- Я получил свой диплом об общем образовании и сказал себе, что у меня есть год, чтобы узнать немного больше о программировании перед поступлением в колледж. Потом пошел на курсы в городе и выяснил, что я чертовски хорош в этих вещах. В то время, когда создал свой первый реальный проект, приложение «Craze» как раз было на пике популярности. Чуть-чуть удачи, серьезные вложения венчурного фонда для поддержки - и все получилось. Я продал свое приложение, получил кучу денег. Буквально за одну ночь все изменилось. Таким образом, вместо того, чтобы идти в колледж, я просто продолжал строить и придумывать, и встречаться с новыми людьми. В конце концов, я познакомился с Купером, и он едва ли не на блюдечке с голубой каемочкой передал мне управление европейскими офисами «Бастиан». Я работал там несколько лет подряд, и это было удивительно.
- Итак, ты говоришь мне, что ты, плохой парень и спортсмен, стал техническим миллионером? - спрашиваю, уставившись на него через стол.
- Близко, - говорит он, не в силах сдержать свою гордую, но скромную улыбку. - Из плохого парня и спортсмена я стал техническим миллиардером.
Мои глаза расширяются, пока я постигаю смысл сказанного им. Улыбка Эмерсона увядает, поскольку я молча сижу рядом.
- Извини, это было как в идиотском фильме? – нахмурившись, спрашивает он. - Не знаю, о чем я думал, преподнеся все так…
- Нет, Эмерсон, - быстро говорю, потянувшись к его руке, прежде чем смогу себя остановить. - Это превосходно. Я так… Так горжусь тобой.
Одновременно мы смотрим вниз на наши, теперь соприкасающиеся руки на столе. Застеснявшись, как никогда, я убираю свои пальцы. Мою кожу покалывает в том месте, где она соприкасалась с его. Как будто раньше у меня было недостаточно причин нервничать рядом с ним, и вот теперь он не просто моя давно-потерянная-первая-любовь, но также еще и чертов миллиардер?
Неделя обещает стать интересной, скажу я вам.
- А... Что насчет тебя? - говорит Эмерсон, разрушая тишину. – Как у тебя все сложилось?
- Ну, - начинаю я, делая большой глоток из своего бокала. - После катастрофического, однодневного брака наших родителей мой папа оказался полностью уничтожен. Рецидив был сильнее, чем когда-либо. В действительности, он до сих пор не оправился. Бабушка с дедушкой забрали меня к себе до окончания школы, затем я переехала сюда, чтобы начать обучение в Новой школе с Райли. С тех пор мы живем вместе, в этом прекрасном городе, мои ба и дед владеют... Уфф. Извини. Я звучу как бездельница.
- Нет, совсем нет, - уверяет меня Эмерсон. - Ты используешь ресурсы, которые тебе доступны, так?
-Принимается, - улыбаюсь я. - Что еще... Я изучала графический дизайн и цифровое мультимедиа, получила специальность и… Вуаля! Я здесь.
- Дизайн, хм? Таким образом, ты все равно, получается, художник, - говорит он, его взгляд прикован к моему лицу. Я улыбаюсь, тронутая, что он помнит мое детское увлечение.
- В каком-то смысле, да, - отвечаю я. – И, полагаю, скоро ты увидишь много моих работ, с учетом того, что будешь, своего рода, моим боссом и все такое.
- Я твой коллега, а не босс, - настаивает Эмерсон.
- Ух-хм. Конечно, - дразню. - Как скажешь, босс.
- Осторожно, подхалимка, - выпаливает он, подхватывая мою шутку. - Или мне придется урезать зарплату.
- Оох, мои трусики дрожат от страха, - хихикаю я. Мои щеки пылают. Я понимаю, что у меня заняло всего пять минут, чтобы упомянуть в разговоре мои трусики.
- Расслабься, - посмеивается Эмерсон, видя мое лицо. - Это не вечеринка в доме Кортни Хейс. Я не собираюсь тебя заставлять их снимать, или что-то типа того. Пока ты реально этого не захочешь.
- Верно подмечено, - говорю ему, потягивая мартини.
- Я слышал, она сейчас на Бродвее, - продолжает Эмерсон, глядя вниз на свой бокал.
- Серьезно, - говорю, чувствуя старый звоночек ревности, пронзающий меня, когда вспоминаю рыжую красотку, сумевшую привлечь внимание Эмерсона восемь лет назад.
- Ага. Едва не выиграла «Тони»*, и все такое, - говорит Эмерсон, достав оливку и положив ее в рот. – Может, мне следует ей позвонить и узнать, как она поживает?
* «Тони» - ежегодная премия за достижения в театральном искусстве.
Я почти хочу сказать что-нибудь вежливое и сменить тему, пока не вижу взгляд великолепных голубых глаз Эмерсона.
- Ты дразнишь меня, Сойер? - спрашиваю я.
- А это работает, Роуэн? - подмигивает он.
- Ты ужасен, - информирую его, испытывая облегчение, что он был несерьезен относительно Кортни.
- Это правда, - драматично вздыхает он. - Некоторые вещи никогда не меняются.
- Кроме того, конечно, для Кортни не осталось места в твоем гареме, - продолжаю я. - Со всем твоим великолепием плохого мальчика-миллиардера у тебя, вероятно, есть девушки на каждый день недели.
- Неа, - отвечает Эмерсон. - Но спасибо, что назвала меня великолепным.
- Как будто ты этого не знаешь, - выпаливаю я. - Итак, только одна девушка?
- Боюсь, что нет, - говорит он.
- Невеста? - спрашиваю я с нарастающим страхом. - Жена?
- Ну, есть Рокси... - говорит он. - Она очень важна для меня.
- Рокси? - спрашиваю я. - Ты с женщиной по имени Рокси? Кто, черт возьми…
- Вест-хайленд-уайт-терьер, - обрывает меня с ухмылкой. - Но приятно видеть, что ты по-прежнему защищаешь меня, Эб.
- Я, нет… Я просто… — лепечу. - Мне просто любопытно, вот и все.
- Это касается нас обоих, - отвечает он. - Я надеюсь услышать отчет о твоей личной жизни тоже.
- Или об ее отсутствии, ты имеешь в виду? - сухо спрашиваю его. - Я только что закончила магистратуру. Это означает, что мои самые серьезные романтические отношения на данный момент связаны с доставщиком пиццы.
- Кто он? Я задушу его, - говорит Эмерсон, подняв кулаки, как гном из мультфильма. Но воспоминание об избиении Такера несколько лет назад еще слишком свежо, в частности, для этой шутки, чтобы быть смешной.
В первый раз за вечер молчание между нами перерастает в напряженность. Несмотря на наше относительно свежее, недавнее воссоединение, между нами витает много уродливых, глубоко похороненных эмоций. Я провела существенную часть прошедших восьми лет, испытывая ярость на Эмерсона из-за его исчезновения, когда он был мне так нужен. Мне было больно, я была зла на него больше, чем на кого-либо, и было просто грустно от того, что потеряла его. Все эти чувства не могут просто испариться только потому, что он появился вновь с тонной чертовых денег и самыми лучшими бицепсами, чем когда-либо прежде.
- Скажи мне, о чем ты думаешь, - говорит он со спокойной твердостью, склоняясь ко мне.
- Честно? - отвечаю. - Думаю обо всех воображаемых разборках, которые у меня были с тобой в течение этих нескольких лет. Обо всех вещах, что мечтала сказать тебе, если мы когда-нибудь встретимся вновь.
