Я киваю на ее руки.
– Я садист. Вот поэтому ты не должна верить мне, богиня. Ты во всем права. Ты смотришь сейчас на монстра.
- Ты не монстр, – шепчет она.
- Зачем ты это делаешь? Я пытаюсь быть честным с тобой.
- Тогда скажи мне хоть каплю правды, – требует она. Она подходит ближе и кладет руки на мою грудь, от ее прикосновения внутри меня разгорается пожар. Мое дыхание сбивается. – Скажи мне, чего ты жаждешь, и почему ты жаждешь этого?
Нахмурив лоб, качаю головой. Зачем она мучает меня?
– Я жажду тебя, богиня. Жажду тебя так сильно. Когда я впервые посмотрел в твои глаза и увидел твой страх… этот страх завораживает.
- Почему? – она словно всаживает нож мне прямо в сердце.
– Я хочу видеть твой страх, потому что он… он значит, что ты не желаешь смерти. Ты готова бороться. А я больше не хочу смотреть в глаза потерянной душе, которая ищет вечного забвения.
Она одобряюще кивает.
- Потому что ты не садист.
– Я убийца!
– Она испытывала боль!
Ее слова словно разрывают мою голову, и я падаю на колени.
– Это не имеет значения.
Сэди опускается на колени рядом со мной.
– Марни жила, но она испытывала такие мучения, которые большинство людей не способны вынести, – говорит она. - Рак поджелудочной железы четвертой стадии. В то время, когда опухоль обнаружили, она уже долгое время испытывала боль. Ей дали полгода. Она провела три месяца на лечении. В аду.
Я открываю глаза и встречаюсь с ее взглядом.
– Сначала она пришла к Джулиану. Она умоляла его, чтобы он покончил с ее жизнью. Он был в ужасе от этого. От ее болезни, от ее желания умереть. Тогда он оставил ее. Он не смог справиться, – я прерываюсь на несколько секунд. - Он не смог справиться. Он даже не попытался. Боже, его уход сломил ее. Она любила моего брата так чертовски сильно, что, когда он ушел, она не хотела больше сражаться за жизнь, и ее диагноз выиграл этот бой. Он уничтожил ее.
– Но ты любил ее. Ты любил ее долгое время, и ты молчал из уважения к своему брату.
- Это то, что написано в моем досье?
Она качает головой.
- Нет. Это часть, которая основывается на твоем поведении, Колтон. Мое видение того, какой ты.
Она кладет руки на мои бедра и наклоняет свое лицо к моему. Ее глаза прожигают меня.
- Что случилось, Колтон? Чего еще не хватает в твоем файле?
Я облизываю губы, отчаянно пытаясь не дать словам вырваться наружу. Но мои тайны уже здесь. Мои секреты перестают быть секретами.
- Возможно, все было бы иначе, возможно, она смогла бы пройти через это, если бы он остался с ней. Я не знаю. Я старался быть с ней. Уволился с работы, заботился о ней, когда Джулиан уехал. Однажды ночью она попросила меня прекратить это, но я не мог. Боже, я не мог. Она стала для меня более важным человеком, чем когда-либо был Джулиан, я познакомил ее с шибари. Она получала небольшое облегчение от боли во время наших сессий, поэтому я увеличил количество сеансов. Я думал, что тем самым помогаю ей, думал, ей становится лучше... но она лишь прятала от меня свою боль. Я должен был видеть это.
Сэди потянулась ко мне и обняла.
- Что произошло той ночью?
- Я пришел к ней и нашел ее повешенной. Она была в своей спальне, веревка затянута вокруг шеи. Но она была еще жива, жизнь еще продолжала теплиться в ней. Аутоэротическая асфиксия. Она делала это и раньше, но я знал, что она слишком умна, слишком опытна и слишком осторожна… а в этот раз все было по-другому. Когда я попытался ослабить веревку, ее глаза умоляли меня не делать этого, просто отпустить ее. Это именно то, чего она хотела. Она была слишком слаба даже для того чтобы покончить с собой. Ее еще можно было спасти, но что это была бы за жизнь, тем более, с теми повреждениями, что она уже себе причинила. - Я словно заново переживал эту сцену, воспоминания были такими яркими. - Своими последними вздохами и взглядами она смогла передать мне то, что хотела сказать, то, что я должен был услышать. Она убедила меня…, и я закончил это.
Почувствовав мягкую ладонь Сэди на моей щеке, я продолжаю говорить.
– Я не мог позволить ее семье найти ее в таком виде. Смущение… большинство людей не понимают аутоэротической асфиксии. Я вспомнил о серийных убийствах. Об этом говорили во всех новостях. В слепой панике я надел пару перчаток и.… задушил ее. Смотря ей в глаза, я словно наблюдал течение вечности, я видел, как душа покидает ее тело. Я видел, что белки глаз из белых становились красными. Я смотрел, как кровь окрашивала веревку. Когда она ушла, тишина словно насмехалась надо мной. Я инсценировал ее смерть, как одно из убийств. Затем я ушел. Не только из ее дома, я уехал из города. И больше никогда не возвращался.
Наконец, я открываю глаза и решаюсь посмотреть на Сэди.
– И теперь демон внутри словно иссушает меня. Я открыл эту дверь, но сил закрыть ее самому, у меня нет. Я пытаюсь осознать тот факт, что я убийца. Я убил женщину, которую любил. Я отдал свою душу дьяволу, а этот сукин сын наказал меня, превратив в садиста-монстра, который жаждет заглянуть в твои глаза и стать свидетелем твоего страха.
Обе ее руки потянулись к моему лицу, заставляя не опускать взгляд.
– Послушай меня, Колтон. Ты не получил удовольствие от того, что лишил ее жизни. Не радовался, что заставил ее страдать. Ты - не садист.
Я пытаюсь отрицательно покачать головой, но ее руки крепко держат меня.
– Нет, - говорит она, оседлав мои колени так, что я не могу двигаться. - Я знаю зло. Я видела такое зло, о котором ты даже и не догадываешься. Я была в его руках, смотрела ему в глаза. Ты не убийца и не садист. Мы бы не были сейчас рядом, если бы ты был садистом. Ты вытащил меня из моей боли, помог мне покинуть тьму. Мы нашли друг друга. Все не могло быть иначе.
Я прижимаю ее так близко, как только могу.
– Спаси меня, богиня.
Ее ангельские губы прикасаются ко мне, ее рот сминает мой, она обволакивает меня, притягивая к своему свету. Я не заслужил искупления, я не смогу спасти ее, но я жажду ее. Моя богиня осыпает меня прекрасными поцелуями, даруя прощение, и я тянусь к ней. Мои пальцы впиваются в ткань ее платья, я сжимаю руки до боли. Эта боль такая нужная, такая правильная сейчас. Все это правильно, но я нуждаюсь в большем.
Она тоже понимает это, ее ногти впиваются в мою спину. Я целую ее с все возрастающей страстью, без слов требуя, чтобы она прикончила меня. Просто убила здесь и сейчас. Сэди отстраняется, ее дыхание обжигает мои губы.
– Я доверяю тебе, – говорит она. - Я никогда не доверяла никому больше.
Бог мой, я верю ей.
– Я твой. Полностью твой, богиня. Поверь в это.
- Я хочу, чтобы ты взял меня здесь. Вдали от боли, пыток и тьмы. Вдали от моего собственного подземелья. - Она соединяет свои запястья вместе и протягивает прижатые друг к другу руки мне. Это предложение. – Если ты принадлежишь мне, то и я принадлежу тебе. Возьми меня.
