Бог знает, чему верит, эта чертова Москва! Не полюбила я ее, за эти почти два года. Прагматичная, холодная, лживая стерва! Такая же, как и люди меня окружающие.
Гаснут внизу последние огни, синий мрак укутывает огромные дома-вселенные. Синий мрак поселяется и в моей душе. Хватит! Не буду больше экзотической, стареющей игрушкой для Шрека. Он то вожделенный и лакомый кусок для всех этих платиновых красавиц, губошлепных Барби-охотниц. Устала я с ними тягаться. Устала ревновать. Хотя вроде бы, Шрек мне такого повода не дает. Но чем не повод сегодняшнее его отсутствие? Буду действовать на опережение.
Набираю справочное бюро вокзала и заказываю себе билет на поезд. Домой! Напутала, что-то Юлька, не скручиваютя наши со Шреком нити, не скручиваются!
Дорожная сумка полупустая. Налегке приехала, налегке и уезжаю. Вызываю такси и без сожаления захлопываю за собой дверь квартиры. Ключи Шрек сразу увидит, я их в ванной комнате на зеркале скотчем закрепила.
Когда решение принято, то охватывает азарт. Теперь только бы не столкнуться с тем, кто занимает мои мысли и сердце. Ну, ничего из мыслей сотру, а из сердца выкину!
Через почаса начинает звонить телефон. Я сбрасываю звонки, затем выключаю и сам телефон. Представляю как по квартире мечется встревоженный Шрек и мстительно улыбаюсь. Если нужна я ему, то найдет! Не надо быть особо умным, что бы понять куда я исчезла.
В купе я одна. Свежестью пахнут белые простыни, звякает ложечкой прозрачный стакан с недопитым чаем на столике, стучат неутомимые колеса на стыках рельсов.
Я думаю о том, что скоро обниму Юльку и внука, увижу Сергея. Интересно своим побегом я порвала нити которые так не надолго сплелись с нитями Шрека? А возможно только натянула их? Любопытно, что по этому поводу скажет моя дочь.
— Тыдык — тыдык, — твердят мне колеса поезда.
— Звяк- звяк, — подпевает им беспокойная ложечка в стакане.
Под этот дуэт я незаметно для себя засыпаю.
Глава двадцать девятая. О чем мечтает богатый мужчина, в самом расцвете сил
В квартире тихо и темно. Наверное Рита уже спит. Спальня находится далеко, но я все равно крадусь на цыпочках, как нашкодивший кот. Вернее чуть не нашкодивший кот. За все это время, когда Рита со мной, для меня перестали существовать все другие женщины. Даже испугался поначалу. Может быть мужские гормоны угасать стали? Почему больше не провожаю глазами красивые ножки моей секретарши Ольки? Почему сурово обрываю, очередную охотницу за моим кошельком, а уж потом и за другими органами вполне себе привлекательного и еще совсем не старого мужчины?
Потом трезво рассудил, что гормоны у меня еще в полном порядке. Жаркие ночи проведенные с Ритой, яркое тому доказательство. Иногда просыпаюсь и не верю, что рядом со мной спит та самая девчонка в которую был всю жизнь влюблен. Пусть немного изменился ее облик, но это все та же Ритка, которую я безответно любил, о которой мечтал. Когда у меня обнаружился оперный голос, я как раз в колонии был. В задрипанном, театре когда на праздники пел для начальства и заключенных, то всегда Ритку представлял. Представлял, как приеду к ней, в любви объяснюсь. Не срослось тогда. По разным дорогам нас жизнь развела. И разве не чудо, что вот сейчас, моя девочка Рита рядом со мной?
Давно бы женился, но вижу, что ей это не нужно. О свадьбе ни разу не заговорила, даже не намекнула никогда. Обидно конечно, иногда сам понимаю, что ее с моими бывшими женами даже сравнивать не надо. Тем деньги нужны были, а у Ритки у самой немалый капитал имеется. Так, что не купить мне ее, хотя очень старался все эти два года. В последнее время замечать стал, что грустит она часто, на меня злится. Видно надоел я ей. Мои сыновья тоже мне это говорили. Мол не спеши жениться, надоешь скоро своей Маргарите. Хозяйкой станет и начнет к молодым и красивым присматриваться.
Сегодня в ресторане пытались меня с одной птичкой познакомить, хищной такой птичкой. Но краси-ивой! В какой то момент показалось, что мне что-то в бокал подлили. С чего бы это меня вдруг на эту милашку потянуло? Она обрадовалась, а я удрал. От греха подальше удрал. Вот сейчас в ванную пойду, под холодным душем постою и в постельку теплую к Рите под бочек нырну.
Пошатываясь и запинаясь добрел до ванной комнаты. Холодая вода заставила тихонечко арию Бориса Годунова заголосить. Но зато мозги на место стали, из душа уже совсем трезвым выходил. В огромном зеркале своему отражению улыбнулся, привычно поиграл бицепсами, хотел уже свет потушить, но тут заметил ключи, которые скотчем были приклеены к безупречной поверхности зеркала.
Рука дрогнула когда скотч отрывал, сердце глухо в горле забилось когда ключи опознал.
— Ри-ита! — от моего голоса задрожали хрупкие полочки, звякнули многочисленные флаконы и флакончики заваливаясь на бок.
Полотенце где-то по дороге потерялось, в спальню я совершенно голым примчался. Риты в комнате не было. Кровать застелена покрывалом, в шкафу ее одежда стройными рядами висит. Рыча стал выворачивать все на пол, словно пытался, Риту в шкафу отыскать. Запыхался, сел среди огромной горы шмоток и заплакал. Если бы раньше, кто-то сказал, что Шрек плакать может, то ему долго бы пришлось к стамотологу ходить, челюсть лечит и зубы вставлять. А тут сижу среди платьев, кофточек, шубок и глаза Риткиной юбкой вытираю. Понимаю, что каким же кретином был! Ждал, что Рита мне на свадьбу намекать будет! Да в первый же день, кода я ее к себе привез, окольцовывать надо было! Как редкую жар-птицу, колечком метить!
Всего я в жизни достиг. Многие мне кланяются, заискивают, в друзья рвутся. Только вот давно не знаю где истинный друг, а где купленный. Даже в сыновьях сомневаюсь. А Ритка, она почти святая. Своему бывшему мужу помогла тогда. И со мной не из-за денег была. А я как заведенный, эти деньги добываю, словно мне они счастье принесли. Конечно с ними лучше, чем без них, не спорю. А может быть пора свои дела сыновьям передать? Вот радости им доставлю! Зато точно буду знать, что не отравят они меня ненароком на старости лет…
Когда-то давно я мечтал жениться на девочке Рите, жить тихо и достойно в своем городе. Детей родить, дом построить, дерево посадить, как без него то. На рыбалку по выходным ходить, пива возле ларька, иногда с друзьями выпить…
Конечно пивной ларек теперь меня уже не прельщает. Разве пивной заводик поставить… Для того чтобы младенцем обзавестись, я наверное тоже староват. А вот все остальное вполне мне по силам!
Глава тридцатая. С возвращением и с прибавлением
Не знаю как у кого, а у меня всегда настроение поднимается когда приезжаю домой. Несомненно, все же люблю я свой город. Речку за домом и луг. Сейчас наверное там снегу намело много и река в ледяном панцире застыла, затаилась до весны, но я обязательно надену лыжи и схожу к ней, поздороваюсь. Я подняла глаза к серому, холодному небу и улыбнулась, предвкушая, как обрадую дочку своим внезапным приездом. Вышла из здания вокзала и озаботилась, что подарка внуку не купила, а ведь с маленькими детьми надо отношения сразу налаживать. А какой самый лучший налаживатель отношений у двухлетних карапузов? Конечно же игрушка. Я хорошо знала предпочтения Андрюшки. Машины — вот его страсть, не иначе автогонщиком будет!
С множеством пакетов которые так и норовили выскользнуть из рук, я пыталась поймать такси. Но так как, магазин из которого я вышла был почти привокзальным, то такси пользовались дикой популярностью, они были нарасхват как елки перед новым годом.
Я уже продрогла до костей, приплясывала от холода в своих итальянских сапожках, которые совсем не грели, хотя были чудо как хороши, но на этом вся их значимость кончалась. Легкая, норковая шубка была удобна когда в ней надо было к машине пройти, для стояния на морозе — вещь совершенно бесполезная. Шапку я забыла, а под капюшон ветер пробирался без проблем, так и норовил сбросить с моей головы эту сомнительную защиту.
