– Мне, кажется, пора расслабиться. Может, мы встретимся сегодня вечером, Феникс?
Она взглянула на Романа.
– Я позабочусь о том, чтобы вы встретились, Пьер.
Она шла за ним, не в состоянии оторвать глаз от его роскошного тела, и готова была рвать и метать. Самонадеянный самец. Он позаботится о том, чтобы этот скользкий тип заполучил ее? Как бы не так!
Он подошел к тому месту, где лежала его одежда, растерся полотенцем и, продолжая стоять к ней лицом, начал медленно одеваться.
Феникс не могла расслабить ни Напряженные мышцы живота, ни унять пронзавший ее поток сладкой боли между ногами. И она не могла, не желала отвести взгляд.
– Ты плаваешь?
– Не так, как ты. – Какая искусная получилась двусмысленность!
– Придется мне давать тебе уроки.
– Но только, пожалуйста, не на надувной лодке в заливе Эллиот.
Он запрокинул голову и рассмеялся, обнажая ровные, крепкие белые зубы с крошечной щербинкой спереди.
– Как, ты не хочешь взрывать обветшавшие зерновые баржи? Где же твоя жажда приключений?
У Феникс не было настроения шутить.
– Моя жажда приключений направлена на другие вещи. – Она сама не поверила, что могла сказать такое.
Роман оставил верхнюю пуговицу на джинсах расстегнутой, а черный свитер перекинул через плечо. Могучие очертания его тела подчеркивали влажные черные волосы, на которых после купания все еще сохранялись бусинки воды.
– Ну-ка расскажи о своей жажде приключений. На что же она направлена?
– Где эта Илона?
– Ты отклонилась от темы.
– Разговаривать с тобой – все равно что идти в темноте по минному полю.
– Это не так уж сложно.
Она взглянула на него и поняла, что он не шутит.
– Для тебя, может быть. Для меня – вряд ли.
– Ну, хорошо. Приходи ко мне на минное поле и не забудь надеть сапоги. Большие сапоги.
– Ты не собираешься надеть свитер?
– А разве надо?
Она не хотела вступать в спор с этим мужчиной.
– Мне все равно. Но мы ведь, кажется, куда-то идем.
– Илона видела меня без свитера.
– Так же как и большинство женщин, держу пари. Он крепко прижал к ее губам длинный палец: – Это некрасиво. И неправда. Почему бы тебе не снять свитер? Тогда бы мы смотрелись как близнецы.
Она снова вспыхнула – на этот раз от ярости:
– Замечательная мысль. Тогда нас будет просто не отличить друг от друга. Как жаль, что мне холодно, иначе бы я тут же это сделала.
– Все равно, сними его. Я тебя разогрею.
Она нервно одернула свой зеленый шерстяной свитер.
– Твои соски мне верят, – прошептал он, неторопливо поглаживая свой живот, так низко, что залез рукой в джинсы. – Они разговаривают со мной, Феникс.
Оттого, что она скрестила руки, свитер стал облегать ее грудь еще плотнее.
– Я тебя не понимаю, – сказала она, выйдя из себя. – Каждое твое слово – о сексе.
– А я думал, ты женщина, видавшая виды. Какие же слова тебе не понятны?
– Что делает Илона?
Он медленным движением натянул свой собственный свитер.
– Илона – очень милая женщина. Она ясновидящая, у нас есть несколько клиентов, которые по утрам с постели не встают, пока им не позвонит Илона. – Он пропустил Феникс вперед и, когда она проходила мимо него, нагнулся к ее плечу и прошептал: – Я не виноват, что ты на меня так действуешь.
То, как она сверкнула глазами, вызвало у него лишь улыбку.
– Ты знаешь, Ви Джи, прошлой ночью я обнаружил нечто очень интересное.
Он не дождется от нее того, чего хочет. Феникс продолжала подниматься по ступенькам.
– Ты разве не хочешь узнать, что я обнаружил?
Она покачала головой.
Когда она проходила мимо симпатичного тренера, тот жестом приветствовал ее:
– Это ты – Феникс? – После ее кивка он поднял вверх большие пальцы и произнес: – Добро пожаловать в клуб.
– Неплохо для разнообразия, – сказала Феникс, когда они отошли на достаточное расстояние. – Симпатичный мужчина, который не смотрит на тебя, как кот на мясо.
– Джеймс хотел бы стать моим близким другом, – заметил Роман. – Очень близким.
Рот у нее мгновенно захлопнулся.
– Прошлой ночью я обнаружил, что память у меня гораздо лучше, чем я предполагал, – сказал Роман.
– Я за тебя рада.
Они дошли до ряда дверей. Роман толчком открыл одну из них и вошел внутрь вслед за Феникс. Вместо массажного стола, который она ожидала и боялась увидеть, перед ней оказались подушки из овечьей кожи, выложенные квадратом, огораживавшим место для беседы, в центре которого стоял стол из розового дерева.
– Располагайся. – Немного повозившись, он зажег лампу, находившуюся в окаймленной складками розового алебастра нише под потолком. – Я запомнил каждый дюйм твоего тела. Лежа вчера в своей постели, я вспоминал, какая ты на взгляд, на ощупь и на вкус, Ви Джи.
– Ты отвратителен. – Едва не споткнувшись, она переступила внутрь квадрата и примостилась на краешке пухлой кожаной подушки. – Но мне, конечно, нельзя так говорить, да?
– Не-е-е. Не забывай, что я здесь – один из партнеров. А ты – почти принятая на работу служащая низшего ранга, вступившая в сделку, по которой придется жить.
В первое мгновение она не сообразила, что он имеет в виду.
– Только не говори, что ты забыла про наше соглашение.
– Конечно нет, – сказала она. – Ты – мне, я – тебе. Подкрутив лампу так, как ему хотелось, он опустился на выложенные в ряд подушки.
– Я был бы не прочь кое-что тебе сделать и получить взамен то же самое.
Феникс вдруг озарило. Как это ей раньше не пришло в голову?
– Мне еще ни слова не сказали о зарплате. – Она произнесла это почти заносчиво. Пусть не думает, что так обворожил ее, что она согласна работать бесплатно – только за его милости.
– Сколько тебе нужно? – По его лицу ничего нельзя было прочесть.
Ах, чтоб тебя.
– В «Повороте» я получала семь. – Надо было сначала подумать, а потом говорить. Она, конечно, пришла сюда с определенной целью, но она, кроме того, была почти на мели. – Но они обещали мне прибавку.
Он легким движением вытащил ящик из-под сиденья. Внутри сверкнули драгоценные камни.
– Пускай Илона покажет тебе эти камешки. Если тебе нравятся подобного рода вещи, они бесподобны. В неделю?
– Что?
– Тебе платят семь сотен в неделю?
Она сглотнула:
– М-м…
– Неважно. Мы выплатим тебе аванс. Ты будешь работать по вызову. Каждый раз, когда ты будешь приходить сюда, ты будешь получать премию помимо основного заработка. Тебе не составит труда зарабатывать пару сотен штук в год.
Феникс никогда не была в ладах с арифметикой.
– Спасибо. Две сотни тысяч? В год?
– Этого мало?
Двести тысяч в год.
