«Пари» становилось поистине гротескным. Несмотря на то, что в балете было задействовано небольшое число участников труппы, на постановке не экономили. Даже кажущаяся простота костюмов с лихвой компенсировалась масштабными спецэффектами, декорациями и уникальным музыкальным сопровождением. Для привлечения внимания к спектаклю на премьеру был приглашен какой-то всемирно известный скрипач. К своему стыду, я не знала о нем ровным счетом ничего, но коллеги с живейшим интересом обсуждали этого типа, а еще то, насколько сильно его присутствие ударит по нашим гонорарам. В отличие от них, я точно знала, откуда у балетмейстера взялись лишние деньги. Несмотря на назначение на роль Кристины, прибавки к жалованию мне не полагалось. Ведь никто не ожидал, что на роль утвердят именно меня, бюджет расписан и бла-бла-бла. По этому поводу у нас с Адамом вышел небольшой скандал, закончившийся словами: «Тебе стоило быть благодарной за возможность себя показать, а не права качать!». Хм, нет, вру. Закончилось тем, что я хлопнула дверью кабинета балетмейстера так, что задрожали стекла.
Надо ли говорить, что после такого я изначально не была слишком расположена к легендарному музыканту, лауреату всего на свете и прочее, прочее. Однако моя злость усугублялась еще и тем, что репетиция с участием высокооплачиваемого хрена проходила ровно за день до свадьбы Вита, и мне было вообще не до любезностей. Маленькая наивная девочка, казалось бы, давно лишенная голоса, надеялась на то, что прекрасный принц одумается и поймет, что не там все это время искал свой бриллиант. Рациональная половина меня умоляла вторую часть собраться и показать себя с лучшей стороны, но это было невозможно, пока каждая клеточка тела разрывалась от боли и незнания.
В общем, мое и без того скромное обаяние прошло мимо господина скрипача. И тем досаднее было увидеть перед глазами протянутую руку, когда он помог мне встать. Раздражающе великодушен, значит.
Я не сразу поняла, что на полу слишком много канифоли, ну а потом стало поздно. Самонадеянно решила, что дотанцую номер без эксцессов, и позорно растянулась прямо посреди душераздирающе пронзительного пассажа. А этот парень, с которым я вела себя высокомерно и холодно, прервал мелодию, подошел и подал мне руку. Руку, за которую Адам готов был заплатить разницу между гонорарами ведущей партии и простой солистки за целый сезон.
— Какого хрена здесь вообще происходит? — взревел балетмейстер, едва я коснулась пальцами сухой ладони юноши, уничтожая взглядом скалящуюся из-за кулис Диану. Ну кто бы сомневался в том, чья это проделка. Наше противостояние день за днем набирало обороты.
— Как только я начинаю думать, что что-то получится, ты опаздываешь в театр и срываешь генеральные. Я от этого устал и рисковать постановкой не намерен. Все, в «Пари» ты не танцуешь. С Астафьевым я сам улажу.
И тут я расхохоталась, краем сознания фиксируя удивление на лице балетмейстера.
— Ничего ты не уладишь, — с трудом выдавила я, задыхаясь от хохота.
— Что? — раздраженно переспросил Адам.
Отсмеявшись, я сложила руки рупором и крикнула:
— Слушай, я устала от этих качелей не меньше твоего, поэтому давай так: уладишь дела с Астафьевым — я ухожу со сцены, с роли, из труппы — как пожелаешь. Проиграешь — перестанешь спорить по этому поводу и сравняешь наши с Дианой гонорары.
— Ты со мной торгуешься? — окончательно озверел балетмейстер.
— Да уж куда там, я просто предлагаю расставить все по местам. Сможешь выгнать меня — давай. Не сможешь — смирись и работай с тем, что есть.
Из-за кулис послышался галдеж, и внезапно мне стало немножко страшно. А вдруг я просчиталась, вдруг Вит знает меня лучше и не поверит в блеф? Хотя нет, как же. Он считает меня недостойной женщиной, искательницей выгоды, готовой переспать со спонсором ради роли. Смешно даже. Что ж, за то и поплатится!
Разговаривая со спонсором, балетмейстер все больше мрачнел и слушал. А я кусала губы: успел ли он забыть обо мне, о нашей близости? Интересно, мучила ли я его во сне хоть раз так же, как он меня — постоянно? Ведь я снова и снова просыпалась, вырванная будильником из жарких объятий Вита.
— Иди за мной, — убрав телефон в карман, скупо велел Адам. — Юрий, извините нас. Диана, Дэн, пройдите пока финал.
По лицу примы было отчетливо видно, как ей «нравится» мысль танцевать на полу, больше напоминающем каток. Злорадно насладившись моментом, я кивнула Юрию в знак благодарности и направилась вслед за балетмейстером в его кабинет.
— Ничего не хочешь мне рассказать? — набросился на меня Адам еще до того, как я успела закрыть дверь. — Астафьев, как ты и предсказывала, наотрез отказался менять ведущую партию под угрозой уничтожения репутации труппы. Что происходит за моей спиной, Павленюк?
Злость захлестнула меня с новой силой. Упрямство Вита подтверждало мои худшие опасения: он собирался жениться и не желал, чтобы стало известно о нашей скандальной связи.
— Все просто, — пожала я плечами, старательно подавляя желание наорать на Адама, как первоисточник своих проблем. — Знаешь ли, Вит женится, и ему не нужны иски о сексуальных домогательствах сразу после церемонии. А то мало ли, непростая женушка подаст на развод, адвокаты потребуют компенсации …
— Что?
— Ничего. Ты представлял товар лицом, и все получилось! — воскликнула я с притворным весельем, старательно сдерживая слезы. Я хотела обвинить в сложившейся ситуации хоть кого-нибудь, кроме себя. Хоть Адама!
Несколько секунд я наблюдала за тем, как на лице балетмейстера проступает понимание… и сразу сменяется брезгливостью.
— Я думал, что ты умнее, — презрительно протянул он.
— Думал, что я не могу по-настоящему увлечься нашим спонсором? Девушка, у которой нет чувств. Девушка, при которой зарежешь человека — не вздрогнет. — А вот теперь Адам стушевался и спрятал глаза. И почему же, интересно? Это же его собственные слова! Ха! — Когда я узнала, что у него на носу свадьба — попыталась дать задний ход, но дальше все вышло из-под контроля… — Я замолчала, не желая продолжать. Как объяснить постороннему человеку то, что случилось между нами со спонсором? Весь этот ураган, закончившийся одной ночью страсти и гарантией защиты от посягательств на роль со стороны Дианы. То есть, фактически, ничем. Тем самым ничем, которое разбивает вдребезги сердце. — Даже если я не смогу доказать, что что-то было, громкий скандал обеспечен, и после такого вам с Витом будет очень сложно отмыться. А я рядовая балеринка, к тому же из паршивой семьи. Мою репутацию не испортить. Карьера… ее все равно придется начинать с нуля. Не веришь? Можешь судить о честности по тому, как реагирует Вит на попытки меня сместить. Думаю, все прозрачно. Смирись, он тебя подставил, ты попал. Это плохая новость. А хорошая в том, что я буду драться с этой партией, пока не стану идеальной Кристиной. Я не Диана, но я это сделаю. Хватит притворяться, что ты не знаешь о существовании канифоли, что не ставишь спонсорские просмотры на время моего отсутствия в театре намеренно, что не понимаешь, как относятся ко мне после твоих выпадов в труппе. У тебя на эту роль только я, Адам, и чем дольше ты будешь отказываться это признать — тем дольше мы провозимся с постановкой. Стыдишься, что продал свою Ди ради карьеры? Правильно. Но это не моя вина, и не надо мне мстить.
Когда я закончила свою речь, Адам смотрел на меня по-новому, осознание паршивости ситуации явно его не порадовало. Но я буквально почувствовала момент, когда в нем сломалось сопротивление. Козлиная бородка предательски дрогнула, и он просипел:
— Возвращайся на сцену.
— Про спор не забудь. Мне рубль лишним не будет, — напомнила я перед выходом и увидела, как на секунду балетмейстер оскалился. Впрочем, он так быстро взял себя в руки, так что могло и показаться.
Пережить день свадьбы Вита мне помог, как ни странно, Адам. По молчаливому согласию, мы задержались в театре до поздней ночи, репетируя партию Кристины. Остановились, только когда у меня распухли и разболелись колени. Иными словами, когда продолжение стало угрожать возможной травмой. После разговора по душам, Адам наконец сдался и начал работать всерьез, из чего я сделала вывод, что у труппы и балетмейстера в частности сменился злодей. Теперь это был Вит, а не Наташа.
