Перед тем как сомкнуть глаза и погрузиться в сон, Хейли испытала последний укол тревоги. Правильно ли она поступает?.. А, пропади все пропадом, если даже и не правильно, — так ли уж это важно? Вся ее жизнь до этого момента была выстроена по тщательно составленному плану. Никаких неожиданностей, главное — оправдать возложенное на тебя доверие. Подумать только, всю свою жизнь она выполняла только то, что велели ей другие! А что получила в награду за свое терпение, за умеренность и аккуратность?
Ее родители умерли в слезах, потому что рядом с ними не было их обожаемой Элен. Да и сестра испытывала к ней нежные чувства только в тех случаях, когда позарез в чем-то нуждалась. Можно получить хоть дюжину медалей за примерное поведение, но все они со временем потускнеют и превратятся в ненужные побрякушки. Наконец-то Хейли Эштон поступит так, как ей самой того хочется. Правильно, не правильно — какая разница? К черту все предрассудки! К черту надоевшую осторожность!
— Не ожидала, что пикник на реке — это так романтично, — призналась Хейли, с хрустом откусывая кусочек жареной куриной грудки с золотистой корочкой. Ранее, на выезде из Гетлинберга, они закупили готовую провизию в одном из ресторанчиков быстрого обслуживания.
— Думаю, мы можем считать себя истинными первопроходцами, — изрек Тайлер. Откинувшись назад, он полулежал, опершись на локти.
Прямо перед их глазами неслась, бурля, белая вода реки Литл-Пиджин. Для того чтобы добраться до границы штата Северная Каролина, они выбрали заброшенное двухполосное шоссе, петлявшее по национальному парку Великих Туманных гор. Проголодавшись после долгой езды, путешественники начали искать место для отдыха, и Тайлер вскоре свернул на одну из живописных площадок, которых было множество вдоль дороги.
Не довольствуясь старыми казенными столиками и лавочками, водитель настоял на том, чтобы обед накрыли на одном из громадных плоских валунов, которыми был сплошь усеян речной берег. Отринув все робкие возражения спутниц, он решительно потащил за собой Хейли и Фейт к реке. Они бродили до тех пор, пока не отыскали самый большой и самый плоский камень. Как всегда, Тайлер добился своего. И, как всегда, оказался прав. Местечко оказалось просто великолепным.
— А я вообще никогда не выезжала на пикник, — произнесла Фейт, грызя куриную ножку.
Хейли и Тайлер одновременно недоверчиво посмотрели на девочку, потом переглянулись и снова уставились на Фейт.
— Ну как же, наверняка когда-нибудь выезжала, — осторожно возразил ей Тайлер.
— Вряд ли, — равнодушно откликнулась та. — Может, конечно, и было как-то раз, только я уже не помню. Мама никогда никуда меня не вывозила. Она и в собственном-то дворике почти никогда не ела — говорила, возни много, да и мошки надоедают. Однажды наш отряд скаутов отправился в поход на целый день, а я заболела. У меня была ветрянка. Ну и осталась торчать дома. Думаю, все-таки это мой первый пикник. — Казалось, отсутствие элементарных радостей детства ни в малейшей степени не удручает ее. И это только усиливало жалость к ней.
— Хорошо, будем считать, что первый. Но за то, что не последний, я ручаюсь, — весело проговорил Тайлер и шутливо дернул дочь за косичку. — Отныне нас ждут сплошные пикники — пока это не надоест нам до смерти.
— А можно, чтобы с нами всегда была Хейли? — спросила Фейт.
Остановив лукавый взгляд на Хейли, Тайлер изобразил на лице глубокую задумчивость.
— Не знаю даже, — протянул он, скребя подбородок. — Как ты думаешь, имеет смысл спросить ее, хочет ли она этого сама?
Втянувшись в розыгрыш, Фейт хихикнула:
— Наверное, стоит поинтересоваться ее мнением, а то вдруг еще обидится.
— Что ж, значит, поинтересуемся, — согласился Тайлер. И, приподнявшись, притянул смущенную спутницу к себе. Хейли оказалась между его колен. Ее спина была крепко прижата к груди Тайлера, его нос щекотал ухо женщины. Столь открыто показывать свои чувства на глазах Фейт было для Хейли непривычно. Однако она не испытывала стыда. Наоборот, ей было очень хорошо и уютно.
— Фу, папа, грубый какой, — неодобрительно фыркнула девочка.
— И это, по-твоему, грубость? А ну-ка, смотри! — Он запрокинул голову Хейли назад и поцеловал ее с комичной страстью, словно хотел проглотить. Фейт, не выдержав, опять захихикала:
— Так только в телесериалах целуются. Тайлер засмеялся вместе с дочерью;
Хейли сдержанно улыбалась, привалившись к нему спиной.
— Кстати, любопытно знать, что смотрит эта юная леди по телевизору? Отныне мы берем это дело под контроль, — обратился Тайлер к Хейли. Надо же, «мы»! В этом слове звучала какая-то основательность, надежность, постоянство. Она еще теснее прижалась к широкой мужской груди.
— Никогда не позволю, чтобы меня так целовали! — с горячностью заявила девочка. — Вообще-то, наверное, никто и не захочет. Но все равно не позволю.
— Еще как позволишь! Но обещаю тебе: я собственноручно пристрелю того парня, который попробует это сделать, — заверил ее Тайлер.
— Почему? — поинтересовалась Фейт.
— Почему? Потому что ты моя девочка. Только моя! Вот почему.
Зардевшись, она принялась рассматривать носки своих кроссовок:
— Ну-у, не знаю. Да вряд ли и сыщется такой мальчик, который захочет меня поцеловать. Так что тебе беспокоиться не о чем.
— Захочет, и не один. Ведь ты самая красивая девчонка в здешних местах.
Резко вскинув голову, Фейт пристально посмотрела в глаза отцу:
— Ты и в самом деле так думаешь?
— Конечно! Ты самая красивая девочка из всех, кого я только видел. Я всегда так считал и сейчас считаю — не зря же я тебя так долго выбирал в больнице.
— Перестань, папа! Никого ты в больнице не выбирал. Я не маленькая и прекрасно знаю, откуда берутся дети. — Она говорила раздраженно, но наблюдательная Хейли заметила, что девчонка вся просто расцвела от отцовской лести.
Внутренне согретая этой сценкой беседы отца и дочери, женщина в приливе чувств захотела обернуться и обнять этого необыкновенного мужчину. За последние несколько недель Фейт в чем-то немного изменилась. Во всяком случае, стала держаться гораздо увереннее. Не исключено, что и Хейли внесла в это свою лепту, но главная заслуга, несомненно, принадлежала Тайлеру. Он общался с девочкой совсем не так, как другие. Отец не отмахивался от нее как от ребенка, а разговаривал с ней как со взрослым человеком, считая личностью. И результаты такого подхода были уже налицо. Фейт раскрывалась, будто цветок, дождавшийся наконец весны.
— Послушай, а не возьмешься ли ты прибраться после нашего пикника? — предложил Тайлер дочери. — Обещаю щедрое вознаграждение: доллар, а то и два.
