В офис я приехала после обеда и не успела толком заняться делами, как временный секретарь тут же известила о посетителе.
– Здравствуй, Василиса, – улыбнулся Грабовский, зайдя ко мне. – Хотел вчера пожелать тебе спокойной ночи, да ты трубку не взяла. А утром абонент оказался не абонентом.
Я подавилась воздухом. На телефоне действительно было много пропущенных, но я его отключила, едва захлопнула за Дубравиным дверь. Чтобы у мужа не осталось искушений действовать мне на нервы. Утро показало печальную, но реалистичную от моих иллюзий картину, Кеша и не пытался отыскать способ со мной связаться. Выгнала – ушел.
Добавление номера мужа в черный список я не считала преградой, чтобы дозвониться. Захотел – нашел бы способ.
– Видимо, уснула и не слышала звонка, – соврала я, пытаясь не краснеть. – Только недавно увидела, что телефон разрядился.
– И как спалось? – поинтересовался Евгений.
– Крепко, – выдавила я из себя, на что Грабовский лишь загадочно улыбнулся.
Я ничего не должна была этому мужчине, но отчего-то почувствовала жгучий стыд, из-за которого даже дышалось с трудом.
Все, что произошло у нас вчера с Дубравиным, оказалось жуткой ошибкой. Я особенно четко осознала это после того, как эмоции улеглись. Правильно говорят, что разбитую чашку не склеить, зря я на что-то вообще надеялась…
Глупость же.
– Вот я и решил заехать лично, – сказал Грабовский. – Проверить, все ли с тобой в порядке. Может, я был настолько нестерпим на свидании, что теперь ты от меня бежишь как черт от ладана.
– Нет, ты был…– кинулась в оправдания я, – …собой?
– Собой, – подтвердил он.
– И это оказалось совершенно не пугающе.
– Я рад, – улыбнулся Евгений.
– Кстати, к твоему предложению…
– Я не за этим зашел, Василиса, – тут же сказал Грабовский. – Если ты не готова и тебе нужно еще время подумать, то я с удовольствием дам его тебе. Не спеши.
– Я готова, – твердо заявила я. – И согласна.
Именно после ночи с Дубравиным ко мне пришло понимание, что так дальше продолжаться точно не может. Сердце требовало перемен, причем кардинальных.
Я готова была жечь мосты и скоропалительно налаживать новые.
– Согласна? – переспросил Евгений.
– Да, – кивнула я. – Буду ждать тебя с необходимыми документами, чтобы начать рассмотрение. Не забудь предупредить заранее о дате и времени, мне нужно согласовать график своего юриста.
Фридман явно был занятым человеком, а подписывать что-либо без его отмашки я не собиралась.
– Обязательно, – заверил меня Грабовский. – Скрепим нашу сделку кофе?
– Рано, она еще не состоялась, – со смешком покачала головой я.
– Тогда будущую сделку, – подмигнул он. – Кофе ни к чему не обязывает, соглашайся.
– Тебе не кажется, что это я должна предлагать угощение, раз уж ты зашел в гости?
– Только не тогда, когда я хочу пригласить тебя в одну из лучших кофеен города. Такого кофе ты точно не пробовала, – искушал меня мужчина.
– Я только пришла на работу, дела накопились, – скуксилась я. – Фондом нельзя не заниматься, иначе все мои труды пойдут прахом.
– Один перерыв для руководителя еще не убил ни одну компанию. Так что насчет кофе? Ты не можешь отказаться, поверь.
– Ладно, – согласилась я. – Но это будет очень короткий перерыв, мне надо вернуться в офис и разобраться с текучкой.
– Слушаюсь и повинуюсь, – шутливо поклонился Грабовский и предложил мне ладонь. – Пойдем?
Евгений не был весельчаком, но у него каким-то чудесным образом получалось влиять на мое настроение. Я переключалась от проблем, и дышать становилось легче.
Мы воспользовались его машиной, Слава вместе с моим автомобилем остались у фонда. По одному взгляду телохранителя я поняла, что он думает о моей легкомысленности, но у Грабовского тоже имелась охрана. И наверняка настоящие профессионалы своего дела, раз мужчина доверил им свою безопасность.
Что насчет меня, я сильно сомневалась, что покушение будет многоразовой акцией. Не такая уж я примечательная фигура, чтобы кто-то желал моей смерти.
Дорога была быстрой, а в приятной компании и вовсе не почувствовалась.
– Прошу, – учтиво придержал для меня дверь в кофейню Грабовский.
Я зашла и не удержалась от смеха.
– Что такое? – не понял Евгений.
– Говоришь, не пробовала такого кофе?
– Ты здесь уже была, – констатировал свершившийся факт мужчина и даже немного расстроился. – А я хотел тебя удивить.
– У тебя получилось, – заверила Грабовского я. – С удовольствием выпью кофе в «Совушке», здесь действительно упоительно волшебная атмосфера.
Мы заняли свободный столик у окна, сделали заказ. Четы Власовых на этот раз здесь не было, хотя я не отказалась бы с ними повидаться. Кофе был изумительным, мужчина напротив меня учтивым и обаятельным, разговор приятным, но я все равно то и дело поглядывала на экран телефона.
Сама же себя уговаривала, будто спешу вернуться к делам, переживаю за фонд, но где-то в глубине души все равно знала правду. Дубравин не выходил у меня из головы.
Этот перерыв действительно не был долгим. Вскоре Евгений отвез меня обратно в офис, тепло попрощался и назначил время для будущей деловой встречи.
Фридман помог мне разобраться с документами, и буквально через два дня деловое соглашение с Грабовским было подписано. Дела фонда начали налаживаться. Потихоньку, конечно: такие вопросы быстро не решались, но на грани краха я уже не была.
Только это, как ни странно, совершенно не радовало.
Я продолжала ждать ответного хода от Дубравина. А почти бывший муж не объявлялся, выдерживал паузу.
Получив свое той ночью, он больше пока не давал о себе знать. И я злилась: на него, на себя, на обстоятельства.
На фоне видимого благополучия молчание Кеши меня убивало. Я легче переносила скандал, чем игнор. Вот таким странным человеком являлась, мне лучше было перебить всю посуду, закатить истерику, но только не замкнуться в себе…
Дубравин же, наоборот, привык сдерживать эмоции, копить их и потом выплескивать одним махом.
И на этот раз внутренний голос мне подсказывал, что это затишье между нами было как раз перед бурей…
Лучшим отвлечением от назойливых мыслей мне служила работа.
И новый проект, который помогал запустить в жизнь Грабовский, оказался как нельзя кстати.
Я давно мечтала создать центр творчества для детей с ограниченными возможностями. Но все как-то боялась приступить к его реализации, а сейчас созрела. Да и Евгений встретил мою идею с приятным энтузиазмом.
Я загружала себя по полной с утра и до вечера, брала задания с собой на квартиру и сидела над бумагами до поздней ночи. Тогда на мысли о Дубравине мне почти не хватало времени, я даже до подушки не успевала добраться, забывалась тяжелым сном на подлете.
Правда, такая тактика работала со сбоями, но я научилась справляться с обострениями тоски по мужу и прежней жизни. Смирилась с тем, что как раньше больше никогда не будет, и дала себе слово, что станет только лучше.
Оставалось этого «лучше» лишь дождаться. Выжить…
Муж проявил себя именно тогда, когда я зареклась его ждать.
– Что значит тормозит разводный процесс? – не поняла я Фридмана, который рассказывал мне последние новости по телефону. – Дубравин передумал разводиться?
– Ой вэй, девочка, старый Фридман хоть и мудр, но просветления еще не достиг, – ответил Абрам. – Не смею ступать в дебри мыслей вашего пока еще мужа, он и сам там, небось, ногу сломит.
– И что теперь делать?
– Ноня говорит, что даже могила уже не способна этого исправить.
– Да я не о вашем просветлении, Абрам, – хмыкнула я. – Что делать с разводом? Его не будет?
– Не смешите мои седины, девочка. От Фридмана еще ни один клиент не уходил несчастным. Юристы вашего адиёта, конечно, тормозят дело, но и я не лыком шит.
– Охотно верю. Но хотелось бы знать подробности, чтобы понимать, чего ожидать.
– Ой вэй, вы мине не доверяете?
