Но малышка на ноги поднимается и подходит ко мне с аптечкой в руках, в которую намертво вцепилась.
— Я не знаю, что сказать… — мнется, смотрит на меня сверху вниз.
Сама сейчас не лучше выглядит, но все равно храбрится и ссадину гипнотизирует.
— Хорошо, что в душе вообще говорить необязательно. Пошли, маленькая. Ты же хотела мне помочь?
Я, конечно, и сам могу раздеться, но гораздо приятнее будет, если эти тонкие пальчики помогут мне избавиться от одежды.
А от мысли, что девочке тоже не помешает душ, губы сами расплываются почти до самых ушей.
Глава двадцать восьмая. Аврора
Мне очень хочется быть храброй.
Унять, наконец, дрожь во всем теле. Перестать кусать губы, которые еще несколько дней будут заживать, даже если я воспользуюсь чем-нибудь увлажняющим.
Но у меня ничего не получается. Раньше я оружие видела лишь в кино, а теперь вот смотрю на последствия выстрела из него и пытаюсь позорно не разреветься перед мужчиной, который ведет себя так, будто всего лишь порезал палец ножом при готовке, когда на самом деле у него пулевой след во все плечо.
— Дамир, больница… — я даже слова в цельное предложение сейчас не способна сложить.
— Маленькая, не беси меня. Я тебя сюда для помощи позвал. Будешь нудеть — выставлю. Но учти, что мне будет очень и очень больно справляться самому.
Пришлось в очередной раз прикусить губу.
Для начала нужно снять с Дамира окровавленный верх. Вещь уже все равно безнадежно испорчена, так что будет разумно не мучить его лишними движениями, а просто разрезать с одной стороны. С той, где поврежденная рука.
— Ты чего это делать собралась, девочка?
У меня в руках ножницы. Да и взгляд, наверное, не слишком нормальным кажется со стороны.
— Резать, — бормочу и делаю шаг навстречу. Прикидываю, где будет лучше взять старт.
— Добить решила всё-таки? — он усмехается, но продолжает стоять на месте.
— Нет, я… — мотаю головой и сильнее сжимаю металлические ушки.
— Иди уже сюда, трусиха, — притягивает меня за свитер так, что я едва носом не тыкаюсь в его грудь. Кладет ладонь на спину и осторожно поглаживает, словно я самая хрупкая фарфоровая куколка и могу рассыпаться от лишней капли силы. — Я весь твой. Можешь начинать.
Почему-то прямо сейчас мне показалось, что я нахожусь в операционной.
Когда я дошла до плеча и потянула ткань, чтобы было удобнее, Дамир нахмурил брови. Он не издал и звука за всё время, но плотно сомкнутые губы говорили о том, что он сделан не из железа. Рана вновь открылась, багряная струйка потекла по руке. Я пискнула и хотела остановиться, но мужчина мягко перехватил мои ладони и просто кивнул, молчаливо вынудив продолжить.
— Ты точно уверен, что…
— Да, малышка, я точно уверен, что переживу это, когда рядом со мной такая аппетитная медсестричка, — свободной рукой он потянул край моего сползшего на одно плечо свитера ниже, и его тело тут же напряглось. — Скажи, что эта мразь ничего не успела тебе сделать.
Я скосила взгляд и заметила проступающие на коже пятна от пальцев Димы.
Не успел, он ничего не успел. Благодаря тебе…
— У тебя дела обстоят хуже, — я хотела сменить тему.
— Зачем ты пошла к нему?
— Какое это теперь имеет значение?
— Отвечай, — его пальцы слишком резко потянули за волосы на затылке, я запрокинула голову, чтобы не стало больно.
— Что ты делаешь? — он резко втянул воздух и слегка расслабил свою хватку. Погладил шею большим пальцем.
— Меня дико злит, что ты потащилась к своему бывшему.
Откровенно.
Я вздрогнула и сосредоточилась на ножницах.
— Почему? — очень тихо, скорее спрашивая саму себя.
— Самому бы понять.
Дальше я все делала в тишине.
Дамир остался голым по пояс передо мной, а я опять запаниковала, когда взгляд натолкнулся на его ничем не прикрытую руку.
— Не смотри, девочка. У тебя еще есть работа, — Дамир скосил глаза на свой пах, а я поняла, что все это было очень большой ошибкой.
— Ты предлагаешь мне снять штаны с тебя?
— Всего лишь помочь с ремнем и молнией. Одной рукой проблематично, знаешь ли.
У него на губах улыбка. Хитрая такая, провокационная.
Выжидает, решусь я зайти чуть дальше в этих странных отношениях больного и «медсестры» или нет.
Закрываю глаза и стараюсь сделать всё как можно быстрее.
Не коснуться. Только бы не коснуться.
— Все. Дальше ты сам, — быстро выпаливаю и уже хочу развернуться, чтобы сбежать из ванной, но мне нагло мешают.
— Я могу упасть здесь. Свалиться от потери крови. Тебе придется принять душ со мной, — у него такой тон, что любые споры с моей стороны окажутся лишь простой тратой времени.
Дамир больше не улыбается.
Он превратился в того же хищника, которого я видела в нем в клубе, когда он одним ловким движением всадил нож в моего обидчика.
Его глаза заволакивает тьма.
— Раздевайся, девочка. Сама. И лучше бы тебе слушаться.
Всхлипываю, стягиваю с себя свитер и тут же прижимаю тряпку к груди, но Дамир тянет его на себя и качает головой.
Слушаться. Подчиниться. Не выводить из себя.
Разжимаю пальцы. Он бросает свитер на пол, к своей водолазке, потому что на ткани тоже в некоторых местах была его кровь. Здесь нет специальных средств и отстирать их не выйдет.
— Дальше.
Ни за что я не расстанусь с бельем по собственной воле. Дамир может попытаться снять его с меня силой, но я не посмотрю на его состояние. Надавлю на плечо. Может, хоть в этом случае у меня появятся шансы.
Джинсы долой. Трусики все же порваны в одном месте, но это не мешает им держаться на бедрах.
— Он? — не думала, что это возможно, но взгляд Дамира
