– Поздравляю. На свадьбу пригласишь?
– Лена, послушай…
– Хватит, – сильная ладонь с шумом ударила по столешнице и Лёка тяжело поднялась на ноги, – Лиза, я не хочу тебе врать. И ты не должна врать мне. Я знаю, что ты до сих пор меня любишь. Утренний инцидент – это ерунда, потому что когда просыпаешься много дней подряд с одним и тем же человеком, то к этому привыкаешь. Ничего особенного тут нет. Задело меня это только потому, что в очередной раз мне со стороны показали, как обидны могут быть такие вещи.
– Лёка…
– Дай мне договорить, – Лена обняла Лизу и мягко прижала к себе, – Малыш, я очень виновата перед тобой. Ты мне дорога, и это не пустые слова. Если бы это было не так – вчерашней ночи тоже не было бы. Это было нужно, наверное, нам обеим. Ты выходишь замуж, чтобы убежать от своих чувств ко мне. Я понимаю. Если ты считаешь, что это правильно – так тому и быть. Просто пойми… Я не люблю тебя. Я не хочу тебе лгать, хотя могла бы. Если ты сейчас решишь, что способна жить со мной, зная об этом, то я соглашусь. Но решать так или иначе тебе.
– Я люблю тебя, – сквозь слёзы прошептала Лиза, уткнувшись в Лёкину майку, – Больше всего на свете я хочу быть с тобой. Ты можешь мне обещать, что всегда будешь рядом? Что никогда не уйдешь?
– Нет. Не могу. Есть один человек… Если она позовет меня – я приду, где бы я ни была. И с кем бы я ни была.
– Женя, да? Это Женя?
– Нет.
– Тогда кто?
– Неважно… Лиза, чёрт возьми, я не хочу чтобы тебе было больно! Но жить в обмане – это не выход.
– Я знаю.
Постепенно Лизины рыдания стали тише, она вытерла слёзы и отстранилась от Лёки. Посмотрела опухшими глазами и погладила по щеке. Видит Бог, ей было тяжело, как, пожалуй, никогда в жизни.
– Знаешь, я никогда не думала, что любовь может стать одновременно счастьем и проклятием, – сказала она, – Ты – моё счастье и проклятие одновременно. Я бы очень хотела остаться. Но этим я подпишу себе приговор. Я не хочу больше боли, Лен. Пусть я выйду замуж за человека, которого не люблю. Пойду против своей природы, против своего сердца. Но он даст мне спокойствие. Наверное, этого будет достаточно.
– Может быть, ты и права, – кивнула Лёка. Её было бесконечно грустно, – И потом, ну на кой тебе сдалась алкоголичка, неврастеничка и психопатка?
– Это уж точно, – Лиза натянуто улыбнулась, – Я пришлю тебе приглашение на свадьбу. Придешь?
– Приду. Как бы там ни было, я всегда буду рядом с тобой. Мы ведь друзья, правда?
– Конечно, Лена. Друзья.
***
Первый месяц весны получился очень свадебным. Вначале под венец отправились Шурик и Светлана, а вскоре после них – Лиза и Алексей. Лёка познакомилась к Лёшей, и признала, что лучшего мужа, пожалуй, и желать нельзя было.
На празднике Лена взяла на себя роль тамады и развлекала всю огромную компанию гостей, стараясь не обращать внимания на явно торжествующие взгляды Лизиных родственников.
И снова потянулась жизнь.
Работа, друзья, родители. Походы в гости без повода или в честь какого-либо события. Тяжело было приходить к Лизе и Лёше и видеть их – пусть только внешне – но идеальную семью. Тяжело было слушать радостные вопли Шурика по поводу того, что он скоро станет отцом. Даже смотреть на помирившихся Кристину и Толика было тяжело.
Тяжело и одновременно радостно.
Лёка действительно радовалась счастью друзей, но понимала при этом, что у неё самой такого счастья, похоже, уже не будет никогда.
Она по-прежнему частенько ночами выходила на балкон и тихонько говорила что-то, больше для самой себя, нежели еще для кого-то.
– Я очень хочу тебя увидеть снова, – шептала она, утопая в сигаретном дыму и весенних ярких звездах, – Где-нибудь со стороны, увидеть, чтобы просто знать, что ты есть. Что ты мне не приснилась, не придумалась. Что ты существуешь… Я так сильно люблю тебя. Иногда мне кажется, что ради тебя я сделаю абсолютно всё. Если ты попросишь. Если намекнешь. Если увижу, что это нужно. Мне так хочется быть нужной тебе… Хоть немножечко… Хотя бы совсем чуть-чуть…
В одну из таких нежно-горьких ночей Лёкин молчаливый монолог прервал звонок телефона. Звонила – как ни странно – Кристина. Удивительно веселая, в хорошем настроении.
– Привет, чудовище, – хохотнула она в трубку и засмеялась в ответ на Лёкино возмущенное сопение, – Ну не обижайся, Женька просто дала о себе знать, я и вспомнила твоё подпольное имя. Давай встретимся, а? Толик с мелким у родителей, а мне очень коньячку хочется. Поболтаем, как в старые добрые, м?
– Давай, – радостно согласилась Лёка, – завтра всё равно выходной. Вспомним молодость. О, слушай, Кристь, а пойдем возьмем коньяк, лимон и посидим на набережной, а? Чтобы и антураж соответствовал воспоминаниям?
– Ты псих, – прокомментировала Кристина, – Но твоё счастье, что детский авантюризм всё еще играет у меня в старой обвислой заднице. Поэтому встречаемся через час у подножия каменной лестницы. С меня коньяк, с тебя лимон и стаканы. И сигареты. Идет?
– Идет, – хохотнула Лёка и, положив трубку, отправилась одеваться.
Когда-то давно, в студенческой юности, они совсем не ладили. Странно – но Женин отъезд кардинально изменил это, и постепенно Лёка начала чувствовать, что Кристина плавно и ненавязчиво становится её другом. Это было как-то необычно и приятно.
Постепенно в их отношениях появилась какая-то старо-рыцарская изюминка: Лена готова была за Кристину любого «посадить на кол», а та принимала это детской ребячество с улыбкой благородной леди и прекрасной принцессы.
Сейчас, поджидая подругу у каменной лестницы, Лёка мечтала. Вдыхала полной грудью свежий морской воздух, смотрела из-под опущенных ресниц на мерцающий вдалеке залив, и мечтала о счастье. Простом человеческом счастье.
– А вот и я, – Кристина появилась неожиданно, из-за спины, чмокнула Лену в щеку и потрясла бутылкой коньяка, – Надеюсь, ты не забыла стаканы? Я, конечно, буду счастлива припомнить старые добрые времена, но глушить коньяк из горла – это было бы слишком.
– Не дрейфь, дорогая, у меня всё с собой, – хмыкнула Лёка и отобрала у подруги сумку и бутылку, – Разрешите предложить вам руку, мадам?
– Попробовала бы ты её мне не предложить! – засмеялась Кристина, и под ручку девушки отправились искать какую-нибудь более-менее чистую лавочку.
Они присели под одним из грибков на пляже. Лёка легко открыла бутылку и налила коньяка в пластиковые стаканчики.
– Давай за честность, – предложила она, поймав Кристинин взгляд, – За честность, мать её за ногу… Давай?
– Давай, – легко согласилась женщина, – Так или иначе, у нас получится вечер откровений. А честность при этом не повредит.
