- То, что произошло - печально. Но все здесь присутствующие знают, как все было на самом деле. И раз уж никто не заинтересован в продолжении конфликта, - тут он бросил испытывающий взгляд на меня, - было бы неплохо решить дело миром.
Мне не понравились ни его слова, ни поведение. Все было каким-то скользким. Чеченцы явно чувствовали себя хозяевами положения.
- И что же нужно, чтобы решить дело таким образом? - спросил я.
- К тебе у меня никаких претензий нет. Раз уж ты не собираешься предъявлять мне за смерть своего крестного, - в глазах Гоева плескалось презрение, - Но с Барсом я рассчитался не полностью. Тем более что есть вероятность, что он выжил. Ты отдашь мне его девчонку. И я тебя отпускаю.
Я усмехнулся. В такие моменты я хорошо понимал своего отца. Таким, как этот, нужно ломать хребет.
- Ты пришел на мою землю, убил дорогого мне человека. И выставляешь мне условия? Самойлова у меня, но ты ее не получишь. Если Демид выжил, ищи его и разбирайтесь между собой сами. Девушка ни при чем.
- Вот как? Ты бы лучше о своей беременной жене переживал.
Ох, зря он про Ольгу. Я скинул пиджак, остался в рубашке и, глядя ему в глаза, произнес:
- Ты меня не знаешь. А уже сделал какие-то выводы. Это было напрасно. Сегодня ты соберешься и уедешь назад на историческую родину. Если ты этого не сделаешь, то у тебя самого жена и двое детей. Сыну - шесть, дочери - три. И я скажу тебе при них, - я кивнул в сторону Сулугина и Хаджиева, - попытаешься причинить вред моей семье - я вырежу твою. Не пощажу никого - ни женщин, ни детей. Решать тебе.
Сулугин как-то давно сталкивался со мной таким. Он знал - я не шучу.
- Роман Александрович, не горячись. Никто не заинтересован в лишней крови.
- Я вам сказал, как будет. Остальное - не мое дело.
Я поднялся и вышел, оставив их втроем. Хаджиев впервые рассматривал меня с интересом. Я был почти уверен, что они отправят Гоева домой. Если же нет, то я не люблю бросать слова на ветер. И я, наступив себе на горло, стану на одну ступень с Гоевым.
Уже через час я наблюдал, как недовольный Гоев садится в машину. Ко мне подошел Хаджиев:
- Правильно про тебя люди говорят, Роман Александрович. Зря ты не в бизнесе.
- Нет уж, благодарствую.
- Как знаешь. А жаль. Кайс уехал. Женщин трогать не будет.
- Ему же лучше.
На этой дружественной ноте мы и распрощались.
Правда, затем я столкнулся с Сулугиным, который явно меня искал.
- Мы договорились. Гоев сегодня улетает.
- Легкой ему дороги.
- Как же ты с таким характером убийство крестного проглотил?
- Иван Петрович, вот ты живешь так всю жизнь. И когда она закончится так же как у крестного, то кто в этом будет виноват?
- То есть ты считаешь, что это заслуженно?
- А разве нет?
- Что ж ты тогда Гоеву говорил - пугал?
- Это другое. Ни моя жена, ни девочка, с которой Демид жил, к этому всему дерьму никакого отношения не имеют. И за жену я этого чеченца заставлю жрать его собственные кишки. Не такой я цивилизованный, как кажется. Много во мне от бати, Иван Петрович. Много.
- Ладно, Роман. Тогда Гоеву повезло, что Адлан твоими словами проникся.
- Даже не сомневайся.
Очевидно, что расслабляться рано. Время покажет, что задумали чеченцы.
Лера
Романа не было несколько дней. Мы с Ольгой завтракали.
- Лер, а ты узи делала?
Я замерла с ложкой у рта.
- Нет. Я собиралась, потом поругалась с Демидом и уехала. А после - сама знаешь.
- Надо сделать. Рома звонил, сказал, что все в порядке. Значит, мы можем выйти из дома. Я сейчас своему врачу позвоню, узнаю, сможет ли она тебя принять.
После завтрака она позвонила гинекологу и договорилась, что узист меня будет ждать в час дня. Ольга поехала со мной.
Сначала меня приняла врач-гинеколог, осмотрела, назначила необходимые анализы, потом мы с Ольгой пошли к кабинету узи.
- Мне можно с тобой? Или ты хочешь пойти одна?
Одна я идти никуда не хотела. С Олей было спокойней.
- Если ты сама не против, то пойдем. И если врач разрешит.
- Врач разрешит, - уверенно заявила она.
Оля переговорила с врачом, и ей действительно разрешили поприсутствовать. Мне что-то было тревожно.
Я устроилась на кушетке, а доктор, выдавив мне на живот прозрачный гель, водила по животу датчиком.
- Ну, что, мамочка, позвольте Вас поздравить, я вижу здесь два плода.
- То есть их двое? - ошарашенно переспросила я.
- Абсолютно в этом уверена. Вот бьется одно сердечко, - и я правда услышала стук, а потом доктор передвинула датчик, - а вот бьется еще одно.
Записав все необходимые данные, она отдала мне результаты узи и с довольной улыбкой проводила меня.
- Как же я с ними справлюсь?! - растерянно проговорила я в коридоре.
- Что ты паникуешь? Это же здорово! - не поддержала меня Ольга.
- Здорово-то здорово, но у меня ни жилья, ни денег. И двое младенцев. Я с одним не представляю, что делать. Кроме того, не могу же я у вас вечно жить. У вас своя семья.
- Я не буду тебе говорить, что это ерунда. Просто... Роман сам хотел с тобой по этому поводу поговорить. Демид очень не бедный человек. И твои дети - его наследники.
Само слово наследство в отношении Демида было неприятным, но кроме того был еще один нюанс.
- А что, если они не его наследники?
Оля пожала плечом:
- Я думаю, что можно сделать так, что ни у кого не возникнет никаких вопросов. Ты сможешь жить в той же квартире. У тебя будут деньги.
Она внимательно посмотрела на меня.
- Конечно, если ты хочешь, можно точно установить, чьи эти дети. И если тот второй мужчина готов принять на себя ответственность, то тогда тебе с ним надо поговорить.
Я задумалась, хочу ли я всю беременность находиться в эпицентре мирового конфликта, если начать выяснять, какое отношение к моим детям имеет Шувалов. Вряд ли, беременная я вызову в его отце более положительные эмоции. Я же таким образом буду пытаться удержать несчастного мальчика возле себя. Да, и сам Роман вызывал у меня острое неприятие. Нет, если Власов сумеет сделать так, что отцом моих детей будет считаться Демид, это будет лучше.
Я смогу вернуться в Москву и не бросать обучение. Даже после родов можно будет нанять няню и продолжать учиться. У меня должна быть профессия и возможность обеспечить своих малышей самостоятельно.
Когда вернулся Власов, то он начал тот же разговор.
- Лер, я хочу, чтобы ты меня спокойно выслушала. Тело Демида не нашли.
Сердце пропустило удар. Пусть он выживет! Я не хочу чувствовать себя виноватой в его смерти. Да что я сама себе вру? Он мне снится каждую ночь. Я соскучилась. Ведь между нами было не только плохое, но хорошее тоже было.
Роман продолжал говорить.
- Я сначала не хотел давать тебе ложную надежду, но теперь думаю лучше рассказать правду. Это не обязательно значит, что он выжил. Но такой шанс есть. Однако если он не объявится в течение полугода, я помогу тебе оформить наследство. Квартира, машины, деньги - этого должно тебе хватить, чтобы воспитывать малышей.
- А если они - не от него?
- Это уже зависит от тебя. Если ты захочешь, чтобы отцом считался Барс, то так и будет.
Я заколебалась. Это со стороны очень похоже на алчность.
- Лер, я знаю, что Демид был бы не против, даже если биологический отец на самом деле не он.
- Да, я согласна. Я не выдержу противостояния с семейством Шуваловых. И не хочу, чтобы моих детей использовали.
В конце концов, Рома Шувалов не имел никакого права поступать так, как он со мной поступил. А на что может пойти его отец, чтобы избавиться от неугодных наследников, даже представить страшно.
- И еще одно. В Москве у тебя особых дел нет. Учеба начнется только в сентябре. Я прошу тебя пока остаться у нас с Ольгой. Мне так будет спокойней. Да и Ольге с тобой веселее. Вы вроде неплохо поладили. А осенью придется пользоваться услугами охранного агентства.
