class="p1">— Маша, меня ни для кого нет!
Хватаюсь за ручку двери, но секретарша бросается наперерез.
— Макар Павлович, там…
Договорить не успевает: дверь распахивается и на пороге появляется собственной персоной Алиса. Вот она никогда не теряется, мгновенно оценивает обстановку, видит меня, Улю, отца, поджимает губы.
— Как это понимать? — дергает меня за рукав.
— Потом.
Я отодвигаю ее и вхожу в кабинет, не собираюсь устраивать личные разборки на глазах у сотрудников. Провожаю Ульяну к дивану, сам намеренно сажусь рядом.
— Как это понимать? — уже взвизгивает Алиса. — Кто эта шмара?
— А повежливее нельзя? — сразу вспыхивает Ульяна.
— Дамы, дамы, брейк! — успокаивает девушек отец. — Давайте поговорим мирно. Леонид, может, ты объяснишь ситуацию?
Адвокат, тихонько прятавшийся за спинами, делает шаг вперед. Я совсем забыл, что внутри него прячется ангел, влюбленный в дуру Алису. Он смотрит на нее щенячьими глазками и только что не облизывается.
— Леонид Михайлович! — окликаю его.
— Да, — выныривает из любовного тумана ангел.
— Объясните мне, наконец, кто эта девушка, — чувствуется, что отец начинает заводиться.
— Я Ульяна Седых, лейтенант службы ДПС.
Не дает ему ответить Уля. Она встает и протягивает отцу руку, Алиса передергивается, словно скорпиона проглотила. Отец пожимает узкую ладонь Седых и не сводит с нее оценивающего взгляда.
— И что делает лейтенант рядом с моим сыном? Он что-то нарушил?
— Ничего он не нарушил, — отвечает за нее Алиса, зло сверкая мастерски подведенными глазами. — Эта мегера пристала к Маку на дороге, как банный лист к заднице. Наверняка захотела захомутать богатого наследника.
— Я выполняла свои обязанности, — тихо говорит Ульяна, но по тону ее голоса уже чувствую, что назревает скандал, и успокаивающе сжимаю ее ладонь.
— Ага! В обязанности входит лапать за зад чужого мужика?
— Обычный досмотр. В рамках закона.
— То-то Макар иск подал на нее. Правда, Леонид Михайлович? Скажите хотя бы что-нибудь.
Мы в несколько пар глаз разглядываем адвоката, но тот стоит, пришибленный, и смотрит только на Алису.
— Д-да, — наконец блеет ангел, — но иск уже ликвидирован.
— Кем?
— Макар Павлович решил спустить дело на тормозах.
— Какого черта? Павел Сергеевич, из-за этой, — Алиса захлебывается словами, — пострадал Бумер. Его отправили на штраф-стоянку, а Марка оштрафовали.
— Почему я узнаю об этом последним?
— Алиса, угомонись! — прикрикиваю на нее и поворачиваюсь к отцу. — Пап, это моя ошибка, но проблема уже улажена. Так мы познакомились с Ульяной. А теперь она моя невеста.
— Что? — взвизгивает Алиса. — Спятил? Да эта ведьма околдовала его!
— Слушай, уймись наконец! — рявкаю на модельку.
И тут происходит неожиданное: разъяренная Алиса срывается с места, бросается на меня, растопырив пальцы, украшенные длиннющими ногтями, словно хочет выцарапать ими глаза. Я не успеваю увернуться, как искры сыплются из глаз от злой пощечины.
Ульяна мгновенно взлетает, делает едва заметное движение, и моделька бьется в конвульсиях, согнутая пополам.
— А-а-а! — вопит она во все горло. — Больно!
— Не будешь распускать руки, — говорит Ульяна.
Она отталкивает Алису, та шлепается в кресло, некрасиво раскинув ноги. Ангел, небесный рыцарь, кидается на помощь. Моделька заливается слезами на его груди, Пайель тут и окончательно теряет голову.
— Садом и Гоморра! — как сказала бы моя бабушка.
Отец, молча наблюдавший за представлением, встает. Напряженное лицо подергивается. Обычно он держит себя в руках, но Алиса кого угодно выведет из себя.
— Это твоя невеста? — уточняет он.
— Ну, да, — запинаюсь я.
Хотел же сделать все по-тихому. Расписались бы в загсе, а через три месяца развелись. Никто бы даже не узнал о нашем приключении.
— Я так понимаю, знакомы вы недавно?
— Для любви достаточно одного взгляда.
— Да ты точно рехнулся! — вопит Алиса.
— Тихо-тихо, дорогая, — гладит ее по волосам ангел. — Не стоит он твоего внимания.
— Вы тоже влюблены в моего сына, юная леди?
Сжимаю ладонь Ули, чтобы не сболтнула сгоряча лишнего. Вижу, как подергиваются ее губы, как судорожно она вздыхает.
«Скажи, влюблена! Скажи!» — кидаю ей мысленный посыл.
— Я… — еще один судорожный вдох. — Я… не могу жить без вашего сына.
От ее слов мороз бежит по коже, я даже передергиваюсь, зато внутри разливается такое тепло, что дыхание перехватывает. Ничего себе контраст! Так и инсульт получить можно от разности телесных температур.
Обмахиваюсь ладонью и столбенею: вижу перед носом пальцы Седых, маленькие, тонкие, с розовыми ногтями. Таращусь на них, как безумный. Что за… Где мои лапищи?
Перевожу взгляд на ангела, он смотрит на Алису. Когда, в какой момент я переместился в тело Ульяны? Даже не заметил. И батя до кучи сверлит взглядом, дырку проткнуть хочет. Еще бы, обидели его прелесть, Алису, лицо бренда «Грандэ»! Знал бы он, какая душная девица эта моделька, не подсовывал бы ее мне в постель.
— Ох, как вас проняло, юная леди, — с едкой усмешкой говорит отец и смотрит, не отрываясь на меня.
Точнее, на тело Ульяны, не зная, что в нем прячусь я. И тут меня бросает в дрожь: а если Седых еще не поняла, что переместилась? Сейчас как брякнет басом!
Толкаю ее легонько в бок, ловлю взгляд, вращаю глазами. Со стороны, наверное, выгляжу полным идиотом, вернее идиоткой. Но Уля явно ничего не понимает, играет бровями, молчаливо спрашивая: «Что?»
— Леонид Михайлович, вы кулоны не забыли?
Брякаю первое, что приходит в голову, надо же привлечь внимание ошалевшего от любовных гормонов ангела.
— Какие кулоны? — хором спрашивают все.
Ловлю удивленные взгляды. Ну, да! Со стороны наверняка выглядит странным, чтобы незнакомая девица вдруг заговорила о каких-то кулонах, когда ее допрашивает отец потенциального жениха.
— Голубые с золотом, — перевожу взгляд на батю. — Мы с Макаром обменялись на днях. Символ нашей любви.
И тут до Ульяны в моем теле доходит. Она охает, и испуганно закрывает рот ладонью. Короче, ведет себя, как настоящая девчонка. Вот только такое поведение для парня-качка, вроде меня, совершенно неприемлемо.
— Макар, что с тобой происходит? — вскакивает Алиса. — Эта девица опоила тебя.
Она бросается к Ульяне, то есть ко мне, я отшатываюсь.
— Никого я не опаивала, — чащу елейным голоском. — Дорогой, нам пора.
Встаю, хватаю Ульяну за больную руку, намеренно
