Алиса подбежала со своей тарелкой к Никите, так сказать, в зону раздачи горячего обеда. А я в это время уже устраивалась за столом со Стасиком на коленях. Малыш, увидев баночку, понял, к чему идёт дело, и начал причмокивать губками, пускать слюнки и тянутся к баночке, что-то мыча. Судя, по нахмуренным бровками, что-то матерное, ибо я так и не дала ему всю баночку.
- Это кто у нас тут такой голодный? – хохотнула я, заглянув в горящие глазки мальчишки. – Сейчас, мой хороший. Сейчас. Ам!
Я зачерпнула совсем немного пюре и отправила Стасику в рот, чтобы он для начала попробовал. И, судя по тому, как он ещё шире открыл рот в сторону ложечки, индейка пришлась ему по вкусу.
- Алиса, аккуратно. Не обожгись, - Никита в это время занимался с Алисой, которой тоже не терпелось поесть поскорее. – Давай, пока остывает, нальём чай.
- Я молоко хочу, - ответила дочка.
- Я, честно говоря, тоже. Спроси у мамы, что она будет пить.
- Мама, а ты что будешь пить? – коснулась Алиса моего плеча.
- А я тоже молоко буду.
- А Стасик? – спросила дочка.
- А Стасик тоже молоко будет. Только теплое. Сейчас мы ему приготовим. Поможешь, Алиса? – Никита снова взял дочку на себя.
- Белый порошок сыпать? Помогу! – Алиса быстро придвинула стул к Никите и у них началась магия приготовления смеси для Стасика, который уминал пюре за обе щеки, пыхтя и причмокивая.
- Вкусно, да? – вытянула я губки трубочкой и чмокнула Стасика в щечку.
- А-га-га-да! – возмущенно стукнул Стасик ладонью по столу.
- Простите за промедление, барин, - хохотнула я и продолжила кормить малыша.
Никита с Алисой налили всем молока, поставили стаканы и бутылочку на стол. К этому времени лазанья Алисы как раз немного остыла.
За ужином мы с Никитой хвалили друг друга за вкус блюда и оба отнекивались, перекидывая заслуги друг на друга: «только благодаря тебе получилось так вкусно» и «нет, ты больше сделал». В итоге, мы сошлись на том, что хвалить нужно Алису, которая, в отличие от нас, скромностью не болела. Если сказали, что она умница, значит, говорите об этом как можно больше и чаще.
После ужина, прибрав посуду, мы с Никитой поочередно искупали в ванной каждый своего ребенка. А затем собрались на диване перед телевизором, чтобы Алиса посмотрела перед сном один мультик. Забавно, что Стасик выбрал Алису, в качестве человека, которому было позволено обнимать его. Видимо, из-за того, что только Алиса и Стасик были помыты. А мы, грязнули, остались на краю дивана.
- Мама, а мы опять будем все вместе на твоей кровати спать? И Никита?
Вопрос, заставивший нас с Никитой в ту же секунду переглянуться.
- Нет, Алиса. Ты будешь спать в своей комнате, я в своей, а Никита со Стасиком на диване.
- А если Стасик опять будет ночью плакать? Никита не умеет делать так, чтобы Стасик не плакал. Только ты умеешь. И я, - моя дочь просто мастер аргументов.
- Если Стасик заплачет, мы его успокоим. А пока он не плачет, каждый будет спать в своей комнате, хорошо?
- А ты меня разбудишь, когда Стасик заплачет? – Алиса строго посмотрела прямо мне в глаза. Почти как её дед.
- Разбужу, конечно. Но, я думаю, когда Стасик заплачет, ты и сама проснёшься.
- Ну, да, - деловито цокнула Алиса. – Тогда давайте все спать. Все пописали?
- Ага, - хохотнул Никита, разложив диван в гостиной.
- Всё. Спокойной ночи. Всем спать, - строго произнесла Алиса и чмокнула меня в щечку, будто мы на деловой встрече. А затем чмокнула Стасика и даже опешившему Никите достался поцелуй в щеку от деловой колбасы. – Мама, одеялком меня укрой. У меня ручки заняты, - крикнула дочка уже из своей комнаты.
- Иду, моя белая госпожа, - усмехнулась я. Аккуратно передав Стасика Никите, я зашла в комнату к дочке, укрыла её одеялом, поцеловала в щечку и оставила включенным ночник. – Спокойной ночи, солнце моё. Я тебя очень сильно люблю.
- И я тебя очень сильно люблю, мама, - ответила Алиса тихо, уже прикрыв глазки.
Аккуратно выйдя из комнаты дочки, я увидела, что Никита уже расстелил на диване постельное и теперь сидел на полу, пока Стасик, балдея на постели, лениво попивал своё теплое молочко.
- Наши написали, что задержатся, - шепнул Никита. – В клуб заехали.
- Хорошо, - кивнула я. – Вам что-нибудь ещё нужно? Просто я в душ…
- Ничего, - улыбнулся Никита. – Я пока усыплю киндера.
- Если что, можете поспать в моей комнате. Мы с Алёнкой на диване можем.
- Всё нормально, Лер.
- Ну, ладно тогда.
Я закрылась в ванной комнате и, стараясь лишний раз ничем не шуметь и не греметь, приняла душ. Даже все свои баночки, тюбики, скляночки старалась открывать и закрывать так, чтобы щелчок был максимально тихим.
Завернув на голове волосы в тюрбан из полотенца и обернув второе вокруг себя, я посмотрела на своё отражение, пытаясь понять, не слишком ли пошло и вызывающе выгляжу? Не слишком ли доступно?
Что за бред?! Я же из душа. Как ещё я могу одеться? Только в полотенца, пока не обсохну.
Почти бесшумно я вышла из ванной и сразу встретилась взглядом с Никитой, сидящем на полу на том же месте у дивана только уже с ноутбуком на коленях.
- Уснул? – спросила я шепотом, пытаясь сделать вид, что не заметила, каким взглядом Никита окинул меня.
Мурашки побежали по коже. Стало жарко и захотелось пить.
- Уснул, - севшим голосом ответил Никита и закрыл ноутбук. Отложил его на журнальный столик и поднялся с пола. В два шага сократил между нами расстояние, едва не вынудив меня вжаться спиной в дверь.
Боже! Почему он так смотрит? Слишком… слишком откровенно и прямо.
- Я оставила тебе полотенца, - указала я на дверь за своей спиной. – Можешь помыться. Я пока присмотрю за детьми.
- Хорошо, - Никита прочистил горло и чуть отошёл в сторону, чтобы я могла пройти, продолжая чувствовать на себе его взгляд.
Пока Никита мылся, я переоделась в свои пижамные шорты и майку, закинула полотенца на сушилку и проверила детей. Оба спали, оба выглядели сытыми и довольными.
Пройдя на кухню, где была включена подсветка ящиков, я налила себе стакан воды и, залипая в телефоне, поставила лайк свежей Алёнкиной публикации, где она запечатлела переплетенные пальцы рук двоих влюбленных в машине.
Знаем мы, чьи это пальчики…
Вода в ванной затихла. Через минуту дверь открылась, вышел Никита и заставил меня захлебнуться водой из стакана и задохнуться от смеха.
- Что? – спросил он невозмутимо и пошагал ко мне, манерно навиливая бёдрами и удерживая рукой полотенце на груди. Он умудрился накрутить на голове полотенце, как я несколькими минутами ранее. Вышло криво, но на голове держалось. И так же, как и я, обернул полотенцем торс.
- Господи! – смеялась я, утирая выступившие слёзы.
- Коротковато только, - Никита неловко оттянул край полотенца вниз, чтобы я не увидела кое-какие генитальные подробности.
- После увиденного моя жизнь никогда больше не будет прежней, - смеялась я.
- Согласен. На тебе лучше смотрится. Но теперь я принципиально должен знать, почему на твоей голове полотенце держалось без рук, а на моей – нифига?
- Наверное, дело в волосах? – я подошла к Никите, и привстала на цыпочки, чтобы получше рассмотреть конструкцию из полотенца на его голове. – Хотя, ты знаешь, у тебя тоже неплохо получилось. Только уши нужно заправлять под полотенце, - что я и сделала сейчас своими руками, а потом тихо с улыбкой шепнула. – Чебурашка.
- Конечно. Художника каждый может обидеть, - театрально вздохнул Никита и махнул головой так, что полотенце на ней окончательно раскрутилось. – Оп! – успел он поймать его за секунду до падения на пол.
- Ну, всё. Красивый-красивый, - я даже на груди поправила ему полотенце, но потом быстро одернула руки, поняв, что, поправляя наверху, лишаю его прикрытия внизу.
- Ещё немного и было бы неловко, - заметил Никита.
- Угу.
Никита скрутил полотенце жгутом и неожиданно перекинул мне его через голову, как лассо, и притянул к себе так близко, что я впечаталась в его торс, едва успев упереться ладонями в его грудь.
