Ознакомительная версия.
Шелли никогда не видела его таким мрачным и убитым.
– Роды были преждевременными, но доктора сказали, что дело не в этом.
Он замолчал, она ждала, пока он соберется с мыслями, преодолев вечное желание заполнить неловкую паузу.
– Малышку Элис пришлось подключить к аппарату искусственной вентиляции легких, ее легкие еще не успели до конца сформироваться. Я пошел с докторами посмотреть, как она. Но пока находился в детской реанимации, за мной пришел другой врач. Лиза пожаловалась, что ей плохо. Все заволновались. Кода я вернулся к ней, она уже впала в кому.
Шелли закрыла глаза. Лучше бы не спрашивала. Лучше бы не видела его страданий, боли. Но она должна была знать.
– Как? Почему?
– Эмболия. Тромб. Он закупорил сердце. Доктора ничего не могли сделать. И ничто не предвещало.
– Деклан, мне так жаль. Спасибо, что рассказал мне. Это… так я смогу лучше понять тебя.
– Мне бы тоже этого хотелось, – резко произнес он с горькой усмешкой.
– Но мне кажется, тебе совершенно не в чем себя винить.
– Все так говорят. И все же я мог предотвратить это.
– Как? Если целая бригада опытных докторов не смогла спасти твою жену и ребенка, как это мог сделать ты?
– Я все это понимаю. Но я… я… Лиза не хотела заводить детей, хотела подождать еще несколько лет. Если бы я не уговорил ее, это… этого бы не произошло.
– Как ты можешь так говорить? С ней могло произойти что-нибудь другое. Несчастный случай. Болезнь. Что угодно. Это не в твоей власти.
В ответ Деклан издал какой-то неразборчивый звук, от которого у Шелли сжалось сердце.
Миллионер в восемнадцать лет. Миллиардер в двадцать. Перед ней выдающийся человек, привыкший, что все идет так, как он хочет. Тем не менее он не смог уберечь свою маленькую семью. И принял это на свой счет.
Готов ли он двигаться дальше? И будет ли готов когда-нибудь? Хватит ли у нее сил, чтобы помочь ему? Удержать тот свет, которым – по его словам – она осветила темные глубины его души?
Она будет очень стараться.
Шелли обняла Деклана и испытала огромное облегчение оттого, что он ее не оттолкнул.
– Здесь пыльно. Давай выйдем на улицу. Я могу сделать тебе кофе?
На его лице застыло каменное выражение.
– Шелли, я не нуждаюсь в том, чтобы со мной нянчились. Я живу с этим уже два года и в состоянии справиться.
Да, если только закрыться от всего мира значит справляться.
– Если ты уверен в том, что не берешь на себя несуществующую вину.
– Может, и беру. – Он вгляделся в ее лицо. К счастью, она заметила, что его черты смягчились, глаза потеплели. – Но я впервые начинаю верить, что смогу простить себя. Ты. Моя мать. Вы помогаете.
– Ты позволяешь нам помогать. Это первый шаг.
– Я должен сделать его сам. Больше не хочу об этом говорить. Ни теперь. Ни потом.
Шелли так сильно тряхнула головой, что коса упала вперед.
– Ну, вот опять. Ты слишком категоричен. Ты можешь об этом говорить. Ты должен об этом говорить. И если захочешь, я всегда готова тебя выслушать.
Она протянула к нему руки, Деклан, шагнув в ее объятия, крепко прижал к груди.
– Спасибо тебе, Шелли. Я рад, что ты здесь, со мной.
Ее сердце заныло. Он впервые признал за ней место в своей жизни.
– И я рада, что здесь с тобой.
Так они стояли довольно долго, пока Шелли не отодвинулась, чтобы посмотреть ему в лицо.
– Обещаю больше не говорить о вампирах и летучих мышах.
– Я ничего не имею против них. Но не хотелось бы, чтобы меня сравнивали со слизнем.
– И правильно. Лучше заменим растениями, которые растут в тени. Если сразу пересадить их на яркое солнце, они засохнут и погибнут. Это надо делать постепенно. Вот так и с тобой. Слишком много света.
Он поднял ее подбородок, чтобы она смотрела ему в глаза.
– Если этот свет ты, Шелли, не думаю, что его слишком много.
Она долго не отрывала от него взгляд.
– Это хорошо. А сравнение с растением тебя не смущает? Я говорю о растениях, которые можно держать в доме, например hosta, spathifillum и…
Опять она за свое, говорит первое, что пришло в голову. Ну почему она так делает?
– Ты снова душишь меня латынью.
– Могу тебе сказать, что spathifillum – это разновидность лилии. В конце концов, я же не сравниваю тебя с грибами. Они любят жить в темноте и питаются… ну, в общем, их подкармливают навозом.
Деклан рассмеялся. Шелли любила его смех, хотя слышала его нечасто.
– Я добавлю гриб к списку ярлыков, которые на меня навешивают. – Он посерьезнел. – Ты совершенно очаровательна, Шелли. Оставайся такой.
Она подняла на него глаза.
– Только не обманывай меня, Деклан. Это все, о чем я прошу. Мне так хочется сделать твою жизнь светлее.
Он прижал ее к себе и поцеловал.
Они еще долго целовались, стоя в старом сарае.
И не было ничего в мире важнее этого.
Пачке бумаг придется подождать.
Неделю спустя Шелли нетерпеливо постукивала ногой перед фонтаном. Не могла дождаться, чтобы рассказать Деклану новости. Но чтобы спуститься в сад, требовалось время.
«Дыши глубже, Шелли. Дыши глубже», – уговаривала она себя, пытаясь сосредоточиться на тихом журчании струй, поднимавшихся и падавших в пруд, на восхитительных цветах желтых и пурпурных ирисов, которые она посадила. Золотые рыбки успели вырасти вдвое с тех пор, как она выпустила их в пруд, и теперь вода то и дело вспыхивала яркими проблесками, когда они выпрыгивали на поверхность между растениями.
Внезапно Шелли испытала эффект дежавю. Разве не эту картину с золотыми рыбками она представляла, стоя на этом месте у полуразрушенного фонтана?
Правда, тогда она не могла предвидеть, насколько важным станет для нее этот сад. И главное, его хозяин. Тогда Деклан еще был мистером Высоким, Мрачным и Злобным, а теперь… стал самым желанным на свете.
За последнюю неделю процесс узнавания быстро набирал обороты. Ощущение того, что до любви один шаг, сменилось у Шелли желанием все осмыслить.
Он принял ее. Принял такой, как есть. Не просто примирился с ее слабостями, судя по всему, они начинали ему нравиться. Теперь рядом с ним она чувствовала себя спокойно, как никогда раньше. Пьянящее чувство.
Шелли была готова сделать следующий шаг и сегодня собиралась пригласить его к себе на обед. Секс многое изменил бы в их отношениях, к тому же обоим с каждым разом становилось все труднее ограничиваться одними поцелуями. Она считала, что готова к переменам, и думала, что Деклан испытывал то же самое.
Наконец Шелли увидела его. Он направлялся к ней с улыбкой, которая, похоже, прочно заняла место прежней постоянной мрачности. Благодаря ей, ее поддержке, поощрению, благодаря всему тому, что она пока не хотела называть любовью. Ну и, конечно, благодаря своей болтовне, нелепым оплошностям, которые продолжала делать, несмотря на все свои старания.
Ознакомительная версия.
