Гордость заставила Эйлин подумать о том, что Гидеон не рассчитывал увидеть ее здесь, когда возвратится. Поскольку это был рабочий день, он мог поехать от Кита прямо к себе в офис. Эйлин, машина которой осталась на работе, вызвала по телефону такси.
Она была очень взволнована благополучным возвращением Джастины и Кита. И при всей своей любви к Гидеону не могла обсуждать с ним проблему их развода сейчас.
Дожидаясь такси, Эйлин вошла в гостиную. Она позвонит Гидеону и, возможно, приедет за вещами в выходные. К этому времени у нее уже будет больше душевных сил, чтобы справиться с собой. Правильно, ей гораздо легче поговорить с ним по телефону, не видя любимое лицо. Гораздо проще обсуждать их развод, зная, что она никогда с ним больше не встретится, а он не сможет заметить печаль в ее глазах. Он не должен узнать, как сильно она его любит.
С этими невеселыми мыслями Эйлин ехала в такси к своему дому. Вдруг у нее похолодело на сердце, когда она вспомнила, что Джастина и Кит собираются пожениться. Она увидит Гидеона на их свадьбе! Хотя к тому времени, поскольку те, кажется, не особенно торопились со свадьбой, Эйлин надеялась, что сможет вести себя с Гидеоном исключительно по-дружески.
Она предполагала, что Джастина и Кит когда-нибудь услышат, что они с Гидеоном вынуждены были пожениться, и почему. И здесь ей тоже надо быть осторожной, чтобы у Джастины, которая хорошо ее знала, не возникло ни малейшего подозрения, что Эйлин вышла из этого брака с разбитым сердцем.
Хвала Господу, что Джастина и Кит наконец немного повзрослели и созрели для женитьбы и ответственности за семью. Эйлин понимала, что должна отойти на второй план в жизни сестры. Она всегда готова ей помочь, тут нет никаких сомнений. Но теперь у Джастины есть Кит, и оба они будут заботиться друг о друге.
Когда такси подвезло ее к дому, мысли о Гидеоне снова вернулись. Хотя Эйлин старалась думать только о положительном — о безграничных возможностях, путешествиях, о том, что сможет увидеть и узнать, — но в голове был один Гидеон.
И тут зазвонил телефон. Гидеон! О, прекрати! Это, должно быть, Джастина...
— Алло, — спокойно сказала Эйлин.
— Так ты не вернулась на работу?
У нее заколотилось сердце,
— А ты? — выдавила она.
— Я же сказал, что увидимся, когда я вернусь, — напомнил он ей ровным голосом.
— О, прости. Я, наверное, неправильно поняла.
— Когда ты приедешь домой? — резко спросил он.
— Я... — Она не находила слов. Домой! Ее окрылила надежда. — Я... не приеду. — К чему глупые мечтания?..
Наступила долгая пауза. Потом Гидеон сказал:
— Здесь твои вещи.
Теперь стало очевидно, что им не было смысла оставаться женатыми: он не желал, чтобы ее вещи захламляли его дом.
— Я хотела позвонить тебе и заехать в выходные, чтобы забрать их. Я бы и сегодня это сделала, — объяснила она, — но не знала, как ты собираешься объяснить миссис Моррис...
— Отлично! В выходные, — прервал Гидеон ее бормотание и положил трубку.
Ну что ж. Прощай! Слишком много ты о себе мнишь! — возмутилась Эйлин. Она не удостоилась даже простой, элементарной учтивости. Чтоб ты провалился!
Эйлин вытерла навернувшиеся слезы — не будет она реветь из-за него. Не дождется! Решительно тряхнув головой, она занялась уборкой и без того чистой квартиры. Потом приняла душ и высушила волосы.
Едва Эйлин натянула джинсы и застегнула пуговицы блузки, как раздался звонок в дверь. Гидеон! Не будь смешной! Вспыхнувшее волнение было подавлено скучным здравым смыслом. Она пошла открывать, чувствуя себя виноватой, что не позвонила Андреа и не сообщила ей о благополучном возвращении сестры. У Андреа была назначена где-то неподалеку от дома Эйлин деловая встреча, и она могла заехать, чтобы узнать, не стало ли ей лучше. Нет, Андреа знает, что она живет в «Оуквейле».
Эйлин распахнула дверь и почувствовала, как кровь приливает к лицу. Это не может быть он — с какой стати?
— Привет, — бодро сказала она. — А я не ожидала увидеть тебя до выходных! — Внутри у нее все дрожало.
Гидеон, не улыбаясь, смотрел на нее.
— У нас с вами, миссис Лэнгфорд, — с расстановкой произнес он, — остались кое-какие незавершенные дела.
Это «миссис Лэнгфорд» красноречиво сказало ей обо всем, что она хотела знать. Гидеон, человек, который никогда не терял времени зря, пришел обсудить их развод!
— Входи, — пригласила она.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Ты обедал? — спросила Эйлин, идя впереди него в гостиную. Веди себя достойно! Господи, да ведь их брак был фиктивным. Какие могут быть упреки или обвинения.
— Я думаю о куда более важных вещах, чем еда, — ответил Гидеон.
Вид у него был, надо признаться, довольно мрачный.
— Садись. — Она не решилась предложить ему кофе. Ей нужно было побыть несколько минут одной, чтобы собраться с духом, но нет никакой гарантии, что он не последует за ней на кухню. Гидеон подошел к креслу и подождал, пока она не уселась на диван. — Как Джастина и Кит устроились, все в порядке? — вежливо спросила Эйлин.
О Господи! В глазах Гидеона появился странный блеск.
— Не знаю, — ответил он. — Я там особенно не задерживался.
— Ты сразу вернулся в «Оуквейл»? — Ради Бога, старайся говорить спокойно.
Он кивнул.
— Где тебя не оказалось!
Почему ей захотелось сглотнуть? Потому что он был очень дорог ей. Она так сильно его любила. Но настало время оборвать всякую связь с ним, время перестать надеяться.
— Сегодня особенный день — Джастина и Кит вернулись домой, — заметила она. — Однако тебе не было необходимости приходить сюда: наши адвокаты могут обсудить детали расторжения брака и...
— Ты не думаешь, что сначала нам самим надо бы обсудить это? — мрачно прервал ее Гидеон.
Эйлин удивленно взглянула на него, что тут обсуждать?
— Ты говоришь об алиментах?
— Я уже однажды назвал тебя дерзкой девчонкой, — напомнил он.
— Ты пробуждаешь все лучшее во мне! — выпалила она, не задумываясь, и поняла, что не может отвести глаз от его красивого рта, вызывавшего у нее такую пылкую реакцию, на которую она никогда не считала себя способной.
— Все, кроме секса... — заметил Гидеон. — Мы поженились по холодному расчету, но, Эйлин, моя дорогая... — его тон смягчился, — я бы хотел думать, что нас связывает... дружба... если хочешь, теплые отношения... — он осторожно подбирал слова, — что исключает холодный и безликий развод.
Ее голубые глаза смотрели теперь прямо в его глаза. Они разведутся, естественно, разведутся. Гидеон не сказал, что развод исключается, только заметил, что, с его точки зрения, развод не должен быть холодным и безликим.
