в неизвестном направлении от тебя на полгода. Радуйся, — проинформировали меня так, будто я такая дура и не понимаю своего счастья.
— Да я сейчас… — я замахнулась папкой и…
Запустила бы, не вернись в кабинет Дарья с чаем.
— Благодарю. А теперь — вон, — холодно распорядился дракон, но тут же передумал. — Хотя, стой, по поводу места и правда распорядись завтра, чтобы к утру все было готово. А теперь свободна.
В кабинете снова остались только мы. Константин потянулся к чаю, сделал несколько глотков. Я так и держала папку в руках.
— Клади на стол и бери чай, — приказным тоном велел мне Зеллер, на что я засопела в ответ.
Он еще мной не командовал!
— Ирина, чай, быстро, — повторил Константин, теряя терпение.
— Вы это специально, — выдавила из себя, не двигаясь с места.
Мужчина тяжело вздохнул, закатывая глаза.
— А как иначе? — подтвердил племянник Фаины, вставая с места и подходя ко мне. — Грызун мой, имею полное право. И пощупать в том числе. Зачем еще нужны домашние питомцы?
— Да я вам сейчас! — я вновь замахнулась, но в мгновенье ока была обезоружена.
— Так, боевой хомяк, чай пей, — меня развернули к столу и моей же папкой придали ускорение, а после мужчина вернулся на свое место.
Я так и замерла, не сев на предложенное кресло. Дуясь на его поступок. Константин тем временем выпил свой чай и вопросительно посмотрел на меня. Потом вздохнул и, забрав кружку с чаем принесенную мне, выпил и ее тоже.
— А теперь поехали. Там, говоришь, концерт сегодня, — встав с места, мужчина ловко подхватил меня под локоть и потянул за собой, не забыв захватить с вешалки мой рюкзак.
Он практически выволок меня из кабинета. А я очередной раз почувствовала себя мелким зверьком в лапах хищника. Чувство самосохранения настоятельно советовало бежать со всех ног, но что-то другое, безрассудное и необъяснимое, желало знать, что же будет дальше.
Ирина
Что-то явно пошло не так, совсем не так. Начиная со вчерашнего утра, когда я так опрометчиво пошла на поводу у своего любопытства. Нашла с кем играть! Где был мой инстинкт самосохранения? Или что, за два дня этот злыдень исправился? Ой, да ладно, ну да, уже не смотрит на меня с таким видом, будто сейчас убьет. Но это не значит, что он добрый и пушистый!
И да, при мне он, вроде как, никого не оскорбляет и вообще сама сдержанность. Еще и сам свалил из офиса раньше на полтора часа. Исправляется? Артем предположил, что играет на публику, чтоб я от него отстала, и я была склонна согласиться. Уж очень все хорошо складывалось.
Вздохнув, я отодвинула от себя чашку с почти нетронутым какао. Отчет Артему был почти готов. Но почему у меня такое чувство, что ему это на фиг не нужно?
Перечитав написанное, я встала и прошлась по кухне.
Стало не по себе. От одиночества, пустоты и тишины. Жужжание ноутбука и холодильника не могли создать то ощущения уюта, что иногда создает даже работающий телевизор в соседней комнате. А ведь в квартире и правда было очень тихо. Непривычно тихо. Теперь, когда Женины вещи порядком поредели, а он, кажется, забирал все и без разбора, мне казалось, меня бросили.
Да, я, наконец, успокоилась. Проанализировала произошедшее и раскаялась. За свою обиду, что мы не пошли в кино, за ссору, что он пил где-то с друзьями, за то, что не нашла вчера нужных слов, чтоб успокоить и поддержать. Не пообещала даже помочь. Я даже его не проводила! Да что там, я даже о нем не вспомнила за весь день — один только раз, и то сразу забыла!
Хороша невеста, ничего не скажешь. И теперь это чувство вины так и съедало изнутри. Хотелось броситься звонить, просить прощения, или еще лучше — поехать к нему. Но какой-то противный голосок так и нашептывал, что мне это не надо.
Ноутбук пискнул, оповещая о сообщении в Скайпе. Я вернулась к столу, где на мониторе высветилось послание от папы. Ну вот, теперь я поймана с поличным, и отец знает, что его дочка не спит.
Милый обнимающий смайл вызвал у меня улыбку. Я потянулась к телефону и набрала папин номер. Да, сам он не звонит, но часто намекает, что надо бы.
— Привет, па.
— Привет, моя принцесса, почему не спишь? — спросил папа, и я поняла, что улыбаюсь еще шире.
Я могла бы, наверное, именно сейчас пожаловаться на то, что мне одиноко, что Константин отправил Женю в командировку и даже, наверное, попросить вернуть. Рассказать про то, что свадьба, которую я так хотела, опять отменяется, и маме уже не стоит суетиться. Да намного чего еще, просто вывалить на папу все свои проблемы. И точно знаю, папа мог бы их все решить одним махом.
Точно мог. Если одного звонка хватило, чтобы Женю взяли на работу. А ведь шансов у него и не было, как таковых. Запросы очень сильно расходились с его возможностями. У Жени на тот момент не было ни опыта, ни рекомендаций. Да и в трудовой значилось множество мест работы с очень короткими сроками службы. Ничего, что требовалось для работника крупной компании. Но я попросила папу помочь. И на следующий день у Жени была работа. Не заслуженная, наверное.
Я вздохнула, понимая, что раздражение на счет Жени со стороны Кости оправданное. Только вот мне от этого не легче. Это странное чувство, что я мечусь между тем, чтоб защитить, и найти как можно больше недостатков.
— Ириш? — позвал папа, так и не получив ответа.
«Ириш», как током ударило — Константин, кабинет, объятья.
— Да, пап, извини, задумалась.
— Ай-яй-яй, это потому, что маленьким девочкам уже давно пора спать, — погрозился отец, и я явно слышала в голосе его улыбку. — Ничего одна, не скучаешь?
— Нет, я же первый день одна, — я постаралась напустить в голос побольше веселости. — Наслаждаюсь! У меня какао и много-много серий интересного сериала, — как можно веселее выдала я.
А сама открыла отчет, еще раз бегло пробежала глазами, вроде упомянула все. Естественно, опуская утро и вольность в кабинете. Вот на такое реакция шефа может быть не однозначной, тут к гадалке не ходи. Или Артем Васильевич будет ржать, или кому-то прилетит оплеуха.
Или все может быть хуже — проболтается Фаине, а та папе! Да и вообще, никогда не могла понять своего шефа. Как и на что он отреагирует, для меня всегда
