела взгляд. Ее щечки снова покраснели, на этот раз более ярко. — Мне нравится, как ты смотришь на меня, когда я на каблуках и в костюме. Вот. Я это сказала.

— Детка. — Я потянул ее к себе на колени, и она, присев, зарылась лицом в изгиб моей шеи. — Ты прекрасна во всем и без всего. — Она хихикнула и промычала что-то невнятное. — Ты сводишь меня с ума своими умопомрачительно короткими шортами, обтягивающими юбками, мешковатыми сарафанами, каблуками и кроссовками. Этот список можно продолжать до бесконечности. Знаешь, почему?

— Почему? — спросила она, обжигая мне шею своим дыханием.

— Потому что я люблю тебя.

Она замерла и притихла.

— Роуз? — мягко позвал я.

— Нам пора на работу, — ответила она, вставая с моих коленей, не глядя на меня.

— Роуз, нам надо поговорить.

Она вздохнула и остановилась на полпути к ванной, но не обернулась, когда произнесла:

— Джордж, не сейчас. Я пойду. Мне нужно одеться. Можешь вызвать такси?

— Я отвезу тебя.

— Нет. Я поеду на такси.

Я поднялся и подошел, становясь к ней вплотную. Я не касался ее, пытаясь дать хоть немного пространства и выбор: убежать или остаться рядом со мной.

— Позволь мне подвезти тебя.

— Я сама доеду. Пожалуйста. Джордж, не дави на меня. Не порть это утро.

С этими словами она отправилась куда шла. Я схватился за волосы, пытаясь ответить на все вопросы, которые роились в голове. Это было больно. Она не могла или не хотела говорить о своих чувствах? Она перестала любить меня? То, что произошло с нами за последние сутки, — это была просто животная страсть или чувства? Я вспомнил, как мы занимались любовью пару часов назад. Ее взгляд, когда она нежно стонала подо мной. То, как она смотрела, не было просто страстным взглядом. Так не смотрят на человека, с которым просто трахаются. Так не обнимают того, кто тебе безразличен. Так не мурлычут, прижимаясь к чужому мужчине. Так не вздыхают от каждой ласки и каждого прикосновения, что исходит от нелюбимого человека.

Мне просто нужно было дать ей время снова привыкнуть ко мне и довериться. Но терпение было уже на исходе, и Роуз лучше было бы поторопиться с этим, потому что, боюсь, я мог сорваться.

Я взял со стола телефон и позвонил в службу такси. Это жутко раздражало, и я изо всех пытался держать себя в руках, мысленно убеждая себя отступиться. Это было невероятно тяжело. Особенно после этой ночи. Ночи, которую я провел без кошмаров, без повторяющегося сна о том, что Роуз так и не вышла из комы. Ночи, которую я провел, обнимая теплую обнаженную Розали. Ночи, которая сменилась прекрасным беззаботным утром. Я твердо намеревался вернуть себе Роуз, только теперь мне придется немного изменить планы, чтобы не давить на нее и легонько подтолкнуть в свои объятия.

Наша смета дала положительные плоды, и уже к обеду мы получили контракт. Я только открыл на ноутбуке письмо от Пьера и еще не успел прочитать его, как в мой кабинет влетела возбужденная, раскрасневшаяся Роуз и уже выкрикивала эту новость. Я гордился проделанной нами работой, но в момент, когда Розали объявляла мне хорошие новости, все, о чем мог думать, — была только она.

Девушка зашла в кабинет, громко хлопнув дверью.