— Вряд ли тебе есть что сказать ей. Удивленная агрессивностью старика. Дара легко коснулась его рукава.
— Успокойтесь, Слим. Джоди как раз говорила мне, что она и Зейн были… — Она стала перебирать вслух:
— Друзьями? Соседями? — И тут ее осенила последняя возможность. — Л-любовниками?
— Вот именно! — торжествующе подтвердила Джоди.
— Джоди! — Слим сжал кулаки. — Ты явилась, чтобы сказать это? Почему?
— Потому, что это правда, — заявила рыжая наездница. — Я не хотела устраивать скандал, но она спросила, и я не вижу смысла лгать.
Дара почувствовала, как пересохло в горле, в рот словно песка насыпали.
— Когда вы… когда вы с Зейном расстались? Ведь вы расстались, не так ли?
— О, конечно. — Джоди пожала плечами. — Теперь, когда вы сказали об этом, я вспомнила. Мы расстались в тот день, когда вы поженились. Или я должна сказать — в ту ночь?
Слим застонал.
— Ты ничего не должна говорить! Зачем ты явилась? Зачем пытаешься устроить неприятности? А я-то считал тебя хорошей девушкой. Джоди закатила глаза.
— Успокойся, Слим. Никаких неприятностей. Я приехала по двум совершенно другим причинам. Во-первых, хотела увидеть женщину, которая сделала то, чего не смогла сделать я, — притащить Зейна Фарли к алтарю. Я пыталась сделать это, сказала ему даже, что помолвлена с другим, и видишь, как все обернулось.
— Так вот что произошло, — прошептала Дара. — Вот почему он так странно вел себя в ту ночь.
— Возможно, — согласилась Джоди.
— А вторая причина?
— Ах да. Вот она.
Джоди сунула левую руку в карман джинсов, затем театральным жестом вытащила ее. Дара автоматически протянула ладонь.
— Я приехала вернуть это, — сказала Джоди и разжала кулак.
Поцарапанное золотое кольцо упало на ладонь Дары — обручальное кольцо Зейна.
— Это последняя капля! — бушевала Дара.
— Дэри, успокойся, — взмолился Слим, следуя за ней по пятам в ее бесконечном кружении по гостиной. — Ты же не знаешь, как кольцо Зейна попало к Джоди.
— И она, естественно, не потрудилась просветить меня!
Дара остановилась так внезапно, что Слим налетел на нее. Он схватил ее за плечи и держал, пока не понял, что его готовы выслушать.
— Дэри, милая, ты не дала ей ни шанса на объяснения. Я сначала подумал, что ты изобьешь ее… и она это заслужила. Поверь мне, она всю жизнь будет сожалеть о том, что явилась на «Ф-бар», и никогда больше не повторит своей ошибки. Кто бы мог подумать? Ты напугала ее до смерти!
— Скатертью дорожка, — пробормотала Дара, скрежеща зубами. Ее ногти, далеко не такие совершенные, как прежде, впились в ладони. — Как Зейн посмел так поступить со мной, со своей женой? Как он посмел скрыть от меня эту женщину?
— Кому ты веришь, Зейну или какой-то жалкой неудачнице? Скорее всего, это она навязывалась ему, а не наоборот. Черт побери, она ведь так прямо и сказала, что расставляла ему ловушки.
— Они были любовниками, — напомнила ему Дара безжизненным голосом.
— Мы не знаем это наверняка, — возразил Слим. — А если и были, то давно.
— Тогда откуда у нее кольцо, которое было на Зейне, когда он уехал? Я думала, у него есть хоть какое-то уважение к институту… институту брака… — Дара не могла продолжать. Как бы ни старался преданный Слим защитить честь друга, случившееся с мучительной ясностью доказывало неверность Зейна.
Зейн уехал в бешенстве. Почему он был взбешен, ей еще предстояло выяснить. На одном из родео он столкнулся со старой любовью, Джоди, и та с готовностью согласилась начать с того, на чем они остановились. Они возобновили старые отношения, и Зейн доказал свою любовь к Джоди, сняв обручальное кольцо, символ неудачного брака.
Ясно как Божий день. И хотя Дара обещала себе, что будет ждать Зейна, это предательство освобождало ее от всех обещаний.
Легко вырвавшись из рук Слима, Дара помчалась к парадной двери, на ходу срывая свое обручальное кольцо.
— Дэри, подожди! — крикнул Слим ей вслед. — Куда ты?
И она ответила словами, которых сама уже не ждала от себя:
— Я еду домой, к дедушке, в Сан-Франциско! Я устала любить мужчину, который никогда меня не полюбит!
Затем она сунула кольцо в карман джинсов, где оно тихо звякнуло, ударившись о кольцо Зейна, и вылетела из дома.
Зейн въехал во двор ранчо, выбрался из кабины пикапа и огляделся. Ни одной машины в поле зрения. Старая усадьба казалась пустынной. Наверное, Дара поехала навестить Кейти, решил он. Она скоро вернется, а когда она вернется…
Только встреча со смертью может заставить ценить то, что имеешь.
Насвистывая, Зейн открыл трейлер и стал выгружать Скаута, стараясь не задеть два сломанных пальца левой руки.
Дара добралась до Дальнего и попыталась дозвониться в дедушкин офис из телефона-автомата в закусочной Миллера, но телефонная линия была занята или отключена или Бог знает что еще. Тогда Дара попробовала дозвониться до особняка в Сан-Франциско. Белл наверняка поможет ей. Но и этот телефон не отвечал.
Несчастная, разочарованная Дара стукнула кулаком по ни в чем не повинному аппарату и совсем поникла. Она готова признать поражение и явиться с повинной, а никто не хочет хотя бы выслушать ее признание.
Одна, совсем одна, с ужасом осознала Дара. Если она сдалась, то это только ее решение, и нечего сваливать вину на деда или кого-то еще. Почти бессознательно она сунула руку в карман, нащупала оба кольца.
Как она была счастлива, как тронута, когда Зейн надел это кольцо на ее палец. А когда он надел такое же кольцо на свой палец, она наконец почувствовала, что он начинает сдаваться.
Дара нахмурилась, ощутив какую-то несуразность, и вытащила из кармана кольца, одинаковые во всем, кроме размера.
Только они больше не были одинаковыми! Одно из них не было круглым! Дара вздрогнула. Кольцо Зейна было раздавлено.
Ее воображение мгновенно заработало. Что, если какое-то огромное животное наступило на кольцо? Значит, кольцо сорвалось с пальца на землю. С Зейном могло случиться что угодно!
Дара прищурилась. Джоди вполне могла оказаться неподалеку, она просто подобрала кольцо и сунула его в карман, никому не сказав ни слова. Никто и не заметил этого.
Господи, как она может думать о Джоди! Она должна думать о Зейне. Если кольцо было раздавлено еще на руке Зейна, он наверняка ранен. Животное, сумевшее так сильно смять металл, могло сделать кое-что пострашнее, чем просто наступить на руку Зейна!
Дара с трудом подавила тошноту.
— О, Боже, — прошептала она, — не допусти этого! Если он не ранен, клянусь, я никогда больше не буду ревновать…
Как же она не поняла сразу? К черту гордость! Она должна убедиться, что с Зейном не случилось ничего плохого.
