Кажется, Артемий не ожидал такой категоричности, на лице явно читается недоумение.
– И куда я пойду, по-твоему?
– Куда хочешь. Иди к дяде.
– Да он на дух меня не выносит, ты же знаешь.
– Я тоже не выношу, но ты же ко мне притащился. Собирай вещи, чтобы через пятнадцать минут тебя здесь не было. Пошли, – берет меня за руку и уводит обратно в спальню.
Оборачиваюсь и ловлю на себе взгляд Артемия. Очень и очень злой взгляд.
– Клянусь – мне не показалось. Это точно был он, я видела, – шепчу, когда мы отказываемся за закрытой дверью.
– Я тебе верю, он может. Он вечно конкурирует со мной за все подряд, хотя почему, я не понимаю. Отец всегда любил его больше, закрывал глаза на все, что он творил. Сколько раз отмазывал, покрывал…
– Странно. Тогда на ужине он описывал Артемия едва ли не как святого.
– Я и говорю – он всегда его покрывал, предпочитая не замечать косяки. Не нужно было вообще оставлять его здесь, – и проводит рукой по моим волосам. – Сильно испугалась?
– Больше возмутилась. Жестко ты с ним…
– В следующий раз смажу кулак смягчающим кремом.
Становится неуместно смешно и даже чуть-чуть жаль бедолагу. Но положа руку на сердце – я рада, что он уедет отсюда. Наконец-то мы будем предоставлены сами себе. Не нужно будет скрываться, прятаться от него, угождать его прихотям.
– Дам, – доносится стук в дверь. – Одолжишь мне несколько тысяч? Я реально на мели.
Дамиан закатывает глаза и поворачивает замок. Затем берет из ящика тумбочки портмоне.
– Что угодно, лишь бы ты поскорее свалил. Ответь – как можно профукать вообще все?
– Как-нибудь научу, – и кладет пару красных бумажек в карман.
Я прекрасно понимаю, что обрела в его лице врага, но не считаю себя неправой. Смотреть в чужие окна и вламываться в ванные комнаты не есть норма!
Когда он уходит, я впервые засыпаю в этом доме спокойно и крепко. Совсем не думая о том, что если враг далеко, врагом он от этого быть не перестает.
* * *
Следующая неделя кажется мне просто раем на земле. Наконец-то мы остались вдвоем! Спим до обеда, заказываем ужин из ресторана и ходим по дому в чем мать родила. От любопытных взглядов спасают плотные жалюзи до пола, и я больше не просыпаюсь от ощущения того, что кто-то за нами подсматривает.
Артемий исчез с горизонта, Игнат тоже притих. Даже Ийя куда-то делась.
– Тебе не кажется, что это затишье перед бурей? – намазывая вареньем тост, спрашиваю в наше седьмое великолепное утро.
– С чего ты взяла?
– Ну, в кино так обычно и бывает. Все хорошо, ничего не предвещает беды и…
– Мы не в кино. И вообще, думаю, они поняли, что не с теми связались. Игнат совсем не выходил на связь?
– Совсем. Это и настораживает. Я собираюсь съездить к нему сегодня.
– Зачем?
– За разводом! Я хочу разделаться с ним окончательно, чтобы оборвать последние нити, которые нас соединяют. Мне не по себе от того, что я ношу его фамилию.
– Думаю, что да, моя подойдет тебе больше.
Бросаю на него любопытный взгляд. Мы ни разу не обсуждали, что будет потом, когда я стану свободной.
Хочу ли я выйти за него? Безусловно.
Страшно ли, что все произошло так быстро? Может быть всего чуть-чуть…
– А я сегодня поеду к Ийе, – произносит он, отпивая чай. И шкала настроения с твердой "десятки" падает примерно на "семерочку".
– Я неделю не видел Алису, – поясняет он, мгновенно считав мой настрой. – После того случая на детской площадке Ийя морозится и не отвечает на звонки. Видимо, хочет проучить.
– Манипулировать ребенком – отвратительно! Ты ее отец и имеешь полное право требовать совместной опеки. Раз она не хочет по-хорошему…
– Не хотелось бы доводить до такого, конечно, но если не будет иного выбора, то придется. Дядя-мэр меня убьет, он слезно умолял не макать нашу фамилию в грязи.
Киваю и, уткнувшись в чашку, думаю о том, что идея уехать отсюда кажется все более заманчивой. Здесь слишком много тех, кто желает нам плохого. А где-то "там" мы сможем начать с чистого листа. Вдвоем, не оборачиваясь на прошлое.
Ведь Ийя упертая и ни за что не оставит нас в покое!
Конечно, меня не очень прельщает мысль, что он поедет к ней, они на какое-то время останутся наедине и кто его знает, что она выкинет…
– Эй, я еду к дочери. Только к ней, – словно читает мои мысли Дам и накрывает мою руку своей. – Я прямо-таки вижу, что за ужасы крутятся к твоей хорошенькой голове. Между прочим, ты тоже собралась к пока еще мужу, но я полностью тебе доверяю.
– Кажется, вокруг нас зашкаливает концентрация бывших, с этим пора что-то делать.
– Проредить? Я умею стрелять. С кого начнем?
– Не с кого, а ссчего. Переезд, – улыбаюсь. – Да, наверное, после всего, как все устаканится, это станет верным решением.
– Я не против. Значит, как только решим все проблемы – уедем.
Часть 27
Нагрянуть к Игнату в клинику решаю без предварительного звонка, потому что более чем уверена, что он или не возьмет трубку, или пошлет меня куда подальше.
Я знаю, что закон полностью на моей стороне, но если Игнат очень захочет – а он захочет! – то найдет способ хоть какое-то время помотать мне нервы с нашим разводом.
Без особых колебаний поднимаюсь наверх и, стукнув единожды для приличия, распахиваю дверь его кабинета.
Крис сидит на столе, с задранной юбкой и улыбкой блаженства на лице. Конечно, ведь Игнат так старается доставить ей удовольствие, присасываясь к шее и шуруя рукой по обнаженному бедру.
Увидев меня, бедняжка пищит жалобное "ой!", спрыгивает со стола и, рассыпаясь в нестройный извинениях, удирает из кабинета.
– Какого черта? – злится Игнат, заправляя рубашку в брюки. – Тебя не учили стучать?
– Я стучала. Но ты слишком громко чавкал, чтобы расслышать.
– Это что? Сцена ревности?
– Только если в твоих фантазиях. Я пришла, чтобы напомнить о разводе. Я звонила в ЗАГС, они принимают заявления с двух. И сразу предупреждаю – если ты решишь исполнить свои угрозы и начнешь вставлять палки в колеса…
– Я приду к двум, – неожиданно отвечает он, и я даже теряюсь.
– Серьезно? Придешь и даже не станешь портить мне жизнь?
– Зачем мне жена-потаскуха? После него я в любом случае тебя не приму.
– Но когда-то же принял.
Опрометчиво, знаю, но с чего он решил, что может меня оскорблять?
Мои слова его задевают, но он даже не взрывается, что вообще вводит в некий ступор. И даже рождается подобие тревоги – Игнат которого я знала никогда не был таким покладистым. И вдруг сейчас, на пороге скандального развода…
– Так и быть, оставь себе машину, но на долю в клинике даже не думай претендовать, – с деловым видом садится на отцовское кресло босса. – Если что, я еще не вступил в полноценное право наследования, поэтому найму адвоката и…
– Мне не нужна твоя клиника, я уже говорила, – перебиваю, потому что все, что он несет не имеет абсолютно никакого смысла. – Мне ничего от тебя не нужно, только развод. Все!
– А вот это ради бога. Жду не дождусь, когда окончательно от тебя отделаюсь.
Пусть и облитая помоями, как он сам наверняка считает, унижения, я выхожу из клиники в прекраснейшем настроении.
Завтра мы подаем на развод, о чем еще мечтать можно? Боже, даже не верится.
На радостях набираю Дамиану, но его номер недоступен, что немного расстраивает. Особенно учитывая, где именно он сейчас. Я не недоверяю ему, я не доверяю ей – Ийе. Она может пойти на любые ухищрения, чтобы хоть как-нибудь мне насолить.
Решаю, что не стану унижать его бесконечными звонками, поэтому засовываю телефон в сумку и забываю о нем на добрые три часа. Ранний ужин в кафе на побережье, прогулка по торговому центру и долгая дорога домой пешком выматывают все соки. Подходя к двери, вижу, что в доме горит свет, но странно, машины Дама на подъездной дорожке нет.
