и уткнулась носом в грудь любимого. Пусть думают что хотят.
— Давай обсудим в ресторане, — предложил Искандер.
Я замерла. В ресторане… Без меня?
Почему-то теперь мне было важно быть рядом с ним.
Словно невидимые цепи сковали нас, и я ощущала потребность оставаться с любимым.
— Только Лизу провожу, а там — поговорим, — добавил Искандер.
Сердце мое кольнуло от боли и обиды.
— Красота, садись, не мерзни, — Искандер открыл дверь, и я юркнула внутрь.
Стараясь не расплакаться, я начала застегивать ремень. Пальцы мои дрожали, и это получилось у меня лишь с третьей попытки.
Рядом открылась дверь. Искандер сел за руль. Позади послышался шум, и я с опозданием поняла, что его братья тоже поедут с нами.
Значит, поговорить не получится. Жаль.
Настроение мое от воодушевленного стремительно ползло к унылому.
Подавив в себе неприятные чувства, я прильнула к окну.
С неба мелкими каплями падал дождь. Не было видно ни луны, ни звезд. Кругом — серость и холод. И это в октябре!
А завтра, ведь, еще мне нужно было идти на занятия…
Энтузиазма по этому поводу уже не имелось, но я понимала — тут нужно заставить себя.
Как-то слишком быстро мы добрались до дома, в котором я теперь жила. Тоска достигла до края сердца, глаза обожгло от слез, и я мысленно взмолилась, прося Господа, чтобы Он сдержал их.
— Я недолго, — бросил Искандер, и первым вышел из машины.
Дверь сбоку открылась, и холодный воздух обдал мне лицо.
— Спокойной ночи, — попрощалась я с братьями Искандера.
Они в унисон пожелали того же, и я, наконец, выбралась наружу.
— Осторожно, тут лужа, — Искандер приобнял меня за талию и не позволил мне встать в лужу.
Ни слова не говоря, он повел меня в подъезд. Я чувствовала, что Искандер торопится. А я вот, напротив, спешить не хотела, но пришлось идти быстро.
Стоило только двери открыться, как запахи, витавшие внутри, проникли мне в нос. Пахло жареной картошкой и, кажется, блинами. Уютно, хорошо! За каждой дверью мне рисовалась теплая, семейная картина. Я всю жизнь мечтала об этом…
Получится ли у нас с Искандером такое?
Когда мы были в номере отеля, наедине, он казался мне самым родным человеком во всем белом свете. А теперь… Он был каким-то другим.
Строгим, холодным, властным.
Что, если его чувства по отношению ко мне угасли?
Мысль, как острое лезвие, вспорола мне сердце.
Боль нахлынула, в глазах потемнело, и я, чтобы не упасть, привалилась к стене, рядом с дверью в нашу квартиру.
— Красота, что с тобой? — Искандер обнял меня за плечи и обеспокоенно заглянул в глаза.
— Просто, — я выдавила из себя улыбку. — Немного притомилась.
Мои слова не убедили его.
— Пойдем, — Искандер, продолжая меня обнимать, завел внутрь квартиры и закрыл дверь.
Кинул на пол сумку с вещами (в ней лежало мое платье и туфли, еще какая-то мелочь) и пристально посмотрел на меня.
Откинув голову, я ответила ему грустным взглядом.
— Не продуло тебя, нет? — горячие пальцы прощупали мой лоб, коснулись щеки, и сердце мое заныло от заботы, сквозившей в действиях любимого.
— Нет, не переживай. Иди, — я кивнула в сторону двери, — тебя братья ждут.
Искандер чуть сощурил глаза. Секунда-две он просто вглядывался в мое лицо, а потом сказал:
— Мне действительно пора. Запирай дверь и ложись спать.
— Хорошо, — испытывая противоречивые желания — чтобы Искандер остался и ушел (чтобы я, наконец, могла дать волю слезам), я расстегнула замок на куртке и сняла её.
Отвернувшись, начала вешать куртку, и следом ощутила, как горячие ладони обхватили меня под ребрами.
Жаркое дыхание обожгло затылок.
— Спокойной ночи, милая, — пальцы чуть сильнее сжали мои бока, давая мне понять, что Искандеру не хотелось отпускать меня.
Я порывисто обернулась и прижалась губами к его губам. Позабыв о стыде, я поцеловала его, и в этом поцелуе была вся тоска и грусть, что посетили меня этим вечером.
Как утопающая, я схватилась за плечи Искандера. Почувствовала, как под моими пальцами забугрились мышцы, и сердце затопило восхищением.
Люблю! До боли в груди люблю этого мужчину!
— Мне пора, — Искандер мягко, но непреклонно отстранил меня от себя.
Видимо, выражение лица у меня в этот момент было совсем жалким, потому что любимый погладил меня по щеке — так, как гладил бы расстроенного ребенка.
— Увидимся, милая.
Ничего более не добавляя, Искандер решительно вышел из квартиры. Я привалилась к двери.
Уставшая, полная переживаний и тоски. Пальцы плохо слушались меня, пока я закрывала замок, но слава Богу, у меня хватило сил.
А потом — я, вспомнив, побежала, на кухню. Ринулась к окну.
Теперь мне было жизненно важно увидеть, как Искандер садится в машину и уезжает.
Через секунду показалась его высокая фигура. Оберегая взглядом любимого, я дождалась, когда он сядет в машину.
Как только автомобиль двинулся вперед, я почувствовала, как по моим щекам закапали слезы.
В груди — сам по себе — появился трепещущий вопрос.
Так будет всегда?
До часа ночи я ждала возвращения Искандера.
Хоть он и не обещала этого, я надеялась, что он вернется.
Ожидание томило мою душу…
Замерев на диване, я прислушивалась к шуму. Порой, мне слышалось шуршание шин по мокрому асфальту. Казалось, следом послышатся шаги в подъезде, а потом — и звук проворачиваемого ключа в двери.
Но мне это лишь казалось…
И когда я поняла, что Искандер не придет этой ночью, тоска тяжелым облаком придавила меня к дивану.
Расплющенная этим чувством, я превратилась в одну лужу из слез.
Плакала, да.
Почему?
От тоски и ощущения собственной ненужности.
Сердце отказывалось слушать разум, который безрезультатно пытался напомнить, что Искандер не давал обещания прийти этой ночью.
Любящее сердце это не волновало, у него имелась своя философия.
Оно хотело быть с объектом своей любви.
Так я и заснула — в слезах и грустных размышлениях, а когда пробудилась — за окном уже начинало светать.
Первым делом я покосилась на свободную половину дивана. Сердце сжалось. Искандера не было. Последняя надежда, что он придет, когда я буду спать, погасла и оставила в груди горький пепел.
Я легла на спину и раскинула в стороны руки.
Не хотелось никуда идти. Тело ныло, душа грустила, а раздающийся за окном дождь лишь усиливал эти чувства.
Соблазн остаться был большой.
Но!
Моя душа запротестовала. Так не годится! Для чего я поступила учиться? Зачем так старалась, преодолевала себя и строила планы?
Внутри забурлила энергия, и я подскочила
