— Осторожнее! Ты чуть все здесь не уронила!
— Ой, вот что ты так переживаешь? — отмахнулась Марго. — Знаешь же, что по закону покупатель не должен компенсировать упавший со стеллажа товар, если задел стеллаж нечаянно. А я — нечаянно! И не переводи тему!
Кира закатила глаза и, подхватив понравившуюся пару кружек с изображением щелкунчиков, сказала:
— Как я тебе уже говорила едва ли не сотню раз, я не планирую встречать с Сергеем Новый год, если ты снова об этом.
— Ну и почему? — с набившей Кире оскомину недоуменной интонацией поинтересовалась Марго, забирая с прилавка такие же кружки, что и она минуту назад. — Вы разве не встречаетесь? Не понимаю, почему у вас нет никаких планов на Новый год.
— Ты все? — Марго кивнула. — Тогда пойдем на кассу — там очередь человек десять. — Толкаясь среди входящих и выходящих из магазина людей, они с трудом пробирались к кассовой зоне. — И мы не встречаемся так, как тебе хочется.
— Разве?
— Да. Ну сама подумай, какие могут быть «встречания» в его сорок? Только для секса. — Парень в очереди бросил в их сторону заинтересованный взгляд, Кира в ответ — холодный и презрительный, дабы чрезмерно любопытные не совали свой нос в чужие разговоры. Парень стушевался и вперился в пол. — Вот и все.
— Ну не знаю. — Марго не казалась убежденной. — По-моему, это просто ты хочешь, чтобы так все и было.
— Не буду спорить, но оно и правда так. Думаешь, он не поговорил бы со мной, если имеет какие-то другие ожидания от наших отношений? Ему все-таки не двадцать, вряд ли он до сих пор верит в чтение мыслей.
— Так и ты с ним ни о чем не говорила, — ввернула Марго, наградив Киру выразительным взглядом. — Может, вы это, два сапога — пара? Ты думаешь, что знаешь, чего он хочет, а он думает, что знает, чего хочешь ты. Как бы вам потом не пришлось решать эту проблему.
— А что тут решать? — бросила Кира ровно, занятая передачей покупок кассиру. — Ты придумываешь то, чего нет.
— А мне кажется, это ты очень не хочешь замечать неудобные для тебя факты. Притом, что я даже не могу понять, что такого плохого случится, если Сергей захочет на тебе жениться, например?
— Жениться?! — Голос Киры на миг взлетел, но она сразу же заговорила в разы тише, не желая посвящать в свои дела окружающих. — Еще чего не хватало. Как ты себе это представляешь? Он меня старше почти на восемнадцать лет. Мне еще учиться полтора года минимум, потом карьеру делать — это еще лет десять. — Она вздохнула, принимая пакет от кассира, и уступила место Марго, продолжая негромко сыпать аргументами: — Сергею уже сорок. Он не будет ждать столько времени. Даже наши ровесники, возможно, не захотят ждать. Да и я не желаю, чтобы меня ждали. Не говоря уже о разнице в возрасте как таковой. Ты сама представь: мне будет тридцать, а ему — пятьдесят. Мне сорок, а ему — шестьдесят! Шестьдесят, Марго!
— Ну и что? — Вот и спорь с подругой, которая готова откинуть все доводы противоположной стороны как несущественные. — Живут же пары. Вон, Джордж Клуни до сих пор красавчик. Думаешь, в сорок лет ты бы мимо такого прошла?
— П-ф-ф, сравнила: голивудский актер и обычный русский мужик. Ты наших шестидесятилетних актеров видела? Они выглядят хуже, чем мой дедушка в семьдесят пять.
— А если ты его полюбишь? Или уже любишь, м? — продолжила допрос Марго, когда они вышли из магазина и двинулись к эскалаторам.
— Никого я не люблю. Просто… просто он мне нравится. Но я хорошо понимаю, что старым и больным он мне нравиться перестанет. Как мужчина, я имею в виду.
— Вот уж не знаю…
— Зато я знаю, — отрезала Кира, останавливаясь в удачно подвернувшемся спокойном закутке. — Я с детства жила с двумя пожилыми людьми, и — поверь мне, — это то еще «удовольствие». Как бы я не любила своих бабушку с дедушкой, но я устала, Марго, понимаешь? Я устала за те годы, потому что постоянно тряслась, думая, как бы с ними ничего не случилось. Устала ждать наступление «черного дня». С пожилыми не получается внушать себе, что проблемы и смерть далеко. И жить так снова я не хочу. Я не хочу больше втайне приглядываться и оценивать, в каком состоянии человек рядом со мной, не хочу ждать «скорую», не хочу никого хоронить.
Марго смотрела на нее растеряно.
— Я даже не знаю, что сказать. Как-то не задумывалась об этом с такой стороны.
— Это нормально, — улыбнулась Кира грустно. — Я бы тоже хотела не думать, но, как видишь, не получается.
На той же неделе в воскресение Сергей позвал ее на очередное свидание, и Кира с радостью согласилась, стараясь не вспоминать минувший разговор с Марго. Тревога все равно зрела в глубине, но пока поддавалась контролю и силе самовнушения.
Они просто проводят время вместе — и ничего более.
Они просто занимаются сексом, ведь их физически тянет друг к другу.
Они просто посещают вместе выставки, концерты и спектакли, потому что устали ходить на все культурные мероприятия в одиночку.
Друзья иногда делают все вышеперечисленное. И даже занимаются сексом. Вот и Кира с Сергеем всего лишь хорошие приятели с привилегиями — и ничего более.
— Что ж, понравился ли тебе балет?
Они только что вышли из Большого, и Киру окатило холодным влажным воздухом с ног до головы, но она, разгоряченная и восторженная, была рада ударившей в легкие морозной свежести. Эйфория захлестывала, хотелось изящно кружиться и прыгать, подобно балеринам на сцене; в голове еще играла потрясающая, обожаемая ею с раннего детства музыка Чайковского, и сердце билось взволнованно и довольно.
— Очень! — выдохнула она, поворачиваясь к Сергею, не выпуская его руки из своей. — Спасибо за приглашение! — Он лишь довольно улыбался. — Правда, спасибо. Не знаю, когда бы я сама дошла до Большого.
— Не за что, — ответил он, но в его голосе угадывалась какая-то светлая, греющая Киру радость. — Я и сам сто лет здесь не был.
— А ты любишь балет?
Сергей хмыкнул и провел пальцем свободной руки по ее щеке, заправил за ухо пряди растрепавшихся волос и склонился ниже, чтобы прошептать:
— Никому не говори, но… да.
Кира засмеялась и на пару секунд уткнулась ему в плечо. Она чувствовала себя чуточку опьяненной, хотя бокал шампанского вряд ли мог настолько ее одурманить.
— Не скажу, — заверила она серьезно, хотя смешки еще прорывались даже сквозь плотно сжатые губы.
— Вот и славно, — прищурившись, Сергей несколько мгновений смотрел на нее с неопределенным выражением глаз, но затем, еще раз поправ ее волосы, предложил: — Погуляем? Или замерзнешь?
Кира активно закивала головой.
— Давай погуляем.
И они прекрасно провели следующие полтора часа, прохаживаясь по центру среди гигантских иллюминаций и толп высыпавшего на улицу народа. Грелись иногда в попадавшихся на пути заведениях Сергея, где заодно запаслись местным глинтвейном, который Кира и прежде особенно любила, а теперь уж точно никогда не забудет и не станет покупать другой.
— Что делаешь в Новый год? — вдруг спросил Сергей, когда они медленно брели к его дому, расположенному в километре от них.
Кира вскинула на него удивленный взгляд.
— Да ничего особенного, — проговорила она. Мысли под действием алкоголя не отличались ясностью и придумать ответ лучше не было сил, несмотря на то, что признаваться в собственном одиночестве в праздники Кира не хотела. — Поем салаты, посмотрю киношку, лягу спать.
— И никаких студенческих тусовок?
— Нет, боже упаси, — рассмеялась она и взмахнула рукой. — Я такое не люблю. Не в смысле шумных компаний вообще, а безликих шумных компаний. Будь у меня много друзей и родственников, то было бы круто. А с почти незнакомцами мне как-то не в кайф.
Она встретила взгляд Сергея, но сразу стушевалась и опустила голову, сама не понимая причины.
— Получается, ты будешь одна? — уточнил он. Кира кивнула и, не сдержав любопытства, вновь подняла на него глаза. Сергей смотрел на нее выжидательно и напряженно. — Встретишь Новый год со мной?
