— Расскажи, — подалась вперёд, обнимая второй рукой его плечо. — Я хочу знать. Хочу.
Артём на мои слова прикрыл глаза и едва слышно выругался, а после вовсе отстранился. Вцепился в руль так крепко, что тот банально заскрипел. Ещё через миг открыл окно до упора, позволяя холодному воздуху ворваться в салон. Так и сидел некоторое время, прикрыв глаза, пока я прям ощущала, как мою душу затягивает зимний холод. Вот и откинулась на спинку своего кресла, отвернувшись к боковому окну.
— Отвези меня домой, пожалуйста, — попросила его отстранённо.
Ещё секунда тишины, а после послышался звук заведённого мотора, и мы тронулись с места. Ни один из нас больше не произнёс ни единого слова до самого дома. Да и потом я, сухо попрощавшись и поблагодарив за всё, направилась к себе. И если поначалу я ещ надеялась, что Артём за мной пойдёт, то и она испарилась вместе с захлопнувшейся подъездной железной дверью, за которой осталось моё сердце.
В какой по счёту раз, интересно?
До квартиры добиралась пешком по лестнице. Хотелось оттянуть момент, когда я останусь в тёмной пустой квартире одна одинёшенька. Вот и брела медленно, едва переставляя ноги, скользя пальцами, едва касаясь, по краю перил. Пару раз на пути попались соседи, с которыми перебросилась ничего незначащими фразами, и шла дальше. А когда дошла до квартиры, банально уткнулась дверь лбом, беззвучно плача.
Да сколько же можно так себя мучить?
— Ненавижу, — шепнула в темноту шестого этажа, на котором снова либо кто-то вывернул лампочку, либо она всё-таки перегорела.
И адресовала я это высказывание самой себе.
— Не стоит, — послышалось тихое над ухом.
По обе стороны от моей головы на стальное полотно легли мужские ладони, а лицом Артём уткнулся в мои волосы.
Издевательство!
— Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась как можно холоднее, выпрямляясь.
Хотела обернуться, но мне не позволили, прижав всем телом к двери.
— Решил, что пора с этим заканчивать, — стало мне ответом.
— И что это значит?
На этот раз словесного ответа не последовало. Вместо этого меня развернули лицом к себе. Правда, вот лица собеседника я почти не видела, так что его эмоции остались для меня неизвестными. Впрочем, не была уверена, что и при свете разобрала бы те. Артём очень умело их прятал от меня и без того. Мне бы такую выдержку. Зато я отчётливо почувствовала прикосновение его губ к моим. Сперва аккуратное, неуверенное, давая мне возможность передумать. Да только как я могла передумать, когда он так близко, так открыто. И весь такой… мой?
— Ты не ответил на вопрос, — всё же заставила себя напомнить ему о главном.
Может я не права, что требую от него словесного подтверждения происходящему, но для меня было важно именно услышать. Без всяких оговорок. Чтобы не строить иллюзии, которые потом снова и снова разбиваются о его выставленные щиты.
— Ты победила, медовая, — выдохнул Артём, прижимаясь ближе. — Я сдаюсь. Я твой.
И если первое заявление наполнило моё сердце запредельной радостью, то последнее — поразило в самое сердце. И я даже сама не знаю, кого из нас больше. Его или всё-таки меня.
"Нет, Акимов. Это не ты мой. Это я твоя. С самого первого взгляда. С одной твоей улыбки", — ответила ему мысленно.
Да, про себя сказала. Потому что вслух я точно не скоро признаюсь в таком. Да мне и ответить не оставили возможности. На губы обрушился настолько жадный поцелуй, что разум от такого напора позорно капитулировал в самый дальний угол сознания, оставляя на своём месте лишь голые инстинкты.
Вот точно помешательство!
Мужские ладони легли на талию, крепче прижимая к себе, при этом Артём меня буквально вдавил своим телом в дверь, на которую я опиралась и которую я так и не успела открыть. Да и чёрт с ней. Всё, о чём я могла думать — Артём и его жаркие ласкающие руки, исследующие уже мои бёдра, и губы, давно целующие мою шею. Шелест упавшей на пол моей куртки остался где-то на границе всё того же отрешённого сознания. На нём её и вовсе не было. Лишь тонкий свитер и футболка, под которые я уже нагло запустила свои ручки, поражаясь собственной смелости. Даже замерла на мгновение, боясь, что меня сейчас остановят.
— Ещё, — требовательно произнёс Артём хриплым голосом и сам положил мои ладони себе на обнажённый живот.
Меня словно током одарило, отчего я заметно вздрогнула. Слегка царапнув горячую кожу, провела пальцами вверх к груди, обнажая мужское тело, заворожённо следя за своими действиями, которые в темноте подъезда казались чем-то нереальным. Словно я подглядываю за кем-то в замочную скважину, через которую плохо видно всю картину. Но только чувства не обманешь. Всё по-настоящему. И я даже предполагать не буду, чем бы это всё закончилось для нас с Акимовым, если бы не громкие и весёлые голоса соседей с этажа выше.
— Чёрт! — выругался Артём, тут же отстранившись.
Ещё и отвернулся, поправляя на себе одежду.
Что? Неужели снова?! Да он издевается!
— Сейчас разговора у нас с тобой не выйдет, — наконец, произнёс он, так и не оборачиваясь. — Давай завтра часов в семь вечера встретимся. Обсудим всё. Буду ждать тебя за теми же гаражами, что и сегодня.
Сказал и ушёл.
Вот так просто.
Даже не попрощался.
И вот что он ждёт? Что я реально приду? Серьёзно?
Впрочем, все мои намечающиеся возмущения остановила одна единственная смс.
Артём: "Если бы не ушёл, изнасиловал тебя. Прости, медовая. До завтра. Сладких снов".
Всё-таки он бессовестная сволочь. Вот да.
А у самой улыбка уже растянула опухшие от поцелуев губы, а сердце, только-только успокоившееся, забилось с удвоенной силой.
Завтра… Завтра я его снова увижу, несмотря на выходной.
Если только можно быть ещё счастливей…
Нет, наверное, всё же нельзя.
— И-и-и! — взвизгнула негромко в тишину квартиры, как только оказалась внутри той.
Да так и сползла по стеночке прихожей на пол, крепко прижимая к себе сумку, бестолково улыбаясь своему отражению в зеркале шкафа напротив. А память постоянно прокручивала слова мужчины: "Ты победила, медовая. Я сдаюсь. Я твой".
Я твой…
Мой…
— Мой!
ГЛАВА 12
Часы отмеряли время. Секунды сливались в минуты, а те в свою очередь в часы. Но семь вечера всё не наступало. Девять утра. Полдень. Два часа дня. Три. Пять.
— От того, что ты будешь постоянно проверять время, оно быстрее не пойдёт, — заметила мама, сидя на постели и поедая йогурт.
Так как от аборта она отказалась, то врачи положили её в больницу на неопределённый срок, чтобы следить за развитием беременности. Ещё и постельный режим прописали из-за низкого гемоглобина. Обо всём этом я узнала ранним утром от отца, который заехал домой, чтобы проверить меня, а после умчался на работу.
Я на мамины слова только тяжко вздохнула.
— С Аней куда-то собрались? — полюбопытствовала она.
И вот что сказать?
Врать не хотелось, но и правду говорить не стоило. К тому же, на телефон пришло сообщение от Артёма. Он спрашивал, как у меня дела и чем занимаюсь. Конечно, я тут же забыла про маму, набирая ему ответ.
— Можно и так сказать, — отозвалась запаздало я на мамин вопрос, после того, как нажала клавишу отправить.
Не говорить же ей правду? А если просто упомянуть о свидании с кем-то, та не отстанет, пока не вытрясет все подробности. Лучше уж пусть думает, что прогулка с подругой. Которая, к слову, ничего об этом не знает! Надо бы предупредить, кстати…
— И куда пойдёте? — продолжила расспросы мама.
Началось…
— Не знаю ещё. При встречи решим. Может просто прогуляемся. Может куда-то сходим. А что? Ты против?
— Нет, но просто уже темнеет, а вы куда-то собрались. Чего вам днём не гулялось?
— Днём мы уроки делали, — пробурчала я, читая новое сообщение.
Между прочим, правда. Действительно сидела и делала уроки. Надо же было чем-то себя занять, а то нервы стали ещё к обеду сдавать.
