— В каждой хорошенькой девушке, в каждой застенчивой лапушке, могут быть тайно припрятаны, страстные гены прабабушки… — при этом у меня мелко тряслись руки и самой от этого становилось смешно — я собиралась наглеть и мне было страшно. Но, как бы я не тянула время, с кухонными делами, в конце концов, было покончено и я поплелась искать Глеба. Почему-то вдруг представилось, что сосед ждет меня на кровати… голый, да-да… еще и с розой в зубах. Но все оказалось гораздо прозаичней. Нет, он действительно сидел на кровати, привычно подсунув под спину подушку и терпеливо ждал, когда же я приду смотреть фильм, но вовсе не голый — напротив, еще и футболку натянул. Никогда не думала, что один только вид футболки, которая мне, между прочим, очень нравилась, может вогнать меня в уныние.
— Что смотреть будем? — как ни в чем не бывало поинтересовался этот… злыдень.
— А что есть? — также спокойно поинтересовалась я, устраиваясь рядом с Хлебушком, благо подушечку он мне тоже приготовил.
— Ну, я «Хоббита» скачал… — я отчетливо ощущала, как сердце мое колотится где-то в горле… или животе — довольно странное чувство, но я все равно заставила себя как бы между прочим сползти чуть ниже и положить свою голову Глебу на плечо. Блин!!! Да ведь этот хмырь, притворяясь голубым, беззастенчиво пристраивал свою черепушку у меня и на коленях, и на животе. — …Эмм… кхе-кхе… и еще пару мультиков можно, — хрипло закончил парень.
— Давай «Хоббита», — решила я, сползая головой Глебу на грудь — все таки плечо у него оказалось жестковато. Зато теперь у меня под ухом барабанная дробь — надеюсь откачивать соседа не придется, как-никак инфаркты в его возрасте редкость. Уставившись в телевизор, я попыталась абстрагироваться. Однако происходящее на экране казалось вялым и скучным. Да и в сюжет мне было никак не вникнуть, а всё потому, что мысли мои вопреки желанию были направлены совсем в другое русло. Впрочем, это не мешало мне действовать согласно моему, спонтанно возникшему плану, а именно, усыплять бдительность Глебушки — тихонько лежать не шевелясь и вообще выражать крайнюю заинтересованность фильмом — слава Богу, обсуждать его Глеб пока не стремился, хотя обычно уже сначала просмотра то он, то я высказывали свое мнение относительно происходящих в фильме событий. Двадцати минут на усыпление бдительности мне казалось достаточным. Тем более, что у меня уже занемела правая нога, а левая пятка нещадно чесалась. Ну что ж, значит, пора. Вздохнув, я осторожно пошевелилась и уже собиралась заявить о своей несчастной ноге, как вдруг почувствовала осторожное прикосновение к моей спине — Глебкины пальцы едва ощутимо прошлись вдоль позвоночника, заставив мурашки дружно активизироваться и вызвав мгновенный спазм в животе.
Не знаю, что это было, но я хочу еще. И Глеб не заставил девушку ждать. Теплые пальцы прошлись по позвоночнику увереннее, на третий раз я некультурно застонала, до чертиков испугавшись такой своей реакции на простое поглаживание.
— Ай-ай, спину свело, — нашлась я, пытаясь выпутаться из объятий соседа, ради небольшой передышки.
— Так давай помассирую. Ну, ведь грех же отказываться… И я согласилась. Глеб скатился с кровати, я же наоборот, растянулась на животе по центру, уткнувшись носом в нагретое нашими телами одеяло, от которого слабо пахло сиренью. Голые плечи и ноги при этом холодил едва ощутимый ветерок — от балкона сквозило. И мне было хорошо.
Глаза сами собой закрылись.
— Лин, ты что спать собралась? — раздалось насмешливое у самого уха, а через секунду кровать прогнулась и моей спины коснулись горячие ладони. Быстро пробежались вдоль позвоночника сверху вниз — раз, другой, третий… замерли на пояснице, чуть сдавили, не спеша поползли вверх, приятно сжимая и пощипывая сквозь тонкую ткань сарафана, который откровенно мешал. Тягуче медленно руки доползли до плеч, осторожно помяли, зарылись в волосы, помассировали затылок, переключились на шею — нежно погладили, заставив поежиться.
— Ли-ин, — вздох у самого уха. — Ты ведь простишь меня? Я не успела сообразить о чем он — шеи коснулись мягкие губы, проложили чуть влажную дорожку к плечу, с которого парень уже успел стянуть тонкую лямочку сарафана, заменив ее своей ладонью — другая пыталась стянуть вторую лямку, но у нее ничего не получалось. От растройства Глеб цапнул меня за шею — не больно, но весьма ощутимо.
Охнув, я попыталась вскочить — сама не знаю зачем, наверно от неожиданности, но мне не позволили — уложили обратно.
— Я еще не закончил массаж. Или тебе не нравится? — мягкие губы вновь скользнули по шее, заставив буквально выгнуться им навстречу… и исчезли. В голове царила приятная пустота, кожа на шее горела, а тело ломило от желания почувствовать на себе руки Глеба. Но больше ничего не происходило — Глеб сидел рядом, но меня не касался. Медленно до меня дошло, что он действительно ждет ответа.
— Нравится, — прошептала я с обидой. Вообще-то, это я собиралась соблазнять и всячески издеваться над вредным соседом… Но уже через секунду про обиду забыла. Неожиданно сильные руки подхватили меня и перевернули на спину, так что я тут же оказалась лицом к лицу с «массажистом». Одной рукой приобняв за плечи, пальцами второй он нежно скользнул по лицу. Чуть приподняв подбородок, заставил откинуть голову назад, а теплые губы вновь начали исследовать шею, спускаясь вниз к ключице. По телу прокатилась дрожь. В желудке стало тепло, а чуть ниже так и вовсе горячо.
— Гле-еб, — простонала я, сама не очень понимая, чего хочу от парня. Он оторвался от моей ключицы, уставившись мне в глаза своими мутными потемневшими глазами, опустил взгляд ниже, гипнотизируя мой рот. Слишком долго. Я не выдержала — запустила руки в его волосы и потянула к себе… Глеб охотно подчинился. Но его губы коснулись моих лишь на какое-то жалкое мгновенье и тут же отстранились — так неожиданно, что я не сумела сдержать разочарованного стона.
— Садист, — буркнула я недовольно, глядя в любимые синие глаза. Хлебушек насмешливо фыркнул, а его бесстыжие руки принялись блуждать по моему телу. Нагло забравшись под сарафан, поползли вверх, все выше поднимая подол, обнажая и без того весьма условно прикрытые бедра. Горячая ладонь коснулась живота, заставив меня судорожно вздохнуть, и отправилась дальше… а ведь некоторыми предметами гардероба я сегодня откровенно пренебрегла. И, если Глеб не заметил этого раньше, то теперь уж обнаружил наверняка — рука его замерла на моей груди. Глаза, казалось, потемнели еще сильнее… А в следующее мгновенье мои чуть приоткрытые губы накрыли неожиданно жесткие его и тут же с удовольствием углубили поцелуй, терзая мой рот, в то время как руки парня пытались вжать мое тело в свое, и я ему активно помогала. Остановились лишь когда дыханье почти закончилось — мне было не отдышаться, сердце бешено колотилось в горле, руки тряслись, как у наркомана, причем не у меня одной. Но я была практически счастлива.
