Мне не повезло: гололед превратил московские улицы в одну большую пробку. Простояв на месте почти час, мы, наконец, двинулись вперед. Объятая тревогой, я все размышляла о вчерашних словах Яна. Что же там случилось? Отчего вчера он был так напряжен? Почему не захотел поделиться по телефону?
Вот и госпиталь. Хорошо, что во дворе госпиталя и у главного входа успели привести в порядок дорожки.
Миновав пропускной пункт, я сдала пальто в гардероб и заторопилась наверх, в палату к Яну.
Он ждал меня у окна.
– Привет! О, ты побрился? – Я подошла к нему, подтянулась и поцеловала его в губы.
– Привет, Нина, – он улыбнулся и коснулся шероховатой ладонью моей щеки. – Пытался привести бороду в порядок, не люблю, когда она начинает сильно отрастать, да только ничего не получилось, рука еще дрожит, пришлось сбрить!
Я рассмеялась и вручила ему пакет с едва теплым омлетом и гренками.
– Так ты выглядишь еще лучше! Мама передала тебе завтрак, сказала, что ты должен съесть его сразу, иначе он испортится.
– Мама неисправима! – Ян усмехнулся и забрал у меня пакет.
– О чем ты хотел мне сказать? – я с тревогой заглянула в его карие глаза.
Ян тяжело вздохнул. Поправил свой свободный свитер и указал мне на свою кровать.
– Садись, Нина. Я скажу тебе все, как есть.
Сердце заколотилось у самого горла.
– Да что такого могло произойти?! Почему это может повлиять на нас с тобой?! Я всю ночь не сомкнула глаз! Я не хочу тебя потерять, Ян!
Он сел рядом со мной на край постели и взял мою руку в свою.
– Я тоже не хочу потерять тебя. Слишком много в моей жизни было потерь…
– Тогда скажи мне, что произошло!
– Когда я приехал в ваш город, моей целью был не столько «Эксперт», сколько всплывшие факты, что самолет упал не просто так. Кто-то очень хотел, чтобы он разбился.
– Но кто?! Постой, мама сказала Карпову, что уходит от него к Сергею. Неужели… неужели ты думаешь, что Герман Алексеевич мог подстроить катастрофу?
– Отомстить жене и ее молодому любовнику – почему бы и нет? Но все не так просто. Мы повторно допросили сотрудников отеля, в котором останавливались твоя мама и Сергей, когда отправлялись в командировку. Ты ведь помнишь, что они ездили на место, которое вскоре должно было стать новым филиалом «Эксперта»? Этот филиал спонсировал брат Германа Алексеевича Петр. Он же и передал Сергею и твоей маме очень большую сумму денег, которые не хотел светить в банках. Деньги были переданы наличными.
– Я все прекрасно помню! И свое отчаяние помню! И весь ужас случившегося снится мне до сих пор! Я в снах брожу в той лесополосе и ищу маму! Неужели… Неужели мой отчим мог быть настолько жесток, что решил наказать маму и Сергея за измену?!
– А ты знала, что половина действующего ныне «Эксперта» была оформлена и на твою маму? Перед катастрофой Герман Алексеевич пытался убедить ее продать ему свою долю.
– Нет, не знала… мама мне никогда об этом не говорила.
– Вы с Соней не требовали свою долю после ее смерти, и Герман Алексеевич очень активно этим воспользовался. Теперь понимаешь, для чего ему была нужна ты в качестве жены? Когда в «Эксперт» приехал я, Герман Алексеевич занервничал: ведь вопрос о долях встал очень остро. А наследники доли твоей мамы – вы с сестрой. Вот он и начал на тебя давить со скорой женитьбой. А тут еще ребенок, понимаешь? Если бы Герману удалось получить контроль над тобой и опеку над девочкой, с помощью шантажа он бы быстро заставил нас замолчать. Ведь никто не станет рисковать маленькой девочкой: она – единственное, что осталось от Сергея.
– Но… как это все может повлиять на нас с тобой, Ян?
Он угрюмо взглянул на меня.
– Не это, Нина. Это все мелочи. Вчера выяснилось кое-что еще.
– Что же?
– Сергей Бисаров не садился в тот самолет.
– Что?!
– Одна из горничных рассказала, что в то утро твоя мама и Сергей очень сильно поссорились из-за новости о ребенке. Оба были на эмоциях. Горничной запомнилась ссора, потому что Сергей получил увесистую пощечину прямо в холле. После этого твоя мама уехала в аэропорт одна. Раньше мы не придавали значения этим показаниям: мало ли о каком ребенке речь.
– Сергей мог выжить?! Мог забрать деньги и сбежать с ними?!
– Я думаю, в то утро он тоже был на эмоциях. Просто из-за ссоры решил лететь другим рейсом, а потом сообщили, что самолет, в котором летела твоя мама, разбился. И Сергей не вернулся. Возможно, он догадался, что катастрофу с самолетом подстроил его заклятый враг, желая отомстить за измену.
Я сидела на больничной койке и не шевелилась. Я была ошеломлена. Мама погибла, потому что летела ко мне! Каким-то образом она узнала, что я жду ребенка от ее любовника… Скорее всего, они с Сергеем поссорились именно из-за этого!
В голове все смешалось. Мысли вспыхивали, кружились беспорядочным хороводом. Сережа получил доступ к огромной сумме денег и полную свободу. Что бы он делал по возвращении?! Его поджидал разъяренный Карпов. Рано или поздно всплыла бы моя беременность, а так… его похоронили, и можно начать все сначала, без обузы в виде Нины и ребенка, без агрессии братьев-Карповых.
Ян тоже молчал. Держал мою руку в своей руке и ничего не говорил.
– Это все прошлое. Оно не имеет значения, – наконец глухо произнесла я.
– Сергей – мой брат, Нина! Карпов под арестом, и теперь Сергею нечего бояться! Если мы выйдем на его след, нам придется столкнуться с вопросом отцовства. Таня – его родная дочь. Где гарантия, что ты останешься со мной, если он вернется?
Я задохнулась от возмущения.
– Таня?! Ну уж нет! Таня – только моя дочь! Ты слышишь, Ян?! Моя! Все, о чем я мечтала в последнее время – это чтобы ты стал ей отцом! Даже если Сережа воскреснет и встанет передо мной на колени с предложением руки и сердца, он не будет иметь к нам троим никакого отношения! Или… или ты мне не веришь?
Бисаров вздохнул и привлек меня к себе.
– Я верю, Нина. Просто… я представил, что бы со мной было, если бы моя первая жена вдруг оказалась жива! Как будешь себя чувствовать ты? – целуя меня в макушку, прошептал он.
– Я? – Обхватив его гладко выбритые скулы ладонями, я почувствовала, как глаза жгут слезы. – Я буду любить тебя, Ян! Знаешь, ко мне в комнату вчера заходил твой отец. Он сказал, что прошлое должно остаться в прошлом. И он тысячу раз прав! Неужели ты думаешь, что, если бы Сергею была нужна Танюша, он бы не нашел способ увидеться со мной и сообщить об этом? Не смеши меня!
– Успокойся, пожалуйста.
– Я пытаюсь… Но мысль о том, что, если бы мама не села в тот самолет, она бы не погибла, всегда не давала мне покоя, понимаешь?! А теперь я еще больше ненавижу Сергея и отчима! Она погибла из-за их вечной вражды друг с другом…
– Мы не в силах изменить прошлое. Мне очень жаль.
Он прижал меня к своей груди.
Несколько минут мы сидели на казенной кровати. Прикрыв глаза, я прижималась к нему, вдыхала его запах и чувствовала, как по щекам катятся слезы. Ян осторожно поглаживал меня по спине и молчал.
На нас навалилось новое препятствие, оно повисло в воздухе невидимым напряжением, но я чувствовала, что мы по-прежнему вместе. Моя любовь к Яну стала еще острее и сильнее. Она снова забиралась под кожу его запахом, мурашками от его легких прикосновений и жалила в сердце.
– К нам с тобой прошлое не имеет никакого отношения, – подняв на него глаза, тихо прошептала я. – Поцелуй меня, Ян! Как тогда, в твоей машине у парка, на закате, помнишь?..
Его губы оказались слишком близко. В следующий миг поцелуй полыхнул по моим губам, и я закрыла глаза.
Его язык дерзко заскользил по моим губам и жадно ворвался в рот. Руки неистово ласкали. Они скользили по спине, обжигали прикосновениями, а я плавилась, будто податливый воск. Я обвивала крепкую шею Яна руками, запускала тонкие пальцы в его черные волосы и проваливалась все глубже в приятную вязкую темноту, не желая терять нашу связь.
Все тело горело. Оно тянулось к Яну, желая его прикосновений еще и еще, и было невозможно погасить это пламя.
