– И не собираюсь! – Угрожающе сузившиеся глаза Жоана не предвещали ничего хорошего, но Рейчел больше не могла позволить ему командовать. – Кроме того, у тебя наверняка деловая встреча. Может, тебе пойти на нее?
– Один, – сказал он, скрещивая руки на груди.
– Два, – услужливо подхватила она, решив сражаться до конца: все равно хуже уже не будет.
Глаза Жоана сверкнули.
– Три. Теперь слезай, пока не сломала себе шею!
– А разве ты не будешь этому рад? Сразу столько проблем решится! Ты наконец-то будешь свободен!
– Рейчи, я тебя предупреждаю…
– Почему я должна тебя слушаться? Наш медовый месяц давно уже кончился, за последнее время ты не сказал мне и десяти слов. Я сплю в одиночестве. Я в одиночестве обедаю и ужинаю. Я вся издергалась, а тебе на это плевать. Ты слишком занят работой, своими идиотскими виноградниками!
Жоан был так ошеломлен, что даже не сразу нашелся с ответом. Для него это было все равно, как если бы она произнесла всуе имя Господа. Идиотские виноградники!
Опомнившись, он подошел к стремянке, встал на нижнюю ступеньку и попросту стащил оттуда жену. Но на пол отпустил не сразу, а какое-то время прижимал к груди.
Рейчел почувствовала запах его одеколона, волшебный запах его кожи – солнца, винограда, морской воды… Она зажмурилась, не в силах противиться обаянию знакомого запаха.
Жоан слегка отстранился. Но все еще держал руки у жены на талии, не позволяя ей уйти.
– Эти идиотские виноградники являются основой нашего благосостояния, – сказал он жестко.
Нашего! Как будто у них еще осталось что-нибудь общее, как будто они были настоящей семьей…
– Дело не в благосостоянии. Дело в тебе, Жоан. И во мне. Эти виноградники значат для тебя больше всего на свете.
– Типично женский подход!
Рейчел уперлась кулаком в грудь мужа, отталкивая его от себя.
– Прости, Жоан, теперь моя очередь говорить, что это – непреложная истина.
Он стиснул Рейчел сильнее, несмотря на ее попытку сопротивления.
– Я борюсь с кризисом, ты что, не понимаешь? А ты в это время жалуешься, что мы недостаточно времени проводим вместе!
– Недостаточно? Да мы вообще не проводим время вместе! – Теперь она уперлась ему в грудь обеими ладонями. – Но именно этого ты, наверное, и хотел. Так ты наказываешь меня за то, что я имела наглость принять собственное решение.
– Очень дурное решение.
– Ничего не было дурного в том, чтобы помочь детям Брайса.
– Боже мой, Рейчи, ты опять говоришь мне об этом Брайсе!
Рейчел знала, что мужу неприятно слышать это имя. Однако не собиралась щадить того, кто не посчитался с ее чувствами. Внезапно почувствовав усталость и опустошение, она тяжело опустилась на нижнюю ступеньку стремянки. У нее не осталось сил бороться.
– Мне все равно, Жоан. Все, что я знаю, это то, что нам не удастся создать семью.
– Разводиться я с тобой не собираюсь, если ты об этом.
Рейчел грустно засмеялась.
– Да нет, я говорю не о разводе. Я просто сообщаю тебе, как обстоят дела. У нас ничего не получится. Рано или поздно, но мы все равно расстанемся.
– Мне некогда об этом говорить.
– Тебе всегда некогда. Тебя ждет твоя работа. Ступай.
– Ты говоришь так, будто у меня есть выбор!
– Выбор всегда есть. Эта виноградная болезнь, или как она там называется, не разорит тебя. У вас слишком древнее и мощное предприятие, оно в любом случае выстоит.
– В этом ты права. Но более мелкие виноделы, мои друзья и партнеры, неминуемо потерпят крах, если я не приду на помощь. Не могу же я спокойно стоять в сторонке и смотреть, как другие гибнут!
– Не можешь, конечно. Ты ведь такой благородный! Ты можешь только запереть меня на этом проклятом особняке и обращаться со мной, как с чужим человеком, пока гоняешься за золотой мечтой.
– Разве это не твоя мечта?
– Нет, я мечтала о другом. О нас с тобой, о настоящей семье. – Теперь Рейчел не смогла бы остановиться, даже если бы хотела. – В конце концов, ты мне это обещал. Ты заставил меня поверить, что мы будем счастливы.
– Какая пустая трата времени! – Жоан в ярости стиснул кулаки. – Я не собираюсь торчать тут вечно и спорить с тобой. Убери эту дурацкую лестницу! Я сегодня же найму кого-нибудь доклеить эти несчастные обои. Найди себе какое-нибудь другое занятие, чтобы скрасить вечера.
Рейчел хотелось схватить его за плечи и встряхнуть. Он не услышал ничего, что она ему говорила!
– Но я не хочу искать себе занятий! Неужели ты не понимаешь, что я хочу только одного – быть с тобой!
– И вместе клеить обои?
– Хотя бы. Или белить оставшуюся часть потолка.
– Рейчи, у меня деловая встреча!
– Ну так отмени ее. Позвони и скажи, что занят. Я уверена, что хоть раз там обойдутся без тебя!
Секунду ей казалось, что вот сейчас Жоан согласится. Лицо его стало мягче, в глазах мелькнуло прежнее выражение.
– Да или нет? – шепнула она, желая, чтобы муж вспомнил детскую игру, когда-то бросившую их друг другу в объятия. Поиграй же со мной, поиграй! Забудь обиду и гнев! – мысленно умоляла она его.
Жоан помедлил, колеблясь, потом отступил. Голос его чуть дрогнул.
– Нет… Рейчи, я правда не могу. Я должен идти. Просто убери эту проклятую лестницу, хорошо?
На деловом обеде в ресторане Жоан никак не мог сосредоточиться. Мысли его то и дело возвращались к Рейчи, к их разговору. Она была права, и это раздражало Жоана еще больше.
Он в самом деле обращался с ней как жестокий, самоуверенный тиран. Будь это не Рейчи, а кто угодно другой, обида была бы давным-давно забыта. Но это же была Рейчи…
Жоан слегка потряс головой, вертя в руках нож. Потрогал пальцем его острие.
Да уж, если бы он хотел толкнуть жену обратно в объятия Брайса, то и тогда не смог бы вести себя хуже. Она пока еще не возненавидела своего недалекого мужа, но уже близка к этому.
Жоан вспомнил, как Рейчи просила его остаться, какая тоска была в ее взгляде… И вместо того чтобы откликнуться, он бросил ее одну. Очень благородный поступок, не правда ли?
Внезапно официант вежливо окликнул Жоана – его просили к телефону…
Звонила Патрисия, и, судя по голосу, она была близка к истерике.
– Успокойся сейчас же! – приказал он, хотя сердце у него самого билось как бешеное.
Патрисия с трудом могла связно говорить. Рейчи разбилась… Она упала и потеряла сознание… Скоро приедет врач, ему домоправительница уже позвонила.
Жоан опрометью выскочил из ресторана, даже не потрудившись объяснить коллегам, что произошло. Сердце гулко ухало в горле, будто он пробежал огромную дистанцию без остановки. Он вел машину, едва не врезаясь в столбы, а последние две мили до больницы превратились в сплошной кошмар. Жоану казалось, что приходится преодолевать сопротивление воздуха, не позволяющего ехать еще быстрее.
