— А если я не хочу?
— Зачем тогда потянулась ко мне? Ты ведь тоже соскучилась, — это не вопрос, он словно озвучивает очевидный факт за меня. — Признайся, маленькая. Хватит играть со мной, я уже согласился на твои условия.
— Я думала о тебе, — я с трудом произношу простые слова.
Он прав, черт возьми. Я думала о нем, пока мы летели, за время полета я сама извелась, чувствуя пронзительную близость Олега и Ромы. Их запахи, короткие фразы, тепло, которое можно было ощутить, если чуть подвинуться или выставить локоть. Я сидела между ними и не могла самой себе признаться, в какую сторону меня тянет больше. Или боялась признаться?
Но сейчас передо мной Олег. Он один, и моя женская природа откликается именно на него. Может, они распалили меня вместе, но Олег первым шагнул навстречу.
— И о чем ты думала?
Олег подхватывает меня на руки и несет дальше. По его уверенным шагам становится ясно, что он уже выбрал цель и разглядел за моей спиной подходящее место для секса.
— Я сделаю, — добавляет он, целуя меня в висок и облизывая мою кожу жадным языком. — Потом, конечно, попрошу кое-что взамен, но сперва всё, что пожелаешь.
— Взамен? Ты еще и торгуешься…
Я не договариваю. Я задыхаюсь, когда он усаживает меня на комод и сгребает прочь все вещи. Что-то стеклянное разбивается об пол, но это неважно. Важно то, что Олег стаскивает с меня куртку, а через секунду и джинсы, которые тоже падают на пол.
— Олег…
Я жалобно выдыхаю его имя, когда он сдвигает мои трусики в сторону и проводит пальцами между моих ног. Он ласкает меня и поглаживает, и мучает ожиданием того, что он вот-вот вспомнит свою резкую и пылкую натуру и толкнется. Засунет в меня свои пальцы и заставит дрожать с каждым размашистым подготовливающим толчком.
— Так? — спрашивает он и по его густому баритону становится ясно, что он почуял свою власть надо мной и убедился, что я фантазировала о нем не меньше, чем он. — Или сильнее? Глубже?
— С каких пор ты спрашиваешь?
— С тех самых, как узнал, что моей жене мало меня одного.
— Твоей жене, — я повторяю за ним и закусываю губу до боли, когда он все-таки врывается в меня и растягивает двумя пальцами.
Я переношу свою злость на него и накрываю его губы. Олег в ту же секунду напирает на меня, склоняясь, и зажигает откровенный пошлый поцелуй. Он засовывает язык мне в рот и обводит каждый мой уголок, стирая к черту мой гнев. Я хотела укусить его, но вместо этого шире распахивают рот и позволяю ему хозяйничать и делать всё, что он захочет. Ведь я дрожу от этого и чувствую, как внутри нарастает жаркая буйная волна желания.
— Ты можешь называть себя, как хочешь, — произносит он над моим ухом, разрывая голодный поцелуй. — Но я-то знаю, что ты моя. Ты сама запуталась, но ты поймешь рано или поздно. Наверное, настала моя очередь ждать твоего возвращения.
Возвращения…
Меня поражает слово, которое подобрал Олег. В его глазах я заплутала и заблудилась, причем точно также, как он однажды. Он бросил семью и пустился в бега, а я теперь плачу ему тем же — разрушаю нашу семьи и не позволяю ему вернуться. Я слышу его мысли так отчетливо, что мне на мгновение кажется, что они мои собственные.
Я ловлю ладонь Олега, сжимая его запястье, и он останавливается. Странно, мне не понадобилось прикладывать силу или просить злым голосом, неожиданно оказывается достаточно моего легкого прикосновения. Я отстраняюсь от него и его пальцы выходят из меня, тогда я соскальзываю с комода, но забываю куда собиралась идти. Мне тесно в собственной голове, я кручу его честное признание и начинаю думать о том, что он все равно рядом.
Он уверен, что я слепо наказываю его, допуская Рому к своему телу, но он все равно полетел с нами и явно дал себе установку держать кулаки при себе. Он подыгрывает мне? Показывает, что изменился и лучше любого другого понимает свою вину?
— Олег…
Я выставляю ладони, ища воздух под его большим сильным телом.
— Не отталкивай меня. Ты же едва стоишь на ногах.
Олег переносит горячие ладони на мои плечи и медленно проводит, спускаясь к локтям. Я выдыхаю из-за его перемены, вслед за страстью приходит обнаженная нежность, и она действует на меня сильнее. Ведь мой муж угрюмый брутал, которому легче схлестнуться с толпой за грязный взгляд, брошенный в мою сторону, чем показать слабость.
— Как ты жил? — я запрокидываю голову, чтобы увидеть его темные глаза. — Когда уехал.
— Плохо. Я добрался до Астрахани, а оттуда в Казахстан. Жил месяца два недалеко от границы, можно сказать, на чемоданах… Всё ждал звонка, я постоянно вел переговоры и казалось, что вот-вот, договорюсь и вернусь. Но потом стало хуже, на меня чужие косяки повесили заодно, так всегда бывает. Я улетел в Тай, там и жил до возвращения.
— Поэтому такой загорелый?
Олег коротко улыбается мне в ответ и кивает.
— Ненавижу Тай, — бросает он на выдохе. — Официально.
— Да? А кто-то предлагал перезимовать и еще злился на меня, что я не поддержала идею?
— Никогда. У меня теперь аллергия на всю оставшуюся жизнь, в ту сторону карты вообще смотреть не могу.
— Владивосток тоже под санкцией?
— Он тоже.
Его лицо расслабляется и кажется немного другим. Грубоватые черты лица распрямляются, и Олег словно сбрасывает лет пять. Он выглядит моложе и мягче, именно таким я его полюбила. Я до удивительных мелочей помню момент, когда впервые почувствовала сколько нежности прячется за его могучей скалой.
Олег красиво ухаживал, но я все равно недоверчиво смотрела на него, потому что в нем угадывалась самоуверенность избалованного самца. Я ждала, когда он проколется и устанет изображать джентльмена, но вышло ровно наоборот. Я попала в больницу, поскользнувшись на гололеде и приземлившись самым неудачным образом. Вывих, ушибы и сломанный каблук. И испуганные глаза Олега, который примчался раньше мамы и взял на себя все заботы.
Он носил меня на руках, пока я восстанавливалась, хотя иногда подшучивал и называл “попрыгунчиком”. Один раз я пнула его со всей силы, когда он не угадал с моим настроением и разозлил глупым прозвищем. Но Олег тут же упал на колени и крепко обхватил меня, целуя бедра. Я отбивалась и шумела на него, но сама не заметила, как злость утихла и меня развеселило его мужское упрямство. Он осторожно утянул меня на пол и продолжил целовать, перенеся страстное внимание на мое лицо.
— Нет, нет, — шептала я тогда. — Ты противный.
— Я противный? Что-то новенькое…
— И у меня травма. Ты забыл?
— Я сделаю всё сам.
— Вот иди в ванную и делай.
— А у меня тоже травма, я больше не могу никуда идти.
Мы всегда пререкались, спорили и всегда делали, как он решил или захотел.
Но не сейчас.
Глава 42
Мы вместе спускаемся в кафе отеля, чтобы поужинать. Мой взгляд приковывает футболка Ромы, на его груди нарисован стильный лейбл его компании, а жирным шрифтом написано “Точка Спасения”. Он даже выглядит иначе — как человек, который попал в свою среду или под правильное освещение, что выгодно подчеркивает его красивые черты. Рома больше не напоминает того напряженного и хмурого одиночку, который приехал ко мне в квартиру, чтобы попросить помощи.
Он перевел дух, как только вышел из самолета. Воздух здесь и правда волшебный, но глядя на Рому, я понимаю, что он оказался дома. В любимой стихии. Он мягко улыбается мне, замечая изучающий взгляд, и следом поднимает брови. Я тихонько качаю головой на его немой вопрос и одним губами складываю “всё в порядке”.
Олег первым выходит из лифта, Рома же идет сзади и проводит ладонями по моим плечам. Он якобы разглаживает ткань пиджака, но нажимает сильнее и тягуче выдыхает мне в волосы. Я не виделась с ним после перелета, Рома сразу ушел в номер и вскоре бросил сообщение, что его уже достают звонками и, вряд ли, он сможет вырваться ближайшие пару часов.
