-Пап, загони машину. И пошли в дом. Не надо тут орать.
Однако успокаиваться он не желает.
-Где девчонка, я спросил?! Там Давлатов рвет и мечет. Я его таким злым ни разу не видел.
-Перестань кричать, - шиплю я, - Лена в доме. Спит.
Он топает в дом. Я сажусь в его автомобиль, паркую его во дворе, закрываю ворота и захожу домой. Родитель осматривает первый этаж и более-менее успокаивается, обнаружив Лену в одной из комнат. Осторожно прикрывает дверь и на полном серьёзе спрашивает:
-А она точно живая?
-Отец!
-Ты ее зачем похитил? Я еле уговорил Сергея заявление в полицию не писать.
Вот он - момент истины.
-В бордель за границу ее хотел продать.
Игорь Владиленович оседает на кухне на стул.
-Зачем?
-Чтобы проституткой поработала.
На лице отца много разных чувств.
-Зачем? - он никак не может уяснить смысл моих действий.
-Приревновал я ее, - огрызаюсь.
Он сидит некоторое время молча.
-Слушай, я все, конечно, понимаю. От ревности люди с ума сходят. Ну там, сопернику морду набьют. Бабе иногда прилетит. Но продать? В бордель за границу? Падчерицу Давлатова? Ты в своем уме, сынок? А может, тебя мне подсунули в роддоме? Ошиблись, там. Как я мог на свет такого идиота произвести? Надо бы генетическую экспертизу сделать.
Ну, понесло. Хотя, на моей памяти про генетическую экспертизу - это первый раз.
Потом он снова замолкает. И только через какое-то время задает следующий вопрос:
-А теперь - что?
Интересный, конечно. Еще бы я на него ответ знал. Тем более это не все новости на сегодня.
-Теперь... Дедом ты станешь через семь месяцев.
-Чего? - у него даже рот приоткрывается, - Это когда ж ты успел, поганец?
Дальше наше мирное семейное общение прерывает шум со двора. Оба выходим на улицу. Недалеко от крыльца в сугробе на коленях стоит человек, похожий на Ахмеда. Похож он вчерашней одеждой и бородой, потому что на лице нет живого места. И узнать его по нему не представляется возможным. Ему в затылок из пистолета целится высокий мужчина в строгом черном костюме.
Дальнейшие детали происходящего мне мешает рассмотреть сильный удар в лицо, от которого я отлетаю назад.
-Где Лена, урод? - надо мной склоняется Сергей Владимирович Давлатов, который, собственно, и зарядил мне в глаз только что.
Тяжелая у него рука, однако.
Платон
Бесит меня этот мужик.
Поднимаюсь на ноги и скалюсь:
-Нехорошо так с будущим зятем обращаться.
Мне б, наверное, еще прилетело, но вмешался отец:
-Сергей, не трогай его. Лена в доме. С ней все в порядке.
Давлатов оборачивается к отцу:
-Игорь, о каком порядке ты говоришь? Если я сейчас твоего сосунка сдам в полицию за похищение и торговлю людьми, как ты думаешь, он будет в порядке?
Так-то он прав и спорить с ним трудно.
Родитель бросает на меня злой взгляд, но продолжает гнуть свою линию.
-Давай не будем впадать в крайности. Тем более теперь. Учитывая, что Лена беременна...
Видимо, последняя фраза была лишней. Видимо, об этом мужчина не знал.
Потому что он белеет от ярости и надвигается на меня:
-Да я тебя, осеменитель хренов... Ты что с беременной девчонкой сделать собирался?! Ты хоть понимаешь?
Между нами вклинивается отец.
-Сергей, успокойся. Все же обошлось.
По моему мнению ничего не обошлось. Да и Давлатов прав.
-Я не знал, - решаю все же высказаться.
-Какая разница, знал ты или не знал? Чего ты к ней вообще прицепился? Я тебе давно говорил, не лезь к ней. Не умеешь по нормальному, просто не лезь!
Молчу. Да и что сказать? Что он прав? Валить на Орлова и Гордеева? Детский лепет.
Давлатов скидывает руки отца:
-Не держи ты меня! - потом обращается к кому-то из охраны, - Сигарету дай.
Тот мнется.
-Вы ж не курите.
-Антон, просто дай мне чертову сигарету! Вы все свести меня с ума решили?
Охранник, вздохнув, протягивает ему пачку, тот достает сигарету, прикуривает, отходит от меня подальше.
Выкурив до конца и отбросив окурок, отдает приказ:
-Этого, - указывает на Ахмеда, - и дружков его - в следственный комитет. Сделать так, чтобы по ним подняли все, что можно. Про Лену молчать будешь!
Это он уже адресует непосредственно чернобородому.
-Иначе ты не жилец. Не хватало ей еще по следователям шастать.
-Пошли, - обращается уже к нам с отцом и первым заходит в дом.
-Где она? - спрашивает у меня.
-Там, - указываю на комнату, - Спит.
-Ступай, разбуди. Домой нам пора.
У него звонит сотовый.
-Да, Дин. Нашел я, нашел. Успокойся, сейчас привезу.
Я отступаю в комнату. Может, пока он разговаривает с женой, мне удастся поговорить с Леной?
Она уже проснулась. Сидит на кровати, завернувшись в одеяло, бледная и взъерошенная.
-Сергей приехал? Где я?
Наблюдает за мной как за сумасшедшим. С опаской. Просто с ней мне теперь не будет.
Решаю сначала ответить на последний вопрос.
-Ты у меня дома.
Делаю несколько шагов к кровати. Она сильнее прижимает к себе одеяло.
-Зачем?
-Я поговорить хотел.
Опускает глаза и снова спрашивает:
-Там Сергей приехал?
-Да.
-Где моя одежда?
Вот так сразу она собирается удрать?
-Лен, я понимаю, ты, вряд ли, захочешь меня слушать, но я хочу хотя бы попытаться объяснить...
Она перебивает:
-Ты прав, я не захочу. Я жалею о каждой секунде, что провела с тобой.
Эффект от этой фразы посильнее, чем от удара в глаз.
Как-то надо исправить, преодолеть пропасть между нами. Шагаю к ней. Руки сами тянутся к ее телу, ложатся ей на плечи.
Во рту пересыхает, грудная клетка ходит ходуном.
-Лен, я люблю тебя.
Правда слетает с языка с трудом, разрывая сердце.
Она по-прежнему на меня не смотрит.
-Не трогай меня, пожалуйста.
Она меня не слышала?
-Я люблю тебя, - повторяю, надеясь, что все еще можно исправить.
Вот теперь она вскидывает на меня взгляд. А в нем - лед.
-Мне все равно.
Хватаюсь за последнюю ниточку, что связывает нас.
-Ты беременна.
Её взгляд становится холоднее.
-Мне не нужен твой ребенок. Я сделаю аборт.
Дышать становится почти невозможно. Неужели она сможет стать настолько жестокой?
-Не надо.
Больше ничего не успеваю сказать. В комнату заходит Давлатов
-Привет. Ты как? - спрашивает он у нее.
Она стряхивает мои руки со своих плеч.
-Увези меня отсюда.
Давлатов и сам не желает здесь находиться. Он отодвигает меня, подхватывает девушку, завернутую в одеяло, на руки. И уносит прочь. Из этого дома. И, похоже, из моей жизни тоже.
-Ленка, выслушай меня! - кричу я им вслед.
Но Давлатов не останавливается. Его не смущает отсутствие у нее одежды. В салоне автомобиля наверняка тепло.
Еленка мне ничего не отвечает.
Во дворе мне остается только смотреть, как мужчина устраивает девушку в автомобиле и сам скрывается в салоне. Затем кортеж из нескольких машин уезжает с улицы. А я стою под крупными хлопьями мокрого снега, не в силах принять, что это - конец.
В конце концов, отцу это надоедает. Он хлопает меня по плечу.
-Домой зайдем. Выпить есть?
Как неживой иду за ним. Не понимая, что делать дальше.
Папа достает бутылку. Кажется, с виски. Два стакана. Наливает спиртное. Сует один стакан мне.
Запах заставляет меня поморщиться от отвращения.
-Не буду.
-Пей давай. Не думал, что после твоего загула, сам тебе эту дрянь наливать буду. А вот пойди ж ты...
Может, правда, станет, чуть легче?
Выпиваю.
-Она сказала, что аборт сделает, - говорю первое, что причиняет наибольшую боль.
Отец тоже выпил, сунул в рот кусок ветчины и произнес:
-Ничего она не сделает. Ты, сынок, после такого выступления на "бис", чего хотел от нее? Реально думал, что она бросится тебе на шею?
