Еще и в губы поцеловал, вновь отвлекая.
— Я немного запуталась, о чем именно вопрос? — хихикнула тихо Настя, разместившись у него на плече. — Ты мне предложение делаешь или про усыновление спрашиваешь? — если честно, немного впала в ступор, но с каким-то весельем и той самой легкостью, которая у них с самого начала присутствовала.
— Я обо всем и сразу, Настенька, чтоб ничего не забыть от своего счастья, и у тебя сомнений не оставить, — тоже с веселой улыбкой, но очень уверенно, отозвался Андрей.
— А ты время зря не теряешь, — сложила руки у него на груди и устроилась на пальцах подбородком, любуясь этим потрясающим мужчиной.
И улыбаться не может перестать. Такое непривычное, новое ощущение счастья, будто сам воздух в квартире пронизывает, и малышка спит, словно позволяя им совершенно иначе, глубже и трепетней познавать друг друга.
— Это точно… — начал было Андрей, и вдруг спохватился. — Елки-палки, время! Я же еще в офис вернуться должен, радость моя, околдовала ты меня, задурила своими чарами голову, — рассмеялся тихо, но начал подниматься, поддерживая и ее при этом.
— А приезжал-то зачем? — уточнила Настя, сев и подтянув под себя ноги, пока пыталась руки в рукава рубашки продеть.
— Кресло привез! Оно пришло как раз со склада, а я опасался, что Светлячок может тяжело переезд перенести, вот и подумал, что лишней тебе новая игрушка не будет для нашей девочки, — уже просовывая ноги в джинсы, объяснял Андрей и пытался при этом двигаться в сторону прихожей.
— Осторожней! — реально опасаясь, что любимый и рухнуть может, подхватилась Настя с дивана.
— Все нормально, — подмигнул ей Андрей. — Сейчас я тебе все быстро покажу, а вечером подробней разберемся, — ухватив ее руку, потащил Настю за собой.
К разговору они вернулись ночью, считай. Андрей был вынужден задержаться в офисе, пока решил все, что с этим их переездом пропустил. Потом пока поужинали. Пока с креслом, точно что наигрались, определяя, какой режим больше Лукии по душе. Пока сам Андрей с малышкой возился, видно, что соскучившись, да и Насте даря возможность передохнуть немного, наслаждаясь его довольным видом и хохочущей дочкой…
А когда уложили малышку в кроватку, включив приснопамятную карусель, Настя, наблюдая за тем, как любимый с охотой и радостью этим всем занимается, не удержалась, уточнила:
— Ты уверен? Насчет того, чтоб удочерять. Я и так вижу, что ты ее любишь, но пойму, если есть сомнения, как ни крути, а это…
Весь остаток дня думала о сказанном им.
— Это — моя дочь! — уверенно заявил Андрей, прервав ее на полуслове. Понял сразу, о чем речь завела. — Я тебя с ней забирал из роддома… И отвозил вас туда тоже я, кстати, — блеснул улыбкой в полутьме спальни. — Я люблю нашу малышку не меньше, чем тебя, Настя. Она и есть часть тебя для меня. И нашей семьи, однозначно. Потому я — уверен! — решительно и твердо закончил любимый.
А Настя… отвела взгляд, поняв, что снова слезы навернулись. Ну вот что он с ней делает? Все время глаза на мокром месте, а ведь раньше не была такой!
— Я люблю тебя! — прижалась лицом к его плечу, когда Андрей, все уловив, тут же обнял, притянув к себе.
— А я от этого безумно счастливый, — выдохнул ей в волосы. — И не сомневайся, пожалуйста. Понимаю, что есть у тебя для этого основания в прошлом. Но… я — не он. Я люблю Лукию. Может, ты когда-нибудь мне еще ребенка подаришь, и я стану еще счастливей. Но, даже если Светлячок останется нашим единственным ребенком, ничего не изменится, понимаешь? Вы — моя семья. И точка.
После такого спорить вообще не хотелось. Вот совершенно. И Настя позволила себе просто нежиться в его руках.
Следующие дни она позволила себе просто обживаться, пока не анализируя и не изводя себя сомнениями и мыслями. Гуляла с Лукией, изучая двор и неплохой сквер неподалеку. Андрей возил ее в магазин, несмотря на то, что Настя напомнила: и ей уже можно за руль. Но слишком настаивать, когда любимый замечал, что просто позаботиться о ней хочет, — не выходило, да и не хотелось.
Это было приятно! Да и сложно следить одной за всем, пробовала же. Тяжело, на все просто энергии не хватало, а сколько старалась держать руку на пульсе. Так что помощь Андрея будто второе дыхание ей открывала!
Оглядываясь на эти месяцы сейчас, когда какую-то стабильность и определенность вдруг в жизни увидела, Настя содрогалась от ужаса, лишь представляя, насколько все сложнее складывалось бы в ее жизни, не будь рядом Андрей, всегда готовый поддержать и помочь.
Как справлялась бы? Как-то, да…
Простила бы тогда вернувшегося Павла, замучившись все сама тянуть? Нет, не простила бы, передергивало, когда вспоминала скандал, что ей муж закатил. Впрочем, и сейчас… не то чтобы Павел давал ей забыть о себе или расслабиться. Прав был Андрей, настояв на переезде, как в воду глядел…
— Почему ты не открываешь? Хочешь, чтобы я слесаря вызвал или полицию?! — Павел был недоволен и говорил с такой претензией, что Настя даже не сразу поняла, что ему настолько допекло.
— В смысле, не открываю? — уточнила тихонько, потому что Лукия на руках спала.
Что-то сегодня у них не так шло, то ли настроение подвело, то ли тревожило малышку что-то, но она лишь на руках спала, а в любом ином случае начинала хныкать. Даже новое кресло, которое и правда нередко теперь их выручало, сегодня не помогало. К маме малышка хотела и только «на ручки».
— Я тут уже минут десять трезвоню под дверью! — все с тем же возмущением заявил Павел. — Нам нужно обсудить вопрос по продаже квартиры, если не забыла. Или передумала уже и решила про семью вспомнить? — в конце его тон даже как подобрел, будто он готов был ей шанс предоставить.
Настя аж фыркнула от неожиданности такого подхода.
— А ты о семье часто вспоминал за те месяцы, пока по бабам чужим шастал? — не повышая голоса, уточнила. Так, просто для общего понимания ситуации.
— Настя… — Павлу хватило совести виноватых ноток добавить в голос. — Я понимаю, что мой поступок и поведение выглядят ужасно…
— Они и по сути ужасны, Паша, не только на вид, — не собиралась разводить тут долгие диспуты о морали. — А на мне сейчас слишком большая ответственность, чтобы дважды на одни и те же грабли наступать. Поэтому отвечу сразу: я не готова говорить о том, чего нет, то есть, о нашей семье. И теперь даже не уверена, что такое понятие было. Потому что, когда это семья, мужчина не бросает жену за два месяца перед родами. Ты и сам понимать должен, не дурак же, — отозвалась Настя тихо и без злости или обиды. Ей уж точно уже не на что обижаться, судьба с избытком одарила. — Так что у нас, видимо, просто общее направление какое-то имелось, удобство, привычка. А когда появились малейшие сложности, не так удобно стало, ты и ушел. Я в чем-то не права, Павел? — было интересно, как он воспринимает это все.
— Слушай, а ты можешь открыть, и мы толком поговорим обо всем?! — недовольно огрызнулся муж. — А то я почти тебя не слышу!
— Не могу, мы с Лукией переехали, я не… в той квартире, — по привычке собиралась «дома» сказать, но…
Отучала себя, наверное, да и правда в том, что здесь, с Андреем, она уже себя в большей степени дома ощущала.
Прижала сопящую во сне Лукию к груди покрепче, с удовольствием ощущая и тепло дочурки, и даже ее тяжесть, хоть спина и имела на этот счет свое мнение. Да только разве это имело значение? Сейчас уже точно знала, что есть куда более ценные для души моменты. А спину потом разомнет, когда Андрей вернется.
— К нему переехала? — как-то сумрачно пробурчал Павел, быстро сопоставив очевидные факты.
Странное настроение будто протянулось между ними через эту телефонную связь. И не чужие вроде, но и близкими людьми уже их никак не назвать.
