Максим подошел к окну, открыл форточку, достал сигареты. Закурил. Сквозь пургу в черном небе горели золотые купола роскошного светского храма, шикарного и фальшивого, с крохотной толикой настоящего, не напускного, глубоко погребенного под толстым слоем дорогой мишуры. Внизу клокотал суровый замороженный город, не верящий ни слезам, ни улыбкам, ни словам. Все правильно: сколько он видел неискренних слез, лицемерных улыбок, сколько слышал красивых никчемных слов?
– Дорогой! – крикнула из ванной Ирина. – Подай, пожалуйста, полотенце!
Максим яростно ткнул окурок в пепельницу и захлопнул форточку.
***
Максим уехал рано, пока Ирина спала, сладко раскинувшись на кровати. Белье цвета слоновой кости выгодно подчеркивало искусственную бронзу загорелой кожи, холеной, гладкой, дотягиваемой до совершенства ежедневными пилингами, маслами, обертываниями, массажами и прочими ухищрениями. Заслышав шаги мужа, Ирина приоткрыла один глаз, что-то пробормотала, сладко причмокнула и отвернулась к стене, оттопырив попку. Красивая, сексуальная. Максим это знал и поражался тому, что, глядя на жену, больше не чувствует ничего, кроме равнодушной усталости. Все женщины одинаковы. Две руки, две ноги, грудь, попа, симпатичная мордашка – в век декоративной косметики и пластической хирургии красота дается несложно. Почему же при одном взгляде на Евгению его бросает в дрожь, а сердце колотится, как в юности перед экзаменом. И почему после хорошего секса с Ириной ему хочется поскорее выскользнуть из дому и не возвращаться?
Днем он играл со знакомым министром в теннис, во времена популярности этого спорта Максим освоил его намного лучше лыж. Ирина позвонила несколько раз, доложила, что купила шикарный горнолыжный комбез, пригласила отличную горничную, нашла классного повара и посмотрела первый дом на Рублевке. На пятом звонке у него заныл зуб, и Максим раздраженно сказал жене, чтобы подождала с разговорами до вечера. Ирина поинтересовалась, когда он вернется. Максим ответил, что не знает, – как получится. Ирина мурлыкающим голосом пропела, что ночью было великолепно. Максим согласился, что все было чудесно, потрогал языком ноющий зуб и болезненно скривился. На соседнем корте теннисный мяч гулко долбился об пол.
И тут телефон заиграл ту единственную мелодию, которую Максим хотел слышать – настроенную на прием звонков от Евгении. Под благовидным предлогом он выскочил из зала.
– Макс, – голос Евгении звучал странно, – нам надо встретиться.
– Конечно! – горячо прошептал он в трубку. – Когда?
– Сегодня вечером сможешь?
– Конечно, – повторил он, бережно, как величайшую ценность, прижимая трубку к щеке.
– Максим Петрович, мы вечером собираемся в баньку, компанию составить не желаете? – осведомился партнер по теннису.
– Простите, – покаянно развел руками Максим, – я бы с преогромным удовольствием. Но… жена из Питера приехала, с января не виделись, сами понимаете… В следующий раз я полностью ваш..
– Ах, молодость! – шаловливо погрозил пальцем министр. – Я вам завидую по-стариковски. Разве можно оставлять женщину одну так надолго?
– Ох уж, завидуете! – многозначительно улыбнулся Максим. – Не скромничайте.
Партнер по теннису, несмотря на свой преклонный возраст, слыл большим дамским угодником. Недавно в энный раз он женился на двадцатилетней банковской служащей, которая тотчас возомнила себя телезвездой и выбила себе пошловатое ток-шоу на одном из дециметровых каналов.
Из квартиры Максим услышал, как открылся лифт и у дверей раздался легкий стук каблучков Евгении – он различил бы звук ее шагов среди миллиона других! Евгения вошла – раскрасневшаяся от стужи, уставшая, слегка осунувшаяся, под глазами – темные круги. Губы, зашпаклеванные толстым слоем помады, напряженно сжаты. Максим хотел ее поцеловать, но Евгения отстранилась, уперлась ладонями ему в грудь. Резко стянула перчатки, швырнула на гардеробный столик.
– Что-то случилось? – почуяв неладное, осведомился Максим.
– Сегодня я познакомилась с твоей женой, – сообщила Евгения. – Ирина очень милая женщина.
– Что?! – переспросил Максим. – То есть как?
– Она приехала в агентство. Просила помочь подобрать коттедж. Я отправила с ней сотрудницу в Жуковку. Там есть один неплохой вариант. – Евгения выжидающе посмотрела на него.
– Я ничего не знаю об этом, – потрясенно произнес Максим. – Я ей ничего не говорил. Она вчера обмолвилась, что какая-то подружка посоветовала ей хорошее агентство, что хочет прицениться к загородной недвижимости. Но я не собираюсь ничего покупать. Я понятия не имел, что речь идет о твоем агентстве.
Думаешь, она ничего не знает? – скривила губы Евгения. – И не догадывается? Я не слишком верю в такие совпадения. Но дело даже не в том… – Она закусила задрожавшую нижнюю губу, и в какой-то момент Максиму показалось, что Евгения вот-вот заплачет, – она разговаривала со мной как с подружкой. Словно знает меня сто лет. Делилась планами, сказала, что собирается переехать из Питера с детьми, поближе к мужу. Рассказывала, какой у нее замечательный супруг – ласковый, нежный, любящий, отличный отец, говорила, как он обожает детей… Даже поведала, как муж соскучился по ней после долгой разлуки, какую чудесную ночь они провели вчера… – Евгения прерывисто вздохнула, ее голос сорвался на шепот. – Я так больше не могу, Макс. Нам надо расстаться, – вдруг отчаянно заявила она.
– Нет! – крикнул он и схватил Евгению за плечи. – Прошу тебя! Это все неправда! Наверное, она что-то узнала и специально все подстроила, наболтала тебе всего, чтобы нас рассорить! Хочешь, я прямо сейчас позвоню ей и потребую развода?
– Нет, – ровным холодным тоном проговорила Евгения. – Не хочу. Ирина твоя жена, и она права. Я ненавижу ложь. Я устала от нее. Ты ничем не лучше Антона. Он говорил мне, что любит меня, а сам спал с другими, и им говорил то же самое. Почему я должна тебе верить? Сейчас ты хочешь, чтобы мы были вместе, а потом заведешь себе новую любовницу и станешь рассказывать ей то же, что теперь мне.
– Почему ты мне не веришь? – крикнул Максим. – Я никогда тебе не врал! Черт побери, может, это я не должен тебе верить?! Ты не хочешь, чтобы я жил с женой, и не хочешь, чтобы я разводился! Ты ни разу не сказала мне, что любишь меня, даже в шутку, даже в порыве страсти! Я-то знаю, чего я хочу, а ты?! Может, ты решила вернуться к мужу, снова бросить меня ради него, как уже сделала однажды?! Посмотри на меня! – Он встряхнул женщину за плечи, постарался поймать ее ускользающий потемневший взгляд. – Скажи это, посмотри мне в глаза! Скажи, что не любишь меня, что я тебе больше не нужен, ну, давай! Я уже большой мальчик, я переживу!
