Нет, я на жалела, что танцевала с отчаянием безответно влюбленной женщины, но теперь от этого было лишь больнее. И во всем мире не нашлось бы пилюль, способных заглушить это чувство. А как бы я все же хотела этого! Просто съесть таблетку от хворы по имени Вит Астафьев, и чтобы отпустило. Потом еще, и еще, и еще — пока не пройдет полностью. Впрочем, почему нет? Маме же дают транквилизаторы, заглушающие мысли о потере любимого, жаль только, что все это дополняется жутким диагнозом.
— Пора идти, — заглянула ко мне в гримерку девушка с микрофоном и чуть смешалась, заметив мои опасно сверкающие слезами глаза.
Пришлось кивнуть и вернуться на сцену, хотя желания продолжать не было никакого. Даже мысль о том, что впереди самые лучшие и эмоциональные сцены, не помогла. Действие начиналось с меня одной. Того самого звездного соло, которым мы с Адамом убедили Вита дать денег на спектакль. И будь этот баран в зале, он бы обязательно почувствовал разницу и обомлел. Если бы он только был! Ноги и руки напоминали вату, когда я выходила на сцену. Ниточки, которые держали меня в первом акте, теперь исчезли, и мне хотелось растянуться прямо на сцене и тупо лежать, глядя на металлические конструкции… Однако все мое бессилие смело волной дикой злости, когда я увидела на сцене скрипача. Аж споткнулась. До этого как-то не думала, что все лучшие моменты пройдут под его скрипку и зрительское внимание будет направлено совсем не на балерину. Да черт возьми, и тут обокрали!
— Внезапно мне захотелось сбежать, — многозначительно протянул Юрий, задвигая ногой за кулису запасной смычок. — За что вы меня ненавидите?
— Я вас не ненавижу, — фыркнула я и села прямо на доски, расправляя юбку. Именно так начиналась сцена.
Злость как всегда придала мне сил. Даже если Вита в зале нет, я не позволю зрителям таращиться на этого мегатитулованного. Да, мои полки еще не заставлены наградами, но все впереди. Уже одно то, что я танцую ведущую партию, — очень немало.
— Быть может, я просто не привык к пылкости балетных натур.
Я лишь хмыкнула и изящно сложила руки, падая на них лбом. Гвалт зала отдалился, остались только удары сердца. Я не рассчитала время и слишком долго просидела так, прислушиваясь к своим чувствам и вдыхая пыль, оставленную сотнями балерин до меня, для меня. Их опыт и силу. Пока кулисы не разъехались в стороны, оставляя меня один на один с переполненным залом. И что-то внутри дрогнуло вместе с первыми пронзительными стонами скрипки, способными оцарапать до самого сердца.
Обида поднялась в душе новой волной. Вит не пришел, он не имел на это права. После всего, что сделал, он не оставил за мной даже шанса ответить ему со сцены. Пустая ложа как новое предательство. Я не имела права позволить ему уничтожить меня еще раз. Его больше нет и не будет в моей жизни никогда. Всегда есть только я и темное безумие внутри, из которого можно черпать и черпать эмоции — не иссушишь.
С очередным плаксивым пассажем по телу прошлась волна, и из осколков надежд поднялась не влюбленная девушка, но прима.
Глава 11
— Будь я проклят, если это не успех, — восклицал Адам, даже не думая выметаться из моей гримерки. — Интересно будет послушать и другие мнения, но, дьявол, Павленюк, это было великолепно!
Наверное, мне стоило бы радоваться комплиментам, но ничего подобного. Я совершенно точно знала, насколько великолепна была на сцене, потому что вернувшись сквозь театральный портал в свою жизнь, вдруг обнаружила, что этих рвущих душу эмоций не осталось — я отдала их зрителям. Ничего удивительного, что Адам в восторге, ничего удивительного, что Дэн душил меня в объятиях, именитый скрипач искренне хлопал в ладоши, а гримерная ломилась от цветов.
Десять минут назад я стояла на сцене в самом центре толпы и едва держала на лице картонную улыбку. На последнем дуэте с Дэном я почувствовала, как по щекам текут слезы, и так и не пришла в себя до самого финального выхода. Зал рукоплескал, рассматривал свою Кристину, а у той на щеках застыли разводы грима. Красотка, ничего не скажешь. И я бы хотела сказать, что мне было плевать, но краем глаза я заметила, как колыхнулась шторка спонсорской ложи, а значит, Вит видел. Второе действие — точно. Оно и к лучшему, что я не заметила их с женой раньше. Я танцевала для него первое действие, а вот второе, как и полагается приме, — для всех.
Адам собрался сопровождать меня на банкет лично, но восторга по этому поводу я не испытывала — и все из-за Дианы. Человек, который, рискуя карьерой, громит танцевальный зал “своего” театра просто обязан быть уверен в успехе попытки давления. А Ди мало того, что просчиталась и увидела «феноменальное» (как сказал балетмейстер) выступление, так теперь еще наш руководитель приведет меня аки звезду на встречу спонсоров под ручку. И он будет сиять. Ее друг и заступник, на которого она возлагала все надежды. И это при том, что он так и не отрекся от Ди. Проще говоря, Адам пытался усидеть на двух стульях, и это обязано было закончиться плохо.
— Дамы и господа, от имени всего нашего театра я рад приветствовать вас на премьере «Пари» — спектакля, который поставлен по сценарию вашего покорного слуги. Невозможно выразить словами, как я признателен вам за поддержку и внимание к творчеству труппы. И я хотел бы лично поблагодарить человека, без которого балет не увидел бы жизнь — Виктора Астафьева.
Адам указал в толпу прямо на Вита, и я поспешила опустить взгляд. Едва мы оказались в холле, как балетмейстер направился к микрофону. Я даже осмотреться как следует не успела. А ведь это первая встреча с человеком, который меня раздавил. Жестоко. Дэн ободряюще сжал мою ладонь, и я почувствовала прилив благодарности. Заставила себя поднять голову и обманчиво спокойно воззриться на Вита.
Увлеченная борьбой с выражением лица, я не слушала спонсора. Осознала, что речь о нас с Дэном, только когда на нас начали оборачиваться люди. Кажется, Астафьев выражал благодарности исполнителям ведущих партий. Премьер дернул меня за руку, которую так и не выпустил, и буквально вынудил изобразить благодарный поклон мужчинам на сцене. Приклеивая к губам улыбку, я скрипнула зубами от мысли, что Вит не имеет ни малейшего права рассуждать о нашем выступлении, раз даже первую часть не видел!
После витиеватого поздравления директора театра, который большую часть дифирамбов посвятил скрипачу в явной надежде склонить того к сотрудничеству, официальная часть закончилась, и нам позволили разойтись. Впрочем, меня это почти не коснулось. Адам практически сразу увлек меня в толпу, представляя всевозможным спонсорам.
Имена, лесть и просьбы оставить танец мелькали перед глазами калейдоскопом. Я механически улыбалась и уверяла всех в ответной приятности знакомства, но мыслями витала вокруг всего одной пары в зале. Волосы жены спонсора были подобны огненному факелу, их было видно в толпе, где бы я ни оказалась. И опустело уже два бокала шампанского. Со мной постоянно порывались выпить за успех, и отказываться или юлить было невежливо.
Когда мы с балетмейстером оказались напротив Астафьевых, так кружилась голова, что я не сразу поняла, куда меня привели.
— Я даже не ожидал, как сложно будет пробиться к вам сквозь толпу поздравляющих, — начал Адам. — Впрочем, наша труппа также присоединяется.
Балетмейстер наклонился и поцеловал руку Светланы, а я на мгновение зажмурилась, пытаясь отогнать пьяную дымку, застлавшую сознание.
Поздравляющих? Я решительно ничего не понимала. Разве не Адама должны поздравлять в этот вечер или, на худой конец, меня?
— Да, мы на днях вернулись из путешествия, и все опоздавшие спешат выразить свой восторг, — сухо выдал Вит.
Их поздравляли со свадьбой, ну конечно. Не новость, но во рту вдруг стало горько. Это был мой вечер, но все поздравляли моего любимого мужчину с женитьбой… не на мне.
— Но, право, сегодня внимание должно быть отдано не нам, — заговорила жена Вита, сияя добродушной улыбкой человека, у которого все прекрасно. Она вообще выглядела изумительно, во всем, даже лучше, чем на фото. Прекрасная хозяйка жизни. — Это ведь ваша премьера, и, должна признать, я под впечатлением. Я не большой любитель балета, уж точно не такой, как Вит, — закатила она глаза, собственнически положив руку на плечо мужа, — но когда в финале я поняла, что артисты действительно плачут прямо на сцене, почувствовала себя ужасно неблагодарной. Мы же опоздали на первое действие из-за меня, как мне стыдно. Просто хочу сказать, что виноват в этом не Вит.
