Барбара Делински - Созданные для любви

—Да. Я приехала вчера.

—Ваша мать тоже приехала?

—Нет, мы ждем ее завтра или послезавтра.

—Правду говорят, что она собирается жить здесь постоянно?

Кэролайн собиралась кивнуть, но передумала. Ее настолько поразила новость о переезде матери, что об остальном она просто не задумалась, например, о том, сколько времени Джинни собирается здесь проводить.

— Возможно. Честно говоря, я сама точно не знаю. Не исключено, что на зиму ей захочется уехать туда, где потеплее. — Кэролайн указала на пейзаж, который привлек ее внимание. — Ваша работа?

— Моя.

— Здесь все картины ваши?

— Нет, не все, сюда приезжает много художников. Я беру на комиссию лучшие работы.

— А кто их покупает? Наверное, в основном туристы?

Художник усмехнулся:

—Если бы я рассчитывал только на туристов, я бы с голоду умер. Нет, есть ребята, которые берут мои картины и продают их в других местах. Они мне неплохо платят.

Кэролайн легко могла себе это представить. Впрочем, Джек Айви не производил впечатления человека, жадного до денег. Скорее он показался ей одним из тех, кто уютнее всего чувствует себя в простой одежде, в окружении привычных, старых, пусть даже сломанных вещей. Картина, над которой он, по-видимому, работал в настоящее время, стояла на старом мольберте. Кэролайн заметила стол — обычную дверь, положенную на козлы, — и швейную машинку, вполне возможно, купленную случайно. В студии не было никаких излишеств, даже, как ни странно, не было ламп. По-видимому, рабочий день художника совпадал со световым, и вряд ли плата за аренду этого помещения была высокой.

— Что за человек ваша мать? — спросил Джек Айви.

Кэролайн повернулась, даже, пожалуй, слишком резко.

—Я не имел в виду ничего оскорбительного, — быстро сказал художник. — Мне просто любопытно. В наши края не часто переселяются новые люди неизвестно откуда. Большинство из тех, кто переезжает, или родились здесь и возвращаются, пожив в другом месте, или перебираются сюда к родным.

Такая точка зрения объясняла любопытство хозяина студии, однако для Кэролайн она не стала поводом открывать душу первому встречному. И пусть у них с матерью мало общего, она не собиралась порочить ее в глазах посторонних. Поэтому Кэролайн просто сказала:

— Она приятный человек.

— Красивая?

В Кэролайн проснулась феминистка.

— Разве это имеет значение?

— А вы, оказывается, ершистая, — сказал художник. — Нет, это не важно, я спросил просто из любопытства.

Что ж, Джек Айви любопытен, но Кэролайн — жительница большого города, более того, она сделала успешную карьеру в той сфере, в которой скрытые мотивы — обычное дело, а мания преследования — чуть ли не норма жизни. Грустно, что недоверие не покидает ее и здесь, в маленьком городке, где жизнь проще и чище.

— Да, она красивая. — Кэролайн вздохнула и перевела взгляд на картину. — Это местный вид?

— Это кусочки из разных местных видов. В основном я так и работаю. Сидеть на месте и просто копировать то, что вижу, — это не для меня. Я стремлюсь придать пейзажу собственный стиль.

— Понятно, — кивнула Кэролайн, — вы вбираете все в себя, пережевываете и выплевываете обратно на холст, говоря словами одного моего знакомого. Он тоже художник.

— Это он верно подметил. Где он живет?

— К северу от Чикаго.

— Вы тоже там живете?

— Нет, я живу в самом городе.

—А ваша мать? Я слышал, она из Филадельфии.

— Так и есть.

— И еще говорят, она овдовела. Когда умер ее муж?

Кэролайн снова насторожилась. Она не привыкла отвечать на личные вопросы, однако любопытство художника казалось вполне безобидным, да и сведения, которыми он интересовался, не были тайной.

— Он умер три года назад.

— Он был вашим отцом?

Кэролайн не сразу поняла, к чему клонит Джек Айви.

—Да.

Художник присвистнул:

— Выходит, они все это время жили вместе!

— Ну, я не такая уж древняя старуха, — протянула Кэролайн, всматриваясь в его лицо. — Почему-то считается, что местные жители замкнуты и немногословны. Любопытство — ваша личная особенность, или молва ошибается?

Он улыбнулся:

—Не так уж и ошибается. Мы в Даунли действительно не любим болтать лишнее, но, как я уже сказал, здесь все очень удивились, когда ваша мать купила Старз-Энд.

Кэролайн вспомнила разговор с таксистом.

— Мою мать будут считать чудаковатой особой и держаться от нее на расстоянии?

— Не обязательно, это зависит от нее. Мы народ незлобивый, просто осторожный. — Он усмехнулся: — И любопытный.

Его усмешка была настолько бесхитростной, что Кэролайн поняла, что не может на него злиться. А может, причина была в том, что в студии Джека Айви ее окружал знакомый запах красок, напоминавший о Бене, и от этого она чувствовала себя непринужденно. Кэролайн задержалась еще на некоторое время и осмотрела все до единой картины. Одну она купила — ту, которая с самого начала привлекла ее внимание.

В следующей галерее были выставлены работы трех художниц. Две из них, когда Кэролайн вошла, работали за мольбертами, третья присоединилась к ним позже и приняла участие в разговоре. Джой — так ее звали — была родом из Невады, и ей хотелось узнать абсолютно все о новой хозяйке поместья Старз-Энд. Кэролайн это позабавило; ловко уклоняясь от вопросов, она рассказала ей лишь немногим больше, чем Джеку Айви.

То же самое повторилось и в третьей галерее — меньшего размера, чем две предыдущие, расположенной в боковой улочке, ведущей к пристани. Здесь в основном были выставлены портреты, созданные владельцами галереи — художниками-супругами.

—Мы получаем заказы по почте, — объяснили художники, — заказчик присылает свою фотографию, и мы пишем по ней портрет.

О себе они больше ничего не рассказали, зато, как и другие, пожелали узнать как можно больше о Джинни.

Кэролайн начала чувствовать себя в некотором роде знаменитостью. Однако при этом она старалась давать как можно меньше конкретной информации. В конце концов, это не ее дело, пусть Джинни сама решает, что рассказывать, а что — нет.

Заметив в переулке несколько магазинчиков местных ремесленников, Анетт свернула с главной улицы, зашла в первый — и была поражена. Ей еще не приходилось видеть такое великолепие: пледы, вышитые подушки, настенные панно, коврики — все эти вещи были здесь, одна изысканнее другой. Мастера, сотворившие эти шедевры, были рады рассказать все о своей работе — пока Анетт не представилась. Тогда они сами засыпали ее вопросами.

— Почему ваша мать решила купить Старз-Энд? — спросил один.