отдых, поэтому со спокойной совестью легла спать, ведь понимала, что через два дня приземлюсь на другой земле, а там видеть и слышать Артема Сергеевича мне не придется…
Глава 26
Артем
Юля уехала, а я чувствовал себя самым мерзким человеком на земле.
Вот к чему в итоге привел мой эксперимент? Этого я хотел?
Нет, конечно.
Я сам от себя не ожидал такой реакции, но слово: «Свадьба» отрезвило. Пришло осознание того, как далеко мы зашли в своем вранье.
Я больше не желал во всем этом участвовать, ведь полностью запутался во лжи и обмане. Поэтому был рад тому, что мы с Юлей, наконец-то, покончили с фарсом и с нашими непонятными отношениями.
Но что-то еще терзало мою душу…
Мы так и не поговорили нормально, и я так и не сказал ей…
А что я не сказал ей?
Сделав глоток чая, задумался, ведь не понимал, что испытывал к Юле. У меня не было времени проанализировать происходящее. А теперь было поздно…
Да и к тому же, я не знал, нужно ли мне от нее что-то большее, чем секс. Ведь с такой девушкой либо сразу в ЗАГС, либо не надо было начинать…
А я имел неосторожность нарушить цепочку действий.
Как-то неправильно у нас все вышло. Сразу с товарно-денежных отношений и постели.
Контракт на любовь, блин.
Я разозлился на себя.
Резко вскочив, пнул несколько раз лавочку, на которой сидел и выругался.
Размяк, как сухарь, смоченный в чае. Расчувствовался, как юнец пятнадцатилетний.
Что тут думать?
Надо брать себя в руки и продолжать жить без нее.
Юля уехала, а я не остановил ее, значит, не хотел и точка. Пора отправляться спать и завтра с чистой совестью начинать новый день. И больше не вспоминать о случившемся.
Приняв такое решение, сходил в душ, а потом завалился на кровать и, как ни странно, мгновенно уснул.
На следующий день, как ни в чем не бывало, отправился на пробежку, а затем на рыбалку.
Но только уже не в то место, куда мы ездили с Юрием Борисовичем, а в другое, более уединенное. Мне хотелось тишины и покоя.
Любимое занятие зарядило позитивными эмоциями, тем более, что я принес домой отличный улов, и, приготовив вечерний ужин, с удовольствием поел и снова отправился в гости к Морфею, заснув прямо в зале за просмотром кинофильма.
В понедельник вышел на работу и отвлекся, наконец, от всего произошедшего.
Страх встретиться с Юлей по деловым вопросам не оправдал себя, ведь, когда я набрал ее номер, девушка-робот механическим бесстрастным голосом произнесла, что абонент вне зоны доступа сети, а в договорном отделе мне сказали, что Юлия Юрьевна в отпуске и заменять ее будет Никита Викторович.
Честно говоря, я вздохнул с облегчением, ведь и сам пока не хотел общаться. Слишком уж свежо в памяти было наше неловкое расставание.
Но через пару дней, я понял, как сильно ошибался.
Ведь каждый раз вздрагивал от телефонного звонка и с надеждой смотрел на экран, мысленно проецируя там слово: «Юля».
Каждое утро искал рукой ее на постели, но не находил…
Днем на работе еще как-то отвлекался, а по вечерам метался из угла в угол, не зная, чем себя занять, ведь мне дико не хватала ее голоса и запахов, доносящихся с кухни, когда она на ней что-то готовила…
И, как ни гнал я мысли о ней прочь, все равно не мог ни думать о девушке, которая снилась мне практически каждую ночь.
Без Юли было холодно и пусто, как дома, так и в сердце…
За несколько дней у меня накопилось душевных терзаний минимум на целую сессию походов к психотерапевту.
Может, желание постоянно видеть человека, прикасаться, целовать, смеяться вместе, вытирать ее слезы, когда она плачет и никуда ее не отпускать – это и есть любовь?
Я не знал…
Дожив до тридцати восьми лет, я ни разу ни к кому так сильно не привязывался, как к Юле. Я, вообще, мало кого подпускал к себе близко и не давал заглядывать в душу никому кроме нее…
Возможно, события из детства все-таки сказались на моем характере, но я не подозревал об этом?
Быть может, я не позволял себе привязываться, чтобы не чувствовать такой же боли, которую испытал тогда, когда мать за руку привела меня к бабушке и оставила жить у нее?
Этого я тоже не знал…
Но понимал, что, как бы мы не хотели, чувствами управлять невозможно. Это они всегда управляют нами.
Мы злимся, смеемся, плачем, влюбляемся не по графику и расписанию, а когда стечение обстоятельств, случай или цепочка каких-то событий запускает определенные реакции в организме, которые выражаются в эмоциях.
Если нам сильно смешно, мы не можем сдержаться, как бы не пытались.
Если нам сильно больно, мы плачем и кричим, невзирая на страх показаться слабыми.
А, если мы полюбили, то желаем этого человека круглыми сутками, как бы ни хотели иначе…
И с каждым новым днем я все больше утверждался в мысли, что влюбился в Юлю.
По-настоящему!
Сильно! До боли в груди! До ночной бессонницы! И до мурашек по телу от воспоминаний о наших встречах…
Выдержав всего неделю мук и терзаний, я стал постоянно ей названивать, но всегда слышал одно и то же: «Абонент вне зоны доступа сети».
Я дико хотел ее увидеть, поговорить, провести по волосам руками и вдохнуть знакомый запах шампуня.
Я плохо спал, и под глазами появились синяки.
Я не смотрелся в зеркало, не стригся, не брился, и поэтому выглядел так плохо, как никогда в своей жизни не позволял себе выглядеть.
Я не знал, что делать дальше и, как найти Юлю, чтобы поговорить, но и звонить Юрию
