позволив мне это сделать.
Я выгнала из гаража свою машину и уехала в свою квартиру, совершенно не понимая, как я смогла до неё добраться без происшествий, так как едва я выехала за ворота дома, по моим щекам заструились горькие слёзы боли, обиды и очередного разочарования в Павле. После всего меня душила обида из-за того, что он посмел поднять на меня руку и ударить. К его словесным ударам я привыкла, но пощёчину, да ещё и такую звонкую, я получила впервые в своей жизни.
В квартире, закрыв за собой дверь на ключ, я тут же медленно сползла по стене на пол. Я плакала навзрыд и не могла унять свои слёзы.
Через время, не в силах унять свои слёзы, я в истерике стала всё крушить в своей квартире. Мои силы и слёзы иссякли тогда, когда всё в квартире было перебито и перевёрнуто.
Я села возле перевёрнутого дивана и стала смотреть, не моргая, на стену перед собой… Потом я даже не заметила, как легла на пол и уснула.
Проснувшись на следующее утро, я стала наводить порядок в разгромленной квартире, и ближе к двенадцати было более или менее чисто.
Убедившись, что всё на своих местах и мусор стоит в коридоре у двери, сходила в душ, перевязала раны на руках и ногах от осколков, которые я подбирала во время уборки, я села возле трюмо и посмотрела на себя в разбитом зеркале. Увиденное меня не порадовало. На щеке под глазом расплылся синяк.
Я достала из ящичка косметику, нанесла на кожу лица тоналку, чтобы хоть как-то скрыть синяк от пощёчины Павла и тёмные круги под глазами, после чего нанесла остальную косметику. Когда лицо было приведено в порядок. Я переоделась и помчалась в агентство.
Примчавшись туда, как ошпаренная, я скомандовала своему новому ди-джею собираться, и вскоре мы ехали с ним на заказ.
— Что-то ты сегодня совсем неважно выглядишь. Так и не смогла уладить свои дела дома? — спросил Михаил, сидящий за рулём своей крутой-прикрутой машины и, поглядывая на мои забинтованные кисти рук, которые сильно порезала, когда убиралась в своей квартире.
— А это не Ваше дело! — грубо оборвала я его. — Со своими проблемами я как-нибудь разберусь сама! — продолжила я и стала смотреть в боковое окно автомобиля на пролетающих мимо нас людей на улице. Притом, оставаясь довольна тем, что за рулём была не я.
Проведя праздник, я поехала домой на такси. Выйдя из машины, я увидела, что рядом припарковался автомобиль Михаила.
Я зашла в подъезд и подошла к своей квартире. Обернувшись возле двери, увидела, что Михаил поднимается следом за мной.
— Что Вам нужно от меня? Оставьте меня, пожалуйста, в покое! — взмолилась я, желая поскорее остаться совсем одна и лечь отдыхать. Моё тело всё ныло от усталости и боли, после вчерашнего переворота в квартире.
— Я хочу тебе помочь, — нежным и спокойным голосом ответил мне мужчина и прошёл следом за мной в квартиру.
— Мне? Помочь? Но я не нуждаюсь в… — начала я говорить, но почувствовала, как Михаил взял меня за локоть и резко повернул к себе, после чего начал целовать прямо в губы. Но за секунду до этого я заметила, что моя квартира была обставлена большим количеством разнообразных букетов, а на диване восседает Павел. И именно поэтому, когда Миша стал меня целовать, я не стала сопротивляться и стала отвечать на его поцелуй, чтобы по больнее ужалить своего мужа. Я в наглую стала блуждать руками по крепкому торсу, целующего меня мужчины, затем стала расстёгивать на нём пиджак, но на этом моё представление было окончено, так как я услышала нетерпеливый кашель своего мужа, который, видимо, таким образом пытался привлечь к себе внимание.
Миша отстранился от меня и, поправляя свой, пиджак произнёс:
— Кажется, у тебя гости.
Я медленно повернулась к Павлу и посмотрела на него. Он уже стоял возле дивана и смотрел на нас безумно злыми глазами.
— Простите, что мешаю вам, — произнёс он, стараясь говорить более спокойным голосом. — Но я имею на это право, право мужа! Можно мне поговорить с тобой наедине?
— Я зайду позже, хорошо? — спросил Михаил и ушёл.
Едва за ним закрылась дверь, на меня посыпалась очередная тирада мужа:
— Так вот как, значит, ты горюешь о том, что вчера между нами произошло? Вот так ты переживаешь? Быстренько нашла себе мужика для секса. Быстро же ты забываешь обиды! А я-то думал…
— Индюк тоже думал, да в суп попал! — сказала я, перебивая Павла. — Неужели я задела тебя этим невинным поцелуем?
— И этот поцелуй ты называешь невинным? — ехидно спросил Павел. — Я приехал, чтобы с тобой помириться, и что я увидел? Если бы я не отвлёк вас, то вы бы прямо при мне начали сношаться!
— И что же ты увидел? Увидел, как я наслаждаюсь жизнью без тебя! — сказала я, успев снять с себя уличную обувь, и подойдя к окну, чтобы скрыть от него свои слёзы, которые вновь накрывали меня с новой силой. — Только одно меня сейчас огорчает. Огорчает то, что не даёшь мне развода.
— Как я вижу, я уже ничего не могу сделать, чтобы вернуть тебя к себе и в свой дом. Ничем я больше не смогу вымолить у тебя прощения за все свои ошибки?
«Можешь, скажи мне только, что ты меня любишь. Большего мне не надо от тебя! Я навеки буду только твоей!» — подумала я, после чего услышала:
— Хорошо, раз тебе так нужен развод, я его тебе дам. Только прежде могу задать тебе ещё несколько вопросов?.. Скажи, тебе никогда не хотелось, чтобы мы стали настоящей семьёй? По-настоящему счастливой семьёй, чтобы у нас были дети и совместные увлечения, проблемы и всё то, что окружает остальные настоящие семьи?
— Не знаю, — ответила я спокойным голосом, но при этом, глотая слёзы, которые прятала от Павла.
— По твоему спокойному голосу можно понять, что тебе этого совсем не хочется! Что тебе абсолютно наплевать на то, что у нас происходит. Наплевать на все ценности семьи, — с грустью в голосе произнёс Павел. — Скажи, почему я тебя полюбил? За что я смог тебя полюбить?
— Ты меня любишь?! — спросила я с удивлением.
— Да, я безумно люблю тебя, — ответил Павел и неуверенно прикоснулся к моему плечу.
«Только не поворачивай меня к себе! Только не разворачивай меня! Я не хочу, чтобы ты видел, как я плачу! Ну, пожалуйста! Просто уйди
