они не придут, — ответила Шири.
— Они? — переспросила Эфрат.
Шири ничего не ответила и только скрыла улыбку за бокалом вина. Минуты шли медленно, но превращались в часы довольно быстро. Первая бутылка вина давно закончилась, а вторую открывать пока не хотелось, и друзья развлекали друг друга разговорами.
— Итак, мы ожидаем некоего пришествия, — начала Эфрат, уже лежащая головой на коленях Рахмиэля, — когда оно произойдет и произойдет ли, мы не знаем. Тут все согласно канону. Но есть и то, что недопустимым образом от канона отклоняется.
— Что же это? — поинтересовалась Шири.
— Знамения, — ответила Эфрат. — Те самые, которые возвестят долгожданное пришествие и избавят нас от мук бесцельного и потенциально бесконечного ожидания.
— Ну, что тут скажешь. — Шири вздохнула и обратила взгляд к горизонту, на котором за все это время не произошло никаких изменений. — Тут непросто. Это как с богами, иногда их ждешь напрасно.
— Я этого не потерплю! — воскликнула Эфрат и тут же рассмеялась. — Когда это нам приходилось ждать богов понапрасну? А уж им нас — тем более. И все же, если ваше пришествие не состоится в ближайший час и через еще одну бутылку вина, я перестану сопереживать вашему таинственному пантеону.
— Кстати, о сопереживании… — Шири всегда находила игру слов интересной забавой. — Гедалья, дай мне руку.
Гедалья, сидевший за ее спиной, протянул ей руку, ту самую, которая была в центре внимания обеих дам минувшей ночью. Шири расстегнула манжет его рубашки, черной, под цвет ее платья. Запястье было таким же гладким, как если бы вчера ночью ничего не случилось.
— Любопытно, — задумчиво произнесла Шири.
— Не то слово, — отозвалась Эфрат.
— Что изменилось?
Эфрат ничего не ответила, только посмотрела на Рахмиэля, который никак не отреагировал на ее внимание, хотя он и был той самой единственной переменной, отличающей первый укус от второго.
— У меня есть идея. — По голосу Шири было очевидно, ей только что пришло в голову то, что она собиралась сказать. — Рахмиэль, не будешь ли ты так любезен наполнить мой бокал?
— Мне открыть вторую бутылку? — уточнил Рахмиэль.
— Нет, — ответила Шири.
Он на секунду замер, а затем спокойно закатал рукав черного логнслива.
— Осторожнее, это мой любимый Gucci. — Эфрат, постаралась ничем не выдать непонятно откуда появившихся эмоций.
— Я знаю, я же вытащил его из твоего чемодана, — равнодушно ответил он.
— Не волнуйся так, — Шири снова смотрела на Эфрат с улыбкой, — с ним ничего не случится. Что поделаешь, если этот смузи такой вкусный?
— Я помогу тебе. — Эфрат постаралась реабилитироваться, придав как можно больше безразличия своему голосу. Перехватив его руку, она поднесла запястье к губам и прокусила кожу, глядя Шири прямо в глаза. Движение было таким быстрым, что сложно было уловить, что случилось. Затем она протянула руку к бокалу и поднесла его к запястью Рахмиэля.
— Много не нужно, — сказала Шири, когда кровь закрыла дно бокала. — Это не более, чем догадка.
Эфрат снова поднесла запястье Рахмиэля к губам. Шири забрала у нее бокал, наблюдая за тем, как Рахмиэль прижал пальцы к лицу Эфрат, очевидно наслаждаясь тем, что она делала.
— Пей. — Шири протянула Гедалье бокал.
— Что, прости? — Он не понимал, шутит Шири или говорит серьезно.
— Пей, я сказала. Наш чудо-мальчик явно чем-то отличается от всех прочих, а значит, есть основания попробовать все возможные варианты, — настаивала Шири.
— Я надеюсь, этот вариант будет первым и последним, — ответил Гедалья.
Ему ничего не оставалось делать, кроме как повиноваться. Все, кто когда-либо испытал на себе магию вампирской крови, навсегда оказывались под воздействием ее чар. Подобно тому, как влюбленный повсюду следует за своей возлюбленной, с радостью и по доброй воле, тот, чьих губ коснулась древняя кровь, был счастлив следовать за ней повсюду. И пусть секунду назад предложение Шири отнюдь не показалось Гедалье заманчивым, теперь он уже держал бокал в руке и был готов выполнить просьбу Шири.
Рахмиэль не отрывал взгляда от Шири, и ему, казалось, не было никакого дела до происходящего рядом, как если бы весь мир кроме них двоих вообще перестал существовать.
Гедалья поставил опустевший бокал на землю.
— Вкусно? — усмехнулась Шири.
— Ничем не отличается от любой другой человеческой крови, — ответил Гедалья.
— Какие широкие познания, — она поджала губы. — И тем не менее, единственное, что отличало первый укус от второго — присутствие Рахмиэля. — Шири со спокойным интересом наблюдала за происходящим рядом.
— Не старайся, — неожиданно спокойно отозвался Рахмиэль, повернувшись к Шири, — Мне нет смысла скрывать свои мысли, как и то, что мне отлично известно, где именно была Эфрат этой ночью и чем занималась.
— Ты снова не спал? — тихо спросил Гедалья.
— Снова? — Эфрат медленно повернула голову в сторону говорившего.
— А вот и знамения… — Шири потянулась ко второй бутылке вина.
— Так, потрудись, пожалуйста, объяснить. — Эфрат снова села, скрестив ноги и вопросительно посмотрела на Гедалью, протягивая свой бокал Шири, открывающей бутылку.
— Что тут объяснять? Когда ты сидела на его кровати и с нежностью смотрела на него как на вечерний аперитив, он вовсе не спал и прекрасно понимал, что происходит.
— Какие занимательные подробности. — Шири разливала по бокалам вино. — Я восхищаюсь вашей способностью хранить секреты малыми группами.
— Это коллективная способность всех присутствующих. — Эфрат взяла свой бокал и сразу сделала глоток. — Должны же мы как-то развлекать друг друга.
— Развлечь ближнего своего — проявление истинной заботы со стороны бессмертного, — отметила Шири, протягивая бокал Рахмиэлю.
— Благодарю. — Он принял бокал, наполненный темно-красной жидкостью, и сделался, казалось, равнодушен ко всему происходящему.
— Зачем? — теперь Эфрат тоже смотрела на Рахмиэля. Который, судя по выражению его лица, не собирался отвечать.
— Да ну что тут думать, он просто хотел понять, почему еще жив и чего от тебя ожидать. — Шири своим примером продемонстрировала, что означает «убить интригу».
— После того, как тебя чуть не убили, это вполне нормальное желание, — парировал Рахмиэль, не забывая уделять внимание вину.
— Только меня смущает факт употребления алкоголя несовершеннолетним? — спросила Эфрат, последовав его примеру.
— Это единственное действие, которое тебя смущает в исполнении этого несовершеннолетнего? — рассмеялся Гедалья, за что тут же получил от Шери шлепок по затылку.
— «В» — вежливость, — прокомментировала она. И пока собеседники собирались с мыслями для достойного ответа, Шири поднялась и присмотрелась к горизонту, который начал неожиданно меняться, то ли под воздействием ее взгляда, то ли по какой-то другой причине. — А вот и они!
Горизонт неумолимо надвигался на них. При ближайшем рассмотрении можно было различить отдельные самостоятельные облака. Так или иначе к ним приближалась целая плюшевая армада. Эфрат не отличалась познаниями в овечьей физиогномике, но вне всяких сомнений,
