Одри восприняла известие об его отъезде с облегчением, но при этом почувствовала себя немного огорченной. С одной стороны, отсутствие Лоуренса давало ей возможность спокойно обдумать сложившееся положение. С другой стороны, за два дня она привыкла быть окруженной его заботливым вниманием. И, как бы она к нему ни относилась, Лоуренс Рамазотти являл собой образец для подражания будущим папам. Одри была удивлена, что он ни словом, ни взглядом ни разу не упрекнул ее за тот переворот, который она произвела в его жизни. В мыслях она даже допускала, что из него мог бы получиться вполне подходящий муж.
— Хочется верить, что я найду тебя в доме, когда вернусь в четверг, — сказал ей Лоуренс утром в понедельник, перед тем как отправиться на работу.
— После того как ты запугал владельца дома, где я снимала квартиру, обещая применить к нему штрафные санкции, если он не отремонтирует дом, мне туда дороги нет. А больше я никуда податься не могу.
Одри тоже собиралась на работу. Стоя у дверей, она боролась с желанием поцеловать Лоуренса. Ведь они расстаются на целых три дня.
Наверное, у него пропало физическое влечение к ней из-за беременности, подумала она.
Словно угадав ее мысли, Лоуренс подошел к ней и, склонив голову, нежно поцеловал в губы.
Пришлось ей пожалеть о своем опрометчивом желании, потому что его поцелуй мгновенно зажег в ее теле огонь желания. Она притянула его к себе за лацканы пиджака, прижалась к нему всем телом, чтобы продлить поцелуй. Лоуренс воспользовался моментом, чтобы наградить ее страстным поцелуем. В его руках она дрожала как лист на ветру, и, когда они оторвались друг от друга, обоим стало ясно, что ничего не изменилось в их отношениях. Стоит им только приблизиться друг к другу, как их тела мгновенно отзываются непреодолимым желанием.
Одри поторопилась уйти первой. Лоуренс не стал догонять ее. Он по-прежнему придерживался тактики выжидания, уверенный, что рано или поздно произойдет то, о чем он мечтал все это время. Одри сама придет к нему. Ждать было мучительно трудно, особенно живя с ней под одной крышей. Последние три ночи она спала в нескольких метрах от него. Лоуренс боролся с искушением войти в ее спальню. Стоило ему закрыть глаза, как он снова видел ее затуманенные страстью глаза, ее нежное тело, изгибающееся под его ласками. Он дал себе срок до четверга. После сегодняшнего поцелуя ему стало ясно, что Одри тоже страдает без его близости. Как только они вновь окажутся в одной постели, ему не составит труда убедить ее выйти за него замуж. Он дает ей на размышления еще три дня. Возможно, в его отсутствие она сумеет разобраться в своих противоречиях между стремлением к независимости и ее чувством к нему.
И все-таки страх, что Одри может собрать свои вещи и снова исчезнуть в неизвестном направлении, гнездился в нем так глубоко, что Лоуренс не мог сохранять полное спокойствие и ясность мысли в течение всего рабочего дня и потом, когда двигался по автостраде.
Впервые с того дня, как Одри приступила к работе на новом месте, она поймала себя на том, что работа уже не так увлекает ее, как прежде. Возможно, причина в том, что теперь ей нужно определиться в своих отношениях с Лоуренсом. И вообще решить, как жить дальше.
Нет, она по-прежнему добровольно бралась за самые сложные дела и отлично с ними справлялась. Но стоило ей хоть на минуту прервать работу, как в голове возникал все тот же мучительный вопрос: а не сбежать ли ей, пока Лоуренса нет дома? Но она тут же понимала всю бессмысленность этой затеи. Лоуренс Рамазотти найдет ее даже на другом конце света, и тогда гнев его будет страшен. Как ни крути, а он отец ребенка. Не имеет она морального права лишать будущего ребенка родного отца. Другое дело, переехать куда-нибудь из его квартиры.
Спать с ним под одной крышей, но в разных постелях с каждым днем становилось все тяжелей. После сегодняшнего поцелуя Одри не могла поручиться, что, когда Лоуренс вернется в четверг, она не повиснет у него на шее и он не сумеет вырвать у нее согласие на брак, который, по ее мнению, заведет их со временем в тупик. Значит, надо собрать вещи и уйти. Но куда? Одри подумала о Патрике — он оставался ее последней надеждой.
И она позвонила ему в конце рабочего дня.
К счастью, он был дома. Стоило ей услышать его голос, как она в ту же секунду поняла, что никогда не сможет вернуться в прошлое. Потому что Патрик, его дом, работа в ночном клубе все это сейчас казалось ей таким далеким, словно прошли не месяцы, а десятилетия. Тем не менее, кроме Патрика, ей не с кем было посоветоваться и она пригласила его в гости. Они договорились, что Патрик навестит ее в среду после работы. Если у нее и появилось легкое чувство вины, что она приглашает своего бывшего любовника в квартиру Лоуренса, то ей удалось быстро от него избавиться. В конце концов, она целую вечность не видела Патрика, а Лоуренс еще не ее муж.
В среду Одри вернулась с работы, приняла душ, переоделась, разогрела ужин. Накрывая на стол, она долго колебалась, ставить ли бутылку вина. Она вспомнила, что в последний раз видела Патрика трезвым. Но кто знает? После ее ухода он мог запить еще сильнее. Раздался звонок, и Одри бросилась открывать дверь, держа в руке бутылку вина. По-видимому, облик Патрика настолько стерся из ее памяти, что в первый момент она с трудом узнала его. Почему-то он показался ей ниже ростом, а его былая мужская привлекательность не шла ни в какое сравнение с привлекательностью Лоуренса. Сейчас Одри могла только удивляться, почему находила его некогда настолько неотразимым, что ради возможности быть с ним рядом забросила учебу в университете.
Патрик смотрел на нее улыбаясь, и теплая волна былой привязанности захлестнула Одри.
Он вручил ей букет, который купил по дороге, увидел в ее руке бутылку вина и гордо сообщил:
— Дорогая, с пьянством я давно завязал.
— Правда?! — радостно воскликнула Одри.
— Пришлось. Без этого я не нашел бы себе работы. После того как ты уехала, пришлось самому платить по счетам. А ты чудесно выглядишь, Одри, — сказал Патрик, внимательно глядя на нее. — Ты так похорошела, что тебя трудно узнать.
Одри проводила его на кухню, где был накрыт стол для ужина. Патрик с испуганным видом осматривался в квартире Лоуренса. Одри смотрела на него и вспоминала тот вечер, когда впервые переступила порог этой квартиры.
Наверное, у нее был такой же испуганный вид, как сейчас у Патрика.
— Снимай куртку. Сейчас будем ужинать, сказала она.
Патрик повесил куртку на стул и сел.
— Я не голоден. После работы я успел зайти домой и поужинать.
— Тогда я приготовлю чай, а ты пока расскажи мне о работе.
